Ознакомительная версия.
— Ты?! Откуда?! Зачем ты выбросил ее?! Что она тебе сделала?! Убийца! Жестокий старик!
— Тихо, Василиса! Она могла нас выдать. Успокойся.
— Я не могу успокоиться. Зачем ты это сделал?
— А что они с нами сделали, помнишь? В результате нас осталось всего горстка. Не забывай.
— И чем мы теперь от них отличаемся? — Василиса расстроенно закрыла лицо руками.
— Ты ведь тоже недавно убила человека. Буквально сожгла его. Разве тебе было его жалко?
— Это другое. Он был бандит, он хотел убить меня. Я просто защищала свою жизнь. А здесь беззащитная девушка!
— Ну, ты ее плохо знаешь. Она вовсе не была ангелом. Скорее дьяволом. Она была любовницей Сидорова, садисткой. Издевалась над матерью. Посмотришь потом, мать вся в синяках. Они с Сидоровым частенько устраивали свои оргии прямо здесь, на глазах матери. Так она получала больше удовольствия. Это он устроил ее в банк, и она работала на него. Она была плохим человеком, причиняла людям боль. Она не успокоилась бы так просто.
— Я внушила ей, чтобы она забыла про счета.
— Но ты же не можешь быть с ней двадцать четыре часа в сутки. Морок рано или поздно сойдет на нет, да и твой товарищ мог позвонить ей в любую минуту. Она могла сделать с тобой все что угодно — отравить, подложить бомбу под днище машины, и Бог знает что еще. Не жалей ее, она не стоила того. Не веришь мне, спроси завтра в банке, слухами земля полнится. Кое-что и до них дошло.
— И все равно так нельзя.
— Можно, Василиса, можно, уж поверь мне, я долго живу. А сейчас иди домой, нельзя так долго находиться в сновидении, застрянешь. Иди, девочка. — Василий притянул Василису к себе и прижался губами к ее губам. Это был долгий и страстный поцелуй, и она размякла в его крепких руках. Сердце у нее забилось, плоть затрепетала, и она в ответ прижалась к нему теснее. Он не отпускал ее губ, и Василиса приоткрыла глаза. Прямо перед собой она увидела лицо Германа. Он терзал ее губы, просунув руку ей под спину. Крылья за его спиной напряглись, и Василиса в ответ еще более страстно обняла его.
Когда, уставшие от любовной игры, они лежали рядом, Василиса спросила мужа:
— Почему ты разбудил меня? Я спала. Я испугалась.
— Не знаю. Я проснулся от того, что ты громко застонала во сне. Ты так сексуально выгнулась и выпятила губы, и облизнула их, что я не смог сдержаться. Тебе что-то снилось?
— Да нет. Не знаю, почему я так сделала. Но я не жалею. Ты был просто великолепен. Теперь, наверное, засну. А ты?
— Я тоже, ты меня совершенно расслабила.
Они поцеловались и накрылись одеялом. Последней мыслью Василисы было — кто же ее в самом деле поцеловал? Герман или Василий?
* * *
На следующий день Василиса не пошла на работу, у нее поднялась температура, и она очень скверно себя чувствовала. Скорее всего, сегодня в банке узнают о смерти сотрудницы, и, может, придет милиция. Хотя, может, и нет. Во всяком случае, ей не хотелось встречаться с представителями закона. Ей никто не позвонил, и Василиса немного успокоилась. Она до сих пор немного сомневалась в реальности происходящего и в глубине души надеялась, что это был кошмарный сон. Но когда через день Василиса пришла на работу, секретарша Маша встретила ее с округлившимися глазами.
— Здравствуйте, Маша. Что тут вчера было без меня? Вы как-то странно выглядите…
— Ой, Василиса Юрьевна! Тут такое! Эмму из вашего офиса помните? Так вот, она позавчера выбросилась из окна. Ночью. Утром дворник нашел. Ужас!
— Господи, а что случилось? Такая молодая, перспективная. Вы не в курсе?
— Говорят, у нее того, крыша съехала. Она всегда была немного странноватой. Подруг особо не было. Держала себя на расстоянии. Но соседи сказали, что она частенько издевалась над матерью. Они слышали крики, а потом та выходила на улицу в синяках.
— А откуда вы все это знаете? Вам что, соседи сами звонили?
— Да нет, у меня в милиции одноклассник работает, он и рассказал. Его как раз на это дело брали с собой.
— Интересно, а что он еще рассказывал?
Маша замялась.
— Говорите, Маша, не бойтесь. Вы же тут ни при чем. Просто ваш бывший босс поручил мне позаботиться о ней, и я чувствую себя немного ответственной.
— Он говорит, что она была, как это выразиться, нетрадиционной сексуальной ориентации, со склонностью к садизму и мазохизму. У нее дома нашли кучу всяких штучек. Она и мужиков домой приводила, и забавлялась с ними на глазах у матери — так она получала больше удовольствия. Это все ее мать рассказала. Она, бедняжка, совсем измучилась от такой дочери. Но идти ей было некуда, вот она и терпела. Эмма — поздний ребенок. Ну и опять же, родная кровь.
— Может, это она и помогла ей?
— Да нет, что вы! Старушка божий одуванчик, у нее сил бы не хватило. Если бы она зарезала ее во сне или отравила, еще куда ни шло, а так… Разве она бы справилась со здоровой, молодой бабой? У нее в крови ни алкоголя, ни наркотиков не обнаружено. Так что вряд ли. Хотя эта версия тоже рассматривается. Кроме них в квартире ведь никого не было.
— А почему она так сделала? Есть версии?
— Не знают. Записки она не оставила. Следов борьбы не обнаружено. Совсем ничего не понятно. Но мать рассказала, что дочь в последние пару дней стала очень странной. Приходила домой и запиралась в комнате, сидела очень тихо, хотя обычно довольно громко слушает музыку. Мать боялась входить, думая, что дочь будет недовольна. Может, молится или медитирует? Но за день до кончины, за ужином, Эмма сама разговорилась. Она сказала, что общается с демоном, и скоро он избавит ее от старой дуры, матери то есть. Она рассказала, что совокупляется с ним, и познала неземное блаженство. Потом засмеялась и сказала, что пошутила. Мать обиделась на ее шутку и ушла к себе в комнату. Она не могла уснуть и выпила снотворное. Но они были в квартире одни, это совершенно точно. К девушке из соседней квартиры приходил парень, они рассорились, она его выгнала, а он всю ночь просидел на ступенях возле двери. Так что это доказанный факт. Ну вот и все. Завтра похороны.
— Прямо мистическая история. Демоны какие-то. Видимо, и правда, в уме повредилась на почве сексуальных фантазий. Вы, Маша, выпишите денег и пойдите завтра на похороны. Купите цветов, помогите там, если нужно. Завтра вы свободны. Если кто-то хочет еще пойти, я отпускаю.
— Ладно, как скажете. А деньги кому отдать?
— Маша, вы меня удивляете! Матери, конечно, кому же еще? Не милиционеру же. Выразите наши соболезнования. Понятно?
Маша кивнула.
— Понятно, сделаем.
— Вот и хорошо.
Василиса прошла в кабинет и закрыла за собой дверь. Все правда. Одно утешало ее в этой истории — девушка была исчадием ада. Хотя кто им дал право решать? А с другой стороны, может она сама все решила? Своей жизнью, в конце концов, зачем лезла туда, куда не просят? Случайных жертв не бывает. Василиса вздохнула и попросила Машу принести ей кофе.
Ознакомительная версия.
