Нам присвоили квалификацию пилотов второго класса и дали две недели отпуска. Этот отпуск я снова провел в академии и никуда не выезжал, спал, по большей части, спал и ел. Странные это были дни — кроме меня и вахтера в здании академии не было никого. Я много читал, в основном, официальные издания института Эйнштейна — научные публикации, статьи на популярные темы. В последнее время я регулярно просматривал институтский альманах, много интересного находил и, кстати, узнал, что Говоров продолжает работу над моей капсулой, но больше — ничего нового ...
Третий курс — гиперпространственные перелеты. Как я узнал, чтобы совершить гиперпереход, корабль должен достичь околосветовой скорости, а затем, включив силовое поле вокруг корабля, привести в действие силовую гиперпространственную установку. Силовое поле — это кокон, в котором укрывается корабль, соответствующим образом модулируя это поле, мы как бы протыкаем обычное пространство. Еще силовое поле используется для защиты кораблей в нормальном космосе от космической пыли и микрометеоритов, а также от радиации и других смертоносных излучений.
Компьютер рассчитывает наш курс в гиперкосмосе, наша задача — следовать этим курсом. Существует два вида гиперкосмоса — пассивный и активный. Пассивный гиперкосмос — это просто чернота и мрак, в нем нет звезд. Такое впечатление, что плывешь в густом тумане. Но это — медленный космос. До ближайшей звезды лететь надо не меньше, чем три месяца. Все экспедиции Экспансии совершали перелеты в пассивном гиперкосмосе. Поэтому они летели в пустоте годы и годы. Пятьдесят лет назад ученые открыли активный гиперкосмос. Он — полная противоположность обычному космосу. Там, где вакуум обычного пространства, в активном — плотность и давление, как внутри Юпитера. Там, где плотные тела, планеты и звезды, в активном — пустота. В обычном космосе все стабильно и вечно (относительно, конечно), в активном — все меняется за ничтожные доли секунды. Словами описать активный гиперкосмос невозможно. Можно составить язык очень бледных сравнений, можно попытаться описать окружающий корабль ад метафорами, но все это будет далеко от того, что же видит человек в активном гиперкосмосе. Специалисты называют его А-космос, для краткости. Мы называем его по-другому.
Для полетов в А-космосе используются сложные технологии. Их я и попытаюсь описать.
Силовое поле можно модулировать по-разному. Его плотность, напряженность и мощность регулируются мощными суперкомпьютерами. На поддержание силового поля уходит большое количество энергии. В настоящее время для генерации силовых полей используются термоядерные реакторы. Силовые трубки — главный элемент установок гиперперехода — испытывают нагрузки, сравнимые лишь с цепной ядерной реакцией, их часто приходится заменять. На каждом корабле есть две установки — основная и вспомогательная, на некоторых кораблях есть еще и третья — запасная. Две установки работают в синхронном режиме, если одна выйдет из строя — вторая подхватит процесс генерации поля.
Для того, чтобы иметь возможность модулировать метрику пространства-времени, корабль разгоняется до околосветовой скорости. С современными двигателями на это уходит от одного дня до недели. Все время разгона бортовой компьютер рассчитывает точку входа в А-космос из обычного пространства, время пребывания в А-космосе, параметры генерации силового поля и точку выхода. При малейшей ошибке в расчетах корабль может погибнуть. Когда скорость корабля приближается к скорости света, включается силовое поле и корабль входит в гиперкосмос.
Для передвижения в пространстве А-космоса, силовое поле модулируется пилотом с помощью бортового компьютера.
Чтобы видеть в А-космосе, обычных органов чувств человека недостаточно. Всем пилотам А-космоса вживляются биоплазматические разъемы непосредственно в спинной мозг. Выход — порт разъема находится на шее, со стороны позвоночника. Пилот соединяет кабелем свой разъем с аппаратурой генерации силового поля. Электрические импульсы силовых трубок подаются на рецепторы спинного мозга. Таким образом, мы видим посредством силового поля. Мы ощущаем внешние воздействия среды своими собственными нервами и можем менять параметры силового поля. Не спрашивайте меня, как это делается. Спросите у сороконожки, какую ногу она поднимает первой — и она никогда не сможет больше ходить. Спросите у зевающего человека, какие нервы у него работают — и получите в ответ недоуменный взгляд. Уколите человека булавкой — и он отдернет руку. Так же и мы. Мы подключаемся через разъем и растворяемся в машине. Нас нет. Мы видим, но не глазами. Мы чувствуем то, что не в состоянии описать и рассказать. Мы — машина, машина — это мы. Как мы реагируем на внешнее воздействие на поле — мы не знаем. Программа интерфейса биочипа переводит электромагнитные импульсы силовых трубок непосредственно в нашу нервную систему. Мы не думаем, мы реагируем.
Не каждый мозг способен на такое. Не каждый человек может быть пилотом А-космоса. Мы можем. Но не каждый, кто по пси-параметрам может быть пилотом, сможет перейти через этот барьер полного растворения в машине. Другими словами, может не быть обратной связи. Импульсы из машины могут подаваться в нервную систему, но нервная система может не принимать и зачастую не принимает эти раздражения.
Я попытаюсь рассказать, что видит человек в А-космосе.
Первое впечатление — вокруг огонь, ревущее бешеное яростное пламя. Огонь меняет цвет (от ярко-белого до ядовито-зеленого) и яркость (от ослепительной до приглушенной). Огненные волны накатываются на тебя, пытаются раздавить невидимый барьер силового поля. Пламя везде вокруг тебя. Твой мозг лихорадочно пытается справиться с этим, пытается защититься. Твое первое инстинктивное ощущение — выдрать кабель из разъема, отключить этот сумасшедший пожар. Этот порыв нужно беспощадно давить. На первой тренировке я видел, как один мой приятель с криками «Выпустите меня!» вырвал кабель с такой силой, что сломал разъем. Его оперировали и потом физически он был в норме, но он никогда больше не летал в космос и отказывался подходить к иллюминаторам. Он был здоров, как бык, но его психике был нанесен непоправимый ущерб.
Мы не погибли тогда, во время этого инцидента, потому, что установку силового поля постоянно контролирует инструктор. Он помогает справиться с первым ощущением безумного страха, которое охватывает человека, когда он в первый раз смотрит в А-космос.
Кстати, пилоты никогда не называют его «А-космос». Они называют его «пламя», «огонь», «пожар», «инферно», но а «А-космосом» не называют никогда. Инструктор сказал мне однажды: «Дьявола никогда нельзя называть по имени». Я запомнил это, хотя я знал, что иногда следует называть вещи своими именами.
