— Это кот. Разыскать и уничтожить. Найти и стереть. — Она резко передернула плечами.
— Но ты ведь можешь спастись!
— Все не так просто. Я уже опаздываю.
Мне показалось, она сейчас заплачет.
— Тогда пошли! — скомандовал я. — Я приведу тебя в Комнату Наверху. Плевать на опасность!
— Не говори глупостей! — повторила Баг. — Ты попадешь там в ловушку. Навсегда. Если раньше тебя не убьет Клайд. Если бы только у меня был мой редактор! ResEdit. Я смогла бы сама туда добраться.
— Так где же он?
— Я потеряла его, когда Клайд меня убил. С тех пор я его ищу.
— Как он выглядит?
— Как большие ножницы.
— Я видел у Шемизетт большие ножницы! — выкрикнул я.
— Вот шлюха!
— Мне не нравится, что ты ее так называешь… — начал я, но тут зазвонил телефон. Раньше мы его не замечали.
— Не отвечай! — крикнула Баг, но подняла трубку и передала ее мне. Разве она могла действовать иначе? Я же подписал согласие. Конечно, звонили мне. В следующее мгновение я увидел забрызганный водой потолок и опускающийся мне прямо между глаз серебряный молоточек.
И улыбку Клайда. Нехорошую улыбку.
Сначала стало совсем темно. По-настоящему темно. Потом стало опять светло. Как будто я очнулся ото сна.
Я находился в круглой белой комнате с выпуклыми окнами на всех стенах. Болела голова. Сквозь оконное стекло я видел серые звезды на молочно-белом небе. Баг…
— Ну вот, — проговорила Баг. Она стояла у окна в голубых, как незабудка, атласных трусиках, закрытых сзади, но с высокими вырезами по бокам. Вышитые прошвы нежных тонов украшали переднюю часть. А сверху — ничего. Никакого бюстгальтера. Никаких бретелей. Ни кружева, ни вышивки.
Голова по-прежнему болела. Но все же я восхитился, насколько высоко нам удалось забраться.
— Это и есть Комната Наверху? — с волнением спросил я.
— Не совсем, — ответила Баг. На ней все еще была эта красная кепка и очки. — Теперь удача от нас отвернулась. Кстати — вдруг ты не заметил? — Клайд и тебя убил. Только что.
— Нет! Только не это! — Ничего ужаснее я и представить себе не мог.
— Да. Именно так, — ответила она и положила руку мне на лоб. Я чувствовал, как ее пальцы ощупывают небольшую впадину.
— Что ты сделала, скопировала меня?
— Вытащила тебя из памяти. Едва успела. — В окне, далеко-далеко внизу, виднелся голубой шар, прочерченный белыми неровными полосами. — Слышишь этот вой? Это коты Клайда прочесывают Дворец комнату за комнатой.
Я содрогнулся. Но мне понравилось, как ее трусики оттеняют кожу бедра.
— Ладно. Что нам терять? — спросил я, сам себе удивляясь, что не расстроился из-за собственной смерти. — Двинули в Комнату Наверху!
— Не говори глупости! — воскликнула Баг. — Если ты тоже мертвый, ты не можешь туда меня протащить. — Вой становился все громче. — Теперь нам придется найти ResEdit! Где ты видел эту — как ее там? — с большими ножницами? В какой она была комнате?
— Шемизетт, — отозвался я. — Я не помню.
— Что было в окне?
— Не помню.
— А в комнате?
— Тоже не помню.
— В чем она была одета?
— Сильно облегающий бюстгальтер с низким вырезом и без бретелек. Из трикотажного шелка и кружева с твердыми чашечками. Бикини, высоко открывающие бедра, на широком поясе, впереди вставка из прозрачного кружева. Все белое, — закончил я.
— Тогда пошли, — решительно заявила Баг. — Я знаю это место.
— Я думал, мы никуда не можем пойти без — как это? — перезагрузки?
— Вниз — можем, — объяснила Баг. Она швырнула красную кепку и двинулась за ней сама. Кепка упала возле крошечной щели, в которую Баг с трудом могла всунуть кончики пальцев. Я протиснулся следом за ней. Мне по-прежнему нравилось, как вырез трусиков прилегает к телу. Мы оказались в старомодной кухне. Шемизетт что-то мешала в кастрюле парой огромных ножниц. На ней был плотно облегающий бюстгальтер с глубоким вырезом и без бретелей. Атлас и кружево. Твердые чашечки подчеркнуты отделкой. Трусики на широком поясе высоко открывали бедра по бокам, впереди — прозрачная кружевная вставка. Все белое.
— Отдай-ка их мне, — потребовала Баг, ухватившись за ножницы. На ней тоже был плотно облегающий бюстгальтер с глубоким вырезом и без бретелей. Атлас и кружево. Твердые чашечки подчеркнуты отделкой. Трусики на широком поясе высоко открывали бедра по бокам, впереди — прозрачная кружевная вставка. Все белое. И красная кепка. Но где же очки?
— Стерва, — ласково сказала Шемизетт.
Я был потрясен — не думал, что она умеет говорить.
— Шлюха, — ответила Баг.
И в этот момент в комнате возникла собака. Из ниоткуда. В буквальном смысле.
— Кот! — крикнула Баг, пытаясь открыть замок кладовки кончиками больших ножниц.
Пес — нет, кот — зашипел.
— Сюда! — воскликнула Баг. Она толкнула меня спиной вперед в кладовую, а сама щелкнула ножницами, целясь в живот собаке. В живот коту. Ну, в общем, ясно. Брызнула кровь. Залила все вокруг. Я оказался в большой пирамидальной пустой комнате. Белый пол, белые стены сходятся в одной точке над головой. В каждой из стен — иллюминатор. Баг…
А вот Баг нигде не было. За стеклами иллюминаторов тоже ничего не было. Даже звезд. И дверей тоже не было. Снизу доносились лай и рычание.
— Баг! Кот стер тебя! — завыл я, понимая, что ее больше нет. Я боялся, что зареву, как маленький. Но не успел: люк в полу открылся, и появилась — ногами вперед — Баг. Кровавые пятна покрывали ее руки, она держала ножницы и была одета…
Баг была голой. Абсолютно обнаженной.
— Это я стерла кота! — с триумфом воскликнула она.
— Он все равно нас преследует, — сообщил я, прислушиваясь к дикому лаю внизу.
— Вот дерьмо! Там наверняка копирующая петля, — отозвалась Баг. Она была голой. Обнаженной. Раздетой. Нагой. Совсем без одежды. — И прекрати на меня пялиться!
— Не могу, — пробормотал я. Исчезла даже красная кепка.
— Это уж точно, — хихикнула Баг. Она была голой. Обнаженной. На ней ничего, совсем ничего не было.
Баг подбежала к одному из иллюминаторов и стала поддевать раму кончиком ножниц.
— Там ничего нет, — сказал я. Рычание становилось сильнее. Люк в полу закрылся, но у меня было такое чувство, что он снова может открыться. И скоро. Черт возьми всех этих псов! И кошек тоже.
— Здесь нельзя оставаться, — буркнула Баг. Она бросила открывать раму и разбила стекло ножницами.
— Я с тобой! — крикнул я.
— Не говори глупостей, — как всегда, ответила она и снова положила ладонь мне на лоб. Ладонь оказалась прохладной. Мне понравилось ее прикосновение. — Вмятина глубокая, но недостаточно. Может, ты и не умер. Просто в нокауте.
