– Только, ради бога, не убивай! – взмолилась Наташа.
– Что я, совсем чокнутый? Отниму кассету и всё.
– А вдруг он копии сделал? – предположила Наташа.
– Значит, надо так трубой огреть, чтобы он забыл даже думать о своём бизнесе!
– Ой, Коля, я боюсь!
– Это не женское дело. Лежи здесь. Я всё сделаю сам.
Наташа закрыла лицо руками и уткнулась в землю. Николай как пантера перед прыжком весь слился с землёй в ожидании атаки. Бомж долго вглядывался вдаль, ожидая увидеть покупателей, однако он понял, что те не придут раньше времени. Он пошарил по карманам, достал окурок сигареты и попытался прикурить. При сильном ветре это не так-то просто сделать. Спичка, не успев загореться, моментально гасла. Каждый курильщик знает, что надо делать в таких случаях: необходимо повернуться спиной к ветру, сделать из ладошек нечто, похожее на розетку, поместить туда горящую спичку и спокойно прикурить, какой бы сильный ветер ни был на улице.
Наконец бомж повернулся к наблюдательному пункту спиной и склонился над спрятанной в ладонях спичкой, чтобы прикурить окурок.
– Пора! – сам себе скомандовал Николай.
Он, как сжатая пружина, резко выпрямился и в два прыжка оказался за спиной у бомжа. Труба, описав дугу, опустилась на спину вымогателя.
– Я тебе покажу деньги! – приговаривал Николай, угощая бомжа ударами трубы. – Ты у меня забудешь, как эти деньги даже пахнут!
Неожиданно тело бомжа дёрнулось и издало хрип. Из открытого бледного рта выскочила струйка крови. Николай перевёл взгляд с лица бомжа на грудь и увидел нож, торчащий из груди. В испуге нападавший выронил трубу и сделал шаг назад. Однако тело упёрлось во что-то мягкое. Николай обернулся и увидел Ворошилова.
– Ты? – не поверил он своим глазам.
– Ты? – ответил Ворошилов.
– Зачем ты убил его? – спросил Николай, так и не узнав, почему Ворошилов находится здесь.
– Это ты его убил, – безапелляционно заявил Ворошилов.
– Я? Это же твой нож!
– А это твоя труба, – тут же парировал Слава.
Неожиданно тело бомжа задёргалось и послышался страшный хрип. Вот оно дёрнулось в последний раз и испустило дух.
Николай и Вячеслав с очумевшими от ужаса глазами бросились в разные стороны с места происшествия.
Шурик выключил видеокамеру и повернулся к Юрику, лежащему рядом.
– Вот это материал! – воскликнул Шурик.
– Если мы опишем это и приложим кассету, то аванс гарантирован.
– Какой аванс? При чём тут аванс? Они же теперь полностью в наших руках.
– Слушай, а зачем они пришибли этого бомжа? – спросил Юрик.
Шурик непонимающе пожал плечами. В это время откуда-то появилась женская фигурка. Она встала с земли, отряхнулась и побрела в сторону дороги. Не успела она скрыться из вида, как появилась вторая фигурка, которая тоже поспешила уйти.
– Это же наши бабы! – узнал их Юрик. – Ты снял их?
– Не успел, – ответил Шурик.
– Ну и чёрт с ними. У нас и так материала достаточно. С таким компроматом никакой Сапожников нам даром не нужен. С таким материалом мы сами скоро богаче любых Сапожниковых будем.
* * *
Малышев не успел даже приступить к расследованию по убийству одного бомжа, а ему на стол положили следующее дело: тоже по убийству, и тоже бомжа. Самое неприятное, что каждый шаг следователя сопровождал вездесущий корреспондент из криминальных новостей. Все жалобы Малышева о том, что корреспондент мешает расследованию, не возымели успеха. Начальство было непреклонно. Гласность оказалась сильнее уголовной секретности. Каждое утро корреспондент приходил в кабинет Малышева, садился напротив него и потирал руки.
– О, уже новое дело? И снова убит бомж! Здесь попахивает серийным убийцей.
– При чём тут серийный убийца? – возражал Гена. – В основном, серии возникают на сексуальной почве.
– А при обыске трупа что-нибудь обнаружили? – не успокаивался корреспондент.
– Две видеокассеты.
– Видеокассеты? Это интересно! Какие продвинутые нынче бомжи пошли, видики смотрят. А вдруг он этими кассетами хотел кого-то шантажировать, – предположил корреспондент, – а его за это потом убили.
– Шантажировать кассетами? – усмехнулся следователь.
– Вы просмотрели их?
Малышев кивнул головой.
– И что там было?
– Обыкновенные фильмы, которых в ларьках навалом. На одной кассете «Греческая смоковница», а на другой тоже какая-то порнуха.
– Греческая смоковница не порнуха, – возразил корреспондент, – это эротика.
– Может быть, и эротика, а по мне, так всё это порнуха, – заключил следователь.
– Значит всё-таки серия! – обрадовался корреспондент.
– Да при чём тут серия?
– Как же при чём? Эротика, порно, это же и есть сексуальный след. Вы же сами говорили, что серии возникают на сексуальной основе.
– Действительно, а зачем бомжу порнуха? – рассуждал вслух следователь.
– Надо у него дома произвести обыск, – предложил корреспондент. – Если есть кассеты, значит должна быть и аппаратура, на которой он это смотрит.
– Какой дом у бомжа? – усмехнулся следователь.
– Да, действительно, это я что-то не подумал, – сказал корреспондент.
– Да нет, всё правильно. У каждого человека есть свой дом, и у бомжа тоже. Самое сложное – найти этот дом.
– Вы полагаете, что там мы найдём разгадку?
Следователь ухмыльнулся, услышав из уст корреспондента слово «мы».
– Чутьё мне подсказывает, что всё дело в этих кассетах.
– Чутьё? Разве вы в своей работе опираетесь на чутьё, а не на факты?
– На факты, конечно. Посудите сами: у одного убитого находят видеоплеер, а у второго кассеты к видеоплееру.
– Наверное, вы правы. Здесь что-то есть.
– Вот, что мы сделаем, – твёрдо сказал следователь. – Надо дактилоскопировать трупы и снять отпечатки пальцев с видеоплеера.
Когда в следующий раз в кабинет зашёл корреспондент, следователь уже ждал его.
– Представляете, – радостно делился следователь своей новостью, – на видеоплеере обнаружены отпечатки пальцев и того и другого.
– Значит, они были знакомы?
– А я что вам говорил вчера? Я же чувствовал, что эти два убийства чем-то связаны.
– Значит, теперь мы будем искать дом второго бомжа? – спросил корреспондент.
– Обязательно. И не только искать, но и устроим в нём обыск.
– Знать бы ещё, где искать, – усомнился корреспондент.
– Главное, мы знаем, что искать, а остальное раскрутим.
Корреспондент непонимающе посмотрел на своего собеседника.
– …и начнём мы, – продолжал следователь, – с трёхкомнатной квартиры первого бомжа. Его сосед, доктор наук, может помочь нам.
– Трёхкомнатная квартира у бомжа? – не поверил своим ушам корреспондент.
