мог?!
Она прокричала эти слова Карлосу в лицо, чувствуя, как все, что их когда-то связывало, исчезло и растворилось, словно дым на ветру. Гривер же тем временем двигался вперед, постукивая сверкающими членистыми конечностями по гладкому полу, и каждое его движение, каждый издаваемый им звук ввергали Химену в новые глубины ужаса и отвращения.
Поначалу миз Коуэн просто застыла от ужаса, но затем стала пятиться назад – мимо бокса, в котором сидел Фрайпан, к боксу, где была заперта Джеки. Несмотря на свою крайнюю слабость, она двигалась, и было очевидно, что это было результатом мощного выброса адреналина. Тем временем гривер, принюхиваясь и вращая своей продолговатой головой, продолжал идти вперед.
– Оставаться на месте! Не двигаться! – звучали приказы профессора Морган. Как будто можно было соблюдать хладнокровие перед лицом этого кошмара! Один лишь старина Фрайпан, казалось, охотно исполнял приказы профессора – он оставался необычайно спокойным.
За общим шумом и криками Химена не могла слышать то, что кричит Джеки, но она видела, как та безуспешно пытается открыть дверь своего бокса, чтобы впустить миз Коуэн. Но ключей у нее не было. Зато у Химены ключи были.
Айзек умоляюще смотрел на Химену.
Ключи!
Она должна помочь им!
Химена сунула руку в карман и, нащупав ключи, двинулась вперед. Она почувствовала, что наконец может сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь людям, находящимся в беде. Вот только бы проскочить мимо…
– Остановись!
Карлос схватил ее за руку, как делал уже сотни, тысячи раз. Он всегда диктовал ей, что делать, а что – не делать. Химена сбросила его руку.
– Не в этот раз! – крикнула она, хватаясь за дверную ручку и вытаскивая ключи из кармана. Но вдруг рядом появилась профессор Морган. Она остановила Химену лишь звуком своего голоса.
– Все получится, – прошептала она. – Я точно знаю.
Химена не двигалась.
– Страх – очень важный компонент процесса выздоровления.
Миз Коуэн добралась до стены и прижалась к ней спиной, дрожа от ужаса. Гривер медленно приближался, словно был запрограммирован так, чтобы продлить этот момент. Словно был запрограммирован…
Химена вновь повернулась к Карлосу. Тот улыбался. Она не была уверена, что когда-то сможет вновь доверять ему. Его наивные надежды на будущее умерли и превратились в слепую веру, веру во всесилие Виллы. Но слепая вера способна и на убийство!
Профессор Морган заговорила так, словно читала лекцию студентам.
– Когда тело охватывает настоящий животный страх, кровь начинает течь быстрее и доставляет химические вещества и эндорфины ко всем, даже самым отдаленным частям организма. Страх провоцирует выброс лейкоцитов, а именно в этом нуждается более всего наша пациентка. Лейкоциты должны сотрудничать с лекарством, и их совместное действие позволит организму справиться с вирусом.
Механический рев чудовища сотрясал стенки бокса. Коуэн застыла у стены, шок лишил ее способности двигаться. Не мигая, она вглядываясь в приближающегося гривера. Ученые, ассистенты, лаборанты смотрели на происходящее в напряженном ожидании, которое граничило с удовольствием. Они ждали, чем закончится их эксперимент.
– Вы что, позволите этой гадине ужалить ее? – закричала Химена. Она должна была подчиниться своей интуиции, когда вела Джеки в подвал! Глубочайшее сожаление кольнуло ее в самое сердце.
Морган же отвечала почти безмятежно:
– Гривер возьмет пробу крови, прогонит ее через определенный нами алгоритм и точно определит состав и объем дозы препарата. Это – квантовый алгоритм, и ни один человек не сможет ему следовать. Только машина. Страх, который испытывает пациент, есть необходимый компонент решения проблемы.
Морган улыбнулась, как улыбаются родители, гордые успехами своего отпрыска.
– Другого способа просто нет! – закончила она.
6
Айзек
Сердце Айзека билось с бешеной частотой. Взмокшие от пота ладони скользили по стеклу. В его сознании моментально промелькнули все события с того момента, когда миз Коуэн впервые показала ему свое пятно на шее. Если бы он знал, что собирается учинить с ней Вилла, он бы никогда не привел ее сюда.
Сочленения гривера стучали, скрипели, стонали по мере того, как чудовище неспешно приближалось к миз Коуэн, растягивая ее муки и страдания. У Айзека не нашлось бы слов, чтобы описать этого чудовищного полузверя – полумашину.
– Миз Коуэн! – кричал Айзек, барабаня по стеклу; он хорошо помнил, что совсем недавно ему говорила Химена. – Стойте спокойно. Не шевелитесь!
Миз Коэн стояла, уронив руки, неспособная ни оттолкнуть гривера, ни закрыться от него. Сверкающая металлом, истекающая слизью морда чудовища приблизилась к ее лицу. Айзек затаил дыхание. Коуэн закричала. Одна из конечностей гривера издала серию щелчков, и из ее недр вытянулась большая игла, подобная длинному пальцу. Резким точным движением гривер выбросил иглу вперед и вонзил в плечо миз Коуэн.
Миз Коуэн издала звук, подобный тому, который издали бы все насельники ада, выпущенные на свободу. Но она не стала сопротивляться. Срединная же секция гривера вдруг принялась вращаться, и вращение сопровождалось металлическим скрежетом и свистом.
Голос профессора Морган прозвучал так, словно она вещала из громкоговорителя:
– Он рассчитывает вашу потребность в сыворотке. Обрабатывает данные по вашей ДНК на квантовой скорости.
Квантовой скорости?
Гривер между тем вдруг издал серию коротких вскриков, исполненных боли. Коуэн дернулась и закрыла глаза. Айзек беспомощно озирался. Слезы катились по лицу Джеки. Старина Фрайпан сидел, обхватив голову руками. Химена глядела прямо перед собой невидящими глазами.
Чудовище нависло над миз Коуэн, издавая скрежещущие звуки, но не двигаясь.
Чего оно ждет? Айзек не мог понять, что нужно этому монстру. Единственное, чего Айзек страстно желал, так это окончания этой жуткой сцены.
Раздался голос профессора:
– Откройте глаза, миз Коуэн. Гриверу нужно оценить ваше состояние по сетчатке глаза.
Но та только крепче сжимала веки.
Гривер поводил вокруг своими членистыми конечностями, утыканными сверкающими шипами, и наконец, смирившись со своей судьбой, миз Коуэн широко открытыми
