– Ай, Ромыч, какой ты шустрый! Как знал, с собой игрушку взял! Пропусти, дорогой, не мешай, – вся плотная приземистая фигура еще одного силовика Кербера появилась в проеме. – А тебя, Красноволосый, босс зовет, давно ты у него не был. Пойдем провожу.
– Сам могу дойти, не маленький, – Фрэй снова равнодушно стал постукивать по барабанам. Но я знал, что у друга отличное боковое зрение, и он ни на секунду не выпускает Ганчика из виду.
– Ну уж нет, ребятишки, за вами нужен глаз до глаз, – тут силовик сделал ошибку – стал отводить дуло пистолета, чтобы взять на мушку Фрэя. Как ни крути, а явного сопротивления он не ожидал.
Ром резко ударил его снизу по руке, заставив оружие уткнуться дулом в потолок. Палец Ганчика соскользнул, и в помещении грохнул выстрел. В этот момент Фрэй пропустил очередной удар в задаваемом ритме – одна из его палочек стремительно пролетела через всю комнату и воткнулась в шею силовика.
Я вскочил со своего места. Ром отшатнулся от хрипящего и царапающего горло Ганчика. Мы с ужасом уставились на Фрэя. Он мог сколь угодно жесткими методами пригребать к рукам мелких сошек и не приближенных к Керберу боевиков, но убийство силовика отдавало только одним словом – "бунт"!
Пальцы Ганчика наконец добрались до тела палочки, и он, выпучив глаза, из последних сил выдернул ее. Из горла забил алый фонтанчик, напор становился все сильнее. Силовик в последнем сумасшедшем отчаянии попытался закрыть пальцами рану, но спустя секунду рухнул лицом вниз, заливая пол темной кровью.
Меня как будто оглушило: не само убийство и даже не дерзость Фрэя, а то, насколько он в этот момент был похож на Кербера. Я вспомнил, как босс точно таким же движением пробил горло человеку дирижерской палочкой. И теперь Фрэй... Все повторяется. И будет повторяться много раз.
– Ну что застыли? Думаете, он один пришел? – окрик заставил нас с Ромом вздрогнуть. – Избавьтесь от остальных, если только они не перейдут к нам!
– Но Фрэй... – боевик все еще был слишком ошарашен, он-то собирался лишь слегка проучить зарвавшегося Ганчика.
– Что? Ты не знал, что рано или поздно этим все кончится? Если так, то у тебя последний шанс свалить! – мой друг вытащил нож и первый шагнул в коридор.
У меня душа была не на месте, но я последовал за ним, повторяя про себя, что если бы Фрэй пошел с Ганчиком, то его бы там убили. И, возможно, уже в его шее торчала бы дирижерская палочка. Или еще хуже: Жаба мог бы прикончить своего бывшего товарища. Кербер жесток на расправу.
С Ганчиком было еще двое. Они, ни о чем не подозревая, резались с нашими ребятами в карты. Увидев Фрэя с ножом, боевики даже не сразу поняли, что происходит Глядя на их испуганные удивленные лица, друг убрал нож и скомандовал:
– Заприте их. Через двадцать четыре часа либо выпустят свои, либо им придется с нами мириться.
Двадцать четыре часа. Мне стало понятно, что за ужас собирается устроить в резервации Фрэй. Зачем оставлять две жизни, когда скоро все улицы будут усеяны трупами?
Я поймал его за рукав:
– Ты думаешь, Кербер приказал привести тебя из-за Аты?
– Ата для него такой же предлог, как и для меня.
– Но кто ему рассказал, если ты считаешь, что именно она шпионила для него?
Фрэй помрачнел, впервые он не смог вынести моего взгляда:
– На этот раз об Ате знали только я, ты и Го.
Я отшатнулся от него. Не может быть! Мне не хотелось в это верить. Он не мог. Он не хотел.
Через двадцать минут наше общежитие осталось пустым. Фрэй шел на тренировочный склад, назначив его местом сбора для своей группы. Что-то зловещее было в том, как туда стекались люди: их было много, так много, что я и вообразить себе не мог подобного – все, кого не удостаивал своим вниманием Кербер, или кто сам не захотел его внимания. Они были возбуждены, полны решимости, словно только и ждали сегодняшней ночи. Я не знаю, что говорил им Фрэй, но, похоже, его обработка не хуже гипнотического взгляда Дирижера. На складе к моменту нашего прихода было несколько ручных псов босса: двое или трое попытались бежать, остальные полезли в драку – и те и другие кончили довольно печально. Если уж ты решился на переворот, то готовься не просто испачкать руки, но и искупаться в крови.
Завидев нас, Гудвин просто ушел, как ни в чем не бывало попросив Фрэя оставить склад в целости и невредимости и отобрав у толпы боевиков свое оружие, будто они были кучкой ребятишек, взявших поиграть папины инструменты. Несмотря на то, что тренер работал на Кербера, он всегда держался в стороне, не ввязываясь в конфликты. Кто бы ни победил, Гудвин останется и будет делать то, что подходит ему больше всего – обучать. Пока сохранялась такая возможность, остальное мало его интересовало. Через час появился и Спарта с большой спортивной сумкой на плече. Что-то было не так в его эмоциональном флере.
– Что ты собираешься делать? – спросил я, глядя как он запихивает какие-то грузы к куче прочего барахла.
– Хочу успеть выйти отсюда до комендантского часа. Ну и кашу вы заварили...
– Ты вернешься?
– Вряд ли. Я и так здесь уже задержался, пора двигаться дальше. Может, уеду в Америку: там совсем другие крыши. Интересно, ведь, правда? – он осекся. Наверно, поняв, что мне никогда не увидеть те другие крыши. – Ну бывай. Не позволяй Фрэю слишком уж разойтись.
Он хлопнул меня по плечу и направился к выходу. В моей голове мелькнуло изображение какого-то совершенно другого города. Там было много металла и стекла. И да, над ним теснились совсем другие крыши.
Через час пространство заполнил гул моторов – к складу подъехал Го со своей бандой на квадроциклах – и хоть музыка не была включена, думаю, к тому времени уже вся округа знала, что здесь творится что-то неладное. У Кербера будет время, чтобы подготовиться к встрече.
Фрэй тут же прекратил все свои бесконечные переговоры и вышел со склада встретить приехавших. Го сидел на квадроцикле, сияя щербатой улыбкой. Не знаю, что его так радовало, но кулак Фрэя, врезавшийся ему в челюсть, тут же эту радость стер. Байкер неуклюже свалился с машины, зацепившись ногой за сумку, прицепленную к сиденью. Все испуганно притихли, члены квадроциклетной шайки избегали смотреть на своего предводителя, жалко валявшегося в грязи.
– За что?
– Ты ничего не хочешь нам рассказать? – Фрэй скрестил руки на груди и выжидательно глядел на товарища.
– Ты что, обкурился? Что случилось? – Го с трудом, теряя остатки достоинства, поднялся на ноги и тут же снова получил по морде.
– Как скоро после моего звонка ты побежал докладывать все Керберу? И секунды, наверно, не прошло?
– Фрэй...
– Что Фрэй? – нехорошо спросил мой друг. – Ты очень умело притворялся, когда говорил, что, возможно, это Инк. Ты был таким честным, когда потом с уверенностью заявлял, что это его девчонка! Го, неужели в тебе нет и капли достоинства? Хочешь идти к Керберу – так катись! Думаешь, я стал бы тебя удерживать?
