У Дэвида Броккенбергера тугой белый воротничок упирался в шесть подбородков. И на эти шесть подбородков приходилось… три лица. Первое, улыбающееся лицо добряка и своего парня, смотрело с предвыборных плакатов и газетных полос. Второе лицо знал журналист Генри Смит, подобранный на шоссе после автомобильной аварии. Третье же лицо Дэвида Броккенбергера сулило принести ему дополнительные голоса — лицо чадолюбивого «дедушки Дэви».
В его обширном доме на окраине одного из городков Айовы жило множество родственников, близких и дальних, особенно детей разных возрастов. Он всех их кормил, одевал и устраивал в жизни.
Когда он приезжал на отдых (а отдыхал он мало), ребятишки облепляли его, как сказочного рождественского деда, забирались к нему на плечи, на спину, цеплялись на ноги.
В таком виде дедушка Дэви стал появляться на предвыборных плакатах, дабы растрогать простодушных избирателей, ибо «дети любят лишь достойных!» (так гласила подпись).
Фред Стовер и Чарльз Мак — Гарни встретились в кафетерии одного из аэропортов Флориды, откуда их лайнер должен был отправиться в специальный, приобретенный частной компанией, рейс.
Фред Стовер допивал кофе и доедал свою неизменную порцию «хэм энд эггз». Он кивком указал Чарли на свободный стул.
— Кому нужна эта чертова переделка багажного отсека? Пропороли самолету брюхо. Как бы не было завихрений! — проворчал он, дожевывая ветчину и соскабливая ножом со сковороды припекшиеся яйца.
— А мне даже интересно, что за чертовщину везут эти научники, если ее можно загрузить только снизу?
— Как бы не вывалилась в воздухе.
— Ничего, командир! Зато во всех последующих рейсах мы будем разгружать пассажирские чемоданы одним поворотом рычага в салоне. Р-раз! И они посыплются на подставленную платформу.
— Вот именно. Посыплются. Как яблоки из корзины. С меня хватит новшеств. Это вы хотите перейти в астронавты и слетать на Марс. А я мечтаю о пенсии.
— Но она же маленькая, командир!
— Ничего. Парни подросли. Девочки выскочат замуж. Нам со старухой хватит. Ну, тронем сбережения…
— Старуха? — рассмеялся Мак — Гарни. — Да она же красавица, командир!
— У вас везде красавицы! По очереди влюбляетесь во всех наших стюардесс.
— Разве я виноват, что компания заменяет их, едва они выйдут замуж? Но такой, как наша Лиз, еще не было? Правда?
— О’кэй! Но должен вас огорчить, парень. Она с нами не полетит.
Чарльз сразу сник:
— А как же пассажиры?
— Их только шестеро. И у них свой повар.
— Что же, пассажирские салоны так и будут пустыми?
— Нет, парень. Пойдем с полной нагрузкой. Вместо пассажиров возьмем горючее, горючее и горючее. В специальной таре. Словно собираемся долететь до вашего Марса и обратно.
— Я думал, только перелет через Атлантический океан.
— Кто платит деньги, тот и заказывает… — глубокомысленно закончил Фред Стовер, вставая.
Мак — Гарни залпом допил свой кофе и тоже поднялся.
Пилоты вышли на летное поле.
Их самолет стоял в стороне от других. К нему подъехала платформа–прицеп с какой–то огромной «штуковиной», скрытой в длинном ящике.
— Вот наш «главный пассажир», — усмехнулся командир.
— Любопытно, что бы это могло быть?
Летчики подошли к самолету.
Платформу подвели под багажный отсек. Створки пола в нем, специально сделанные для этого рейса, были открыты.
— Прямо как на бомбардировщике, — присвистнул Чарли.
Фред Стовер сердито посмотрел на него.
— А где же Джим? — оглянулся Чарли.
— Тоже не полетит. У них свой штурман.
Чарли опять присвистнул, но уже без слов, чтобы не раздражать командира.
За погрузкой «штуковины» наблюдали два джентльмена.
Поодаль с мрачными лицами стояли еще два человека: один сутулый, с длинными руками и низким лбом, другой длинноволосый, с блуждающим взглядом голубых глаз.
К летчикам торопливо шагал плотно сбитый человек в клетчатом костюме.
— Хэлло, джентльмены! Генри Смит, журналист, — представился он. — Сопровождаю научную группу. Все сношения с пассажирами только через меня.
— Хэлло! — хмуро отозвался командир. — А где штурман?
— Его заменю я. Отбывал военную службу в авиации.
— Авиация сейчас не та, — проворчал командир.
— И пассажиры у вас не те. Заметьте, — назидательно произнес Генри Смит. — О’кэй?
— Понятно, — буркнул Фред Стовер и стал подниматься в кабину пилотов.
Второй пилот задержался. Он видел, как из подъехавшего «кадиллака» через почтительно открытую Генри Смитом дверцу вышел огромного роста пожилой джентльмен, наверное, главный из ученых.
Генри Смит предупредительно поддерживал его под локоть и, стараясь заглянуть ему в глаза, в чем–то убеждал его.
До Чарли донеслись последние слова Смита:
— Поверьте, сэр! Я сделал для вас все, что мог. Она с ним здесь, на континенте. И в полной безопасности. И даже отец с матерью прилетели за ней сюда. О’кэй? Но ваша подпись под манифестом спасет остальных…
Старый ученый ничего не ответил и стал подниматься в салон.
Погрузку закончили, и наблюдавшие за ней пассажиры тоже направились к трапу.
И тут Мак — Гарни заметил, что двое из них держали в руках автоматы.
Так вот почему лайнер отправлялся из этого захолустного аэропорта! Вот почему не осматривают багаж пассажиров и не пропускают их через специальную камеру с приборами, реагирующими на скрытое оружие!
Странные пассажиры и не думали его прятать, словно были конвоирами заключенных.
Мак — Гарни все это чрезвычайно не понравилось.
Когда он доложил о виденном командиру, тот ответил:
— Я так и думал, парень. Мы с вами влипли в скверную историю. Никогда не прощу ее нашей авиакомпании.
— Должно быть, они здорово заплатили.
— Да. Купили и рейс, и нас с вами, двух болванов. Достаньте из сейфа два пистолета. Спрячьте один в карман, другой дайте мне.
В кабину пилотов заглянул Генри Смит:
— Поехали, джентльмены! Моя команда на местах?
— Курс? — сухо поинтересовался Фред Стовер, берясь за штурвал.
— Как в договоре. Через Атлантику — Кейптаун. Фред Стовер надел наушники, поправил ларингофон на шее и запросил диспетчера аэропорта:
— Иду на взлет. Прошу разрешения.
— Разрешаю взлет с полосы четыре а, — послышалось в наушниках. — Счастливого полета!
— Знает ли он, куда нас провожает? — тихо произнес Мак — Гарни.
