— Я портреты всех жильцов вашего дома знаю наизусть, — ответил Гек. — Нашел в архивах и запомнил.
— Сто пятьдесят портретов? — удивился Никита.
— Двести тридцать один жилец.
— И я там был? — поинтересовался Никита.
— Нет, тебя не было. Жена твоя была.
— Вот видишь… — сказал Никита многозначительно.
— Вижу, — сказал Гек. — Трудно работать. А кто сказал что вести следствие легко? Надеюсь что повезет. Кстати, снимков двора два года назад у тебя не сохранилось? Посмотреть как стенка выглядела.
— Нет. — Никита засмеялся. — Камера у меня появилась уже после того.
— Ясно, — сказал Гек. — Тогда я иду опрашивать жильцов. Сначала вашего домоуправа.
— Редкостная сволочь, — вставил Никита.
— Он должен знать в лицо всех, — продолжал Гек.
— Дебил-калькулятор, — вставил Никита. — С тактовыми импульсами в голове.
— Затем опрошу всех, кто сдавал квартиры, — продолжал Гек. — Затем всех остальных. Затем жителей окрестных домов.
— Ну, успехов, — сказал Никита. — Значит ты меня прямо к дому на своей машине подбросишь?
Домоуправ, седой глупый мужик с властным лицом, оказался дома. Гека он, как и в первый раз, встретил приветливо. По всему было видно, что домоуправ считал себя кем-то вроде Понтия Пилата — прокуратора и римского наместника — но только в масштабах дома. Следователь Хачапуров был для него в роли Цезаря. Домоуправ имел неприятную привычку раз в три секунды перебивать собеседника громким словом «так!» Этим он сигнализировал о своем внимании к словам собеседника. Услышав «так» в десятый раз, Гек понял что имел в виду Никита когда высказался про «тактовые импульсы в голове». Лица на снимке домоуправ не опознал, зато пытался вовлечь Гека в разговор о необходимости создания домовой дружины и посменного дежурства для предотвращения «вот подобных вот случаев». Вынул план-схему дежурства и график вахт. Насколько Гек понял, домоуправ хотел потребовать от каждой квартиры некоторое количество человеко-часов, пропорциональное взимаемой квартплате. Гек понял что имел в виду Никита когда высказался про «дебила-калькулятора». Что хотел домоуправ от следователя Хачапурова, Гек так и не понял — то ли выступить на собрании, то ли агитировать жильцов записываться в дружину. Гек быстро и энергично распрощался с ним и вышел во двор.
Во дворе он вынул из кармана список жильцов, сдающих квартиры. Первой в этом списке стояла гражданка Хлебова. Гек прочел эту фамилию три раза подряд и у него появилось предчувствие. Что-то очень важное должно было произойти. И оно было связано с этой фамилией. Гек прислушался к своим ощущениям и попробовал локализовать область предчувствия. Тревога? Опасность? Неожиданность? «Хлебова» — повторил Гек мысленно, закрыл глаза и стал вглядываться в калейдоскоп цветных пятен на внутренней стороне век. Официально он не верил в приметы. Но такими шаманскими методами Геку не раз удавалось видеть будущее. Гек напрягся — в калейдоскопе пятен явно плавал батон. И Гек вспомнил что не ел уже больше суток. Как только он это понял, все сомнения насчет гражданки Хлебовой исчезли — Хлебова была тут ни при чем, просто хотелось есть.
Гек дошел до машины, плюхнулся на сидение и покатил по переулку. Вскоре по правую руку обнаружился ларек, а рядом с ним два пустых столика под зонтиками. Гек купил подозрительных хот-догов с чаем и позавтракал. А затем еще раз просмотрел список. В глаза бросилась последняя строка — пожилая Ирина Шевелева, проживающая одна в пятикомнатной квартире и ее сестра Анастасия, проживающая… — Гек огляделся — …прямо в доме напротив ларька.
Гек тут же отправился по этому адресу. Дверь открыла Ирина Шевелева — она была в точности как на фотографии, только лицо было очень недовольным. В комнате на два голоса бормотал телевизор — похоже ее отвлекли от сериала. Гек решил что Шевелева типичная жертва масс-медиа — из тех, что верят рекламе, думают что ток-шоу снимаются в прямом эфире без сценария, а в викторине может выиграть любой человек, а не специально отобранный представитель народа — какой-нибудь колоритный волжанин с золотыми зубами и доброй, некрасивой женой.
— Старший следователь прокуратуры Хачапуров, — сказал Гек без лишних предисловий. — По поводу убийства во дворе соседнего дома.
— Ох, господи, — испугалась Ирина и перекрестилась.
— Рина! Кто пришел? — раздался старческий голос из комнаты.
— Ничего страшного, — сказал Гек. — Просто мы ведем следствие. Вы сдаете свою квартиру, а сами живете у сестры, так?
— Ну нет… Ну… — занервничала Ирина.
— Я не из налоговой инспекции, а из прокуратуры, — веско сказал Гек.
— Нет, зачем сдавать квартиру? Не сдаю квартиру, — волновалась Ирина.
Гек молча вынул снимок.
— Он убийца! — моментально кивнула Ирина. — За последний месяц мне не заплатил!
— Когда это было? — не поверил удаче Гек.
— Да уж года два. Или три?
— Фамилию не помните?
— Сейчас… — Ирина ушла и вернулась с толстой тетрадкой. Она надела очки и полистала тетрадку. — Вот. Три года назад. С первого июня по первое октября. Важаев Григорий Инбаевич, паспорт номер…
— Ого, — обрадовался Гек, достал блокнот и записал данные.
Затем поблагодарил Ирину и попрощался.
На Лубянку он решил не ехать, просто позвонил Гриценко и доложил.
— Молодец! — обрадовался Гриценко. — Я сейчас прикажу навести справки и если выясним его новый адрес, то будем брать. Ты на мобильном телефоне? Жди звонка, с тобой скоммутируются!
Гриценко повесил трубку, а Гек откинулся на спинку сидения и моментально заснул — спать за последнее время приходилось мало, глупо не использовать такую возможность. Разбудил его писк мобильника.
— Слушаю? — сказал Гек.
— Алексей Казаревич у аппарата, — раздался сочный бас. — Предположительно новый адрес: Староволжский переулок, дом 2, квартира 17. Это рядом с Гвоздевским, надо только переехать Садовое кольцо. Мы там будем через двадцать минут, хорошо если ты успеешь раньше. Будь осторожен, они могут быть вооружены.
— Ясно, — отмахнулся Гек, уже включая зажигание. — А как выяснили?
— Потом объясню, мы выезжаем, — сказал Казаревич и повесил трубку.
Гек пронесся по улице, на ходу вынимая карту. Староволжский переулок действительно был рядом — видно Важаеву нравился этот район Москвы. Гек пересек Садовое, свернул в переулок и сразу увидел дом.
Дом был старый, но мощный — из серого камня, с большими бдительными окнами. Гек знал архитектуру этого типа сталинских построек, поэтому не стал звонить в 17 квартиру, а обошел дом со двора. Как он и ожидал, пожарная лестница была на месте — ржавая, снизу забитая досками чтобы не лазили дети, но крепко вбитая в каменные стены железными штырями. Гек засунул руку во внутренний карман плаща и снял пистолет с предохранителя. Затем оглянулся, подошел к лестнице, бесшумно подпрыгнул, подтянулся и оказался на уровне второго этажа. Ему нужен был третий этаж, где виднелось единственное во всем доме окно-стеклопакет с распахнутой вверх створкой. Гек быстро, бесшумно добрался до третьего этажа. Он прислушался — за окном было тихо. Гек уже приготовился прыгнуть сверху в эту распахнутую створку, поднялся еще на несколько ступенек вверх, но тут потянул носом воздух. Из открытой створки чуть заметно, но явственно тянуло трупным запахом…
