Их мать звали красиво — Евгения. Уцелевшие фотографии сохранили облик нежной, как незабудка, девушки с гордо поднятой головкой. Годы оставили от прежней красоты только глаза и взгляд — темный, тревожный и ласковый.
Ни Марк, ни Ренато, с их волосами цвета ковыля, на мать не походили — особенно тощий и острый, как цапля, Марк.
Позвать Микаэлу и поведать ей… внучкам и правнучкам положено рассказывать сказки. Жили-были в далекой стране два брата — старший — глупый и злой, и младший — умный и добрый. И вот однажды…
Нет.
Этой сказки Ренато никогда не расскажет.
На столе поблескивали склянки с лекарствами. Если прикрыть глаза, видны только блики, и на мгновение померещится, что перед тобой рассыпаны гладкие камешки. А запах сердечных капель сменится острым запахом йода…
— Это твоя морская сказка? Горсть камней?
Рассыпанные по дорожке, полосатые, округлые, камешки выглядят обычными голышами. И Ренни хочется разреветься, кинуться собирать сокровища, которые отец привез с моря, но он видит себя — ползающего на карачках, перемазанного, в песке и земле, и молчит, только губы подрагивают.
А тот — ухмыляется… и не полезешь в драку, потому что он — сильнее.
Отец привез с моря мешочек, пахнущий солью…
В нем оказалась небольшая раковина, похожая на смятую консервную банку, и камешки… если их намочить, они темнели, становились яркими, с разноцветным рисунком.
Но и сухие, тусклые, хранили в себе радугу и прикосновения моря.
Ренни только слышал о нем. А когда отец уехал на побережье по делам службы, ждал его, просыпался среди ночи, будто отец мог привезти кусочек моря с собой. Сине-серого или голубого, горько-соленого — Ренни пытался понять, какой вкус у морской воды, смешивая соль и йод в чашке.
Отец привез мешочек с подарком — младшему сыну. Старшему купил майку. Марк не носил ее — разве что надел пару раз, когда больше нечего было…
"Погоди, я еще вырасту", — думает Ренни.
* * *
Темно-красные пионы в руках Микаэлы… кто придумал растить их в оранжереях и срезать поздней осенью? Лохматые, расплываются в глазах, будто мазки на картине, спрыснутые дождем. Не пахнут. Мертвые изначально. Неправильные.
Но красивые, боги… в руках Микаэлы — красивые.
Она достает вазу, наливает воду, ставит букет — как делает постоянно. Смеется, щебечет что-то неинтересное, блестят огромные кольца в ушах, смоляные кудряшки облаком.
Трещит, как сорока — кажется, о мальчиках и танцах, и пусть болтает.
Ренато следил за правнучкой, пытаясь понять, кого та напоминает ему. В его юности девушки были другими… походили на ракушки — может, и яркие, но закрытые. Более строгими были наряды, манеры, взгляды… а внутри, наверное, все то же самое…
— Императрица, — говорила Микаэла, раскладывая по столу прямоугольнички карт, изукрашенные причудливыми картинками. Ренато как-то рассмотрел их поближе — и ничего не понял.
— Это не для игры, дедушка, — объяснила тогда Микаэла. — А чтобы гадать.
Старик тогда потерял интерес к колоде. Глупости все… а сейчас, наблюдая за проворно мелькающими руками девчонки, подумал — когда ж вопрошать судьбу, как не в шестнадцать лет?
В эти лета еще не знаешь страха перед неизбежным, и весь мир перед тобой, и если гадание не устроит, можно просто не верить — или разложить карты заново.
Сейчас девчонка раскладывала карты ему, искренне верящая, что у ее прадеда есть будущее.
— Эта карта дает совет… — Микаэла полезла в глянцевую маленькую книжечку, с воодушевлением прочитала: — Совет подойти к делу трезво и объективно, осознавая свою ответственность за принятие решения. Она же предостерегает — избегать предвзятости и веры в непогрешимость собственного суждения.
Ренато молча выслушал трактовку выпавшей карты. Только-то? Он всегда подходил к любому решению взвешенно. Потому и сколотил состояние.
Девчонка вытащила следующую карту и прочла ее значение. Если верить книжке, Ренато полагалось поверить в свои способности, в возможность справиться с предстоящим делом. Однако не стоило забывать, что для достижения цели не все средства хороши.
Какие там цели, подумал старик. К чему это все? Да, гадать хорошо, когда тебе шестнадцать лет… даже в тридцать уже становишься циником. Ну, или по крайней мере веришь, что все происходящее в жизни — дело твоих собственных рук.
— "Никто, кроме тебя, и никогда больше, кроме как прямо сейчас!" — гласит ваш лозунг сегодняшнего дня, — тем временем произнесла правнучка. — Возьмите инициативу в свои руки. Вы обладаете отличным здравым смыслом, вы знаете, чего хотите, и у вас хватит терпения довести задуманное дело до конца. Сегодня самый подходящий для этого день. Покажите, на что вы способны, действуйте свободно и смело во всех переговорах и встречах, и тогда все партнеры будут на вашей стороне, поддержат и помогут".
— У меня давно нет партнеров, — улыбнулся Ренато. — Я отошел от дел.
— Я слышала, к тебе до сих пор обращаются с вопросами! — возразила егоза.
— Обращаются. Но на мою жизнь все это никак не влияет…
— Осталась третья карта. Тащить? — спросила девчонка, исполненная решимости все же проверить на нем свой справочник… или как там зовется эта книжица.
— Тащи. Сейчас мне скажут, что я покорю мир?
Правнучка рассмеялась…
— Верьте, что решение проблемы или избавление не за горами. Но смотрите, чтобы старые проблемы, давно решенные и пройденные, не воскресли вновь.
Это прозвучало будто даже не голосом Микаэлы. Воскресли вновь… все прошлое… воскресает и ломится в тихие комнаты, и можно не открывать окон, все равно оживут голоса, почудятся шаги… а если чудиться перестанут, куда деться от памяти?
— Ты права, внучка, — пробормотал он. — Старое всегда возвращается, даже если думаешь, что все погребено надежно…
Ну и зачем? Охотники за сокровищами вскрывают старые могилы… свои собственные порой.
— Сегодня вы можете решить свою проблему — хоть только что возникшую, хоть застарелую. Просто держите глаза открытыми, чтобы не упустить эту возможность. Возможно, вам и не нужно будет ничего делать — только ждать. Хотя иногда, чтобы найти окончательное решение, бывает нужен небольшой внутренний толчок, — читала девчонка.
