Ознакомительная версия.
— Может, убийца рассчитывал, что маска продержится до окончания экспертизы?
— И опытный эксперт не обнаружит, что это имитация? Извини, Виктор, но это чепуха.
— Конечно, чепуха, — согласился Виктор. — Я отрабатываю варианты. Давай набросаем.
Он наклонился к компьютеру и, тщательно артикулируя, чтобы быть понятым однозначно, ввел поисковую задачу. Ответ не замедлил явиться в форме трехмерной таблицы, повисшей над поверхностью стола. Одновременно компьютер выдал и распечатку, упакованную в пластик. Аркадию пришлось встать и перейти к столу Виктора. Наклонившись над таблицей, он прочитал вслух:
— Первое: наведенная голограмма, оценка вероятности ноль ноль три. Второе: психотронное воздействие, оценка вероятности ноль. Третье: маска, оценка вероятности ноль ноль два…
— Давай обсудим пути проникновения убийцы, — сказал Виктор.
— Обсуждать нечего, — заявил Аркадий. — Через дверь в комнату никто не входил и никто не выходил. Разумеется, я не имею в виду коменданта, оперативника МУРа и понятых.
— Временные пределы?
— В двадцать часов восемнадцать минут Подольский вернулся в «Рябину», поднялся на этаж, открыл дверь своим ключом, вошел и заперся изнутри. Ключ остался в скважине.
— Он мог ночью открыть какому-нибудь посетителю…
— Не мог. С двадцати трех в здании «Рябины» не было посторонних. С того же времени и до пяти тридцати утра телекамеры отслеживали коридоры — никто к двери Подольского не подходил. В пять тридцать в комнату был подан звуковой сигнал, в это время Подольский обычно вставал, чтобы идти на работу, компьютер ждал подтверждения и, если его не было, спустя пять минут подавал второй сигнал. Если жилец не реагирует, программа предполагает еще два напоминания, после чего компьютер включает сенсоры в полу и кровати. Понимаешь, были случаи, когда человеку становилось плохо во сне, мало ли что…
— Понятно. Дальше.
— Все это было проделано. В пять сорок пять система обнаружила, что Подольский лежит на полу без признаков жизни. Дальше действовала стандартная процедура.
— Хорошо, — сказал Виктор. — Дверь и коридор исключаются. Окна?
— Поскольку я думал, что имел место лучевой удар, то в первую очередь проверил окна. Рост Подольского — метр семьдесят пять. Если он стоял в тот момент, когда… В общем, удар мог быть нанесен только с крыши жилого дома в полукилометре от «Рябины».
— Почему не из воздушного коридора?
— Два обстоятельства. Первое: воздушные гражданские коридоры проходят таким образом, что не видны из той точки, где должен был стоять Подольский. Если машина покидала коридор, мы бы уже имели информацию, верно? И второе: положение тела. Получив ожог, Подольский умер практически мгновенно. Он вцепился правой рукой в ножку дивана и сделал это, уже упав на пол. Это было его последнее движение, наверняка инстинктивное. Короче говоря, Подольский стоял лицом к северу, когда получил удар, а воздушные трассы находятся восточнее. Впрочем, все это не имеет значения.
— Да? — поднял брови Виктор. — Почему?
— Я исследовал стекла. Конечно, эксперт даст точный ответ, но в первом приближении я могу и сам… Ни одно из стекол не подвергалось тепловому удару.
— Луч мог быть расфокусированным, — напомнил Виктор.
— И на расстоянии двух метров сфокусировался таким образом, что по подбородку Подольского прошла четкая линия, отделившая сожженный участок от неповрежденного?
— Согласен, — сказал Виктор, подумав, — это невозможно.
— Не говоря уж о том, что три часа спустя на лице не оказалось следов лучевого поражения. А маска, голограмма и прочие психотронные штучки твой комп практически исключил.
— Что-нибудь из новинок…
— У бытовиков?
— Да, согласен, так не бывает. Но иного решения я не вижу. Могли Подольского убить в другом месте, а потом перенести тело?
— Нет, — буркнул Аркадий.
— Могли быть окна распахнуты в момент удара?
— Нет, — отрезал Аркадий. — Комендант передал мне телеметрию, можешь посмотреть сам.
— Верю на слово. Значит, что-то из новинок. Что-то, не оставляющее теплового следа в стекле и поражающее кожные покровы таким образом, что некоторое время спустя кожа восстанавливается…
— На трупе? Эксперт скажет точно, но, по моим оценкам, Подольский умер в середине ночи — часа в два, скорее всего. Он полночи там пролежал — с изуродованным лицом!
Аркадий сорвался на крик, его раздражало упрямство Виктора. Это дело им не по силам. Нужно все бросить и мчаться домой, потому что Подольский мертв, а Алена жива, и, если он сейчас не будет с ней, то все между ними кончено, пусть этот подонок Влад был ее любовником, но теперь его уже нет, и это нужно пережить — им обоим.
— Аркадий, — строго сказал Виктор. — Ты на работе, уймись.
— Прости, — пробормотал Аркадий. — Я просто подумал…
— А ей сейчас полезнее побыть одной… Хорошо, — оборвал он себя, — мы не смогли ответить на вопрос о том, как это сделано. Подойдем с другого конца: кто и зачем? Что у тебя в этом направлении?
— Мало, — сказал Аркадий. — Только информация из регистрационного компьютера «Рябины».
— Хочешь, чтобы я смотрел сам?
— Нет… Подольский Генрих Натанович, год рождения 2034. Родился в Киеве. В 2045 году родители переехали в Россию и поселились в гостевой зоне Москвы, поселок Тула-3.
— Это, как я понял, после тех киевских разборок? — вставил Виктор, демонстрируя осведомленность.
— Видимо, — пожал плечами Аркадий. Информации в деле не было, а давать волю фантазии на этапе ознакомления с биографией жертвы он не хотел. — Дальше. Генрих учился в государственной школе. Аттестат получил в пятьдесят втором. Армейский срок мотал на Курилах, участвовал в боевых действиях пятьдесят третьего в Северной Японии, на Хонсю и Хоккайдо. Наград не имеет. Ранений тоже. (Видимо, отсиживался в штабе, — подумал Аркадий, но не стал произносить вслух.) В пятьдесят шестом демобилизовался, вернулся в Москву, поступил в Университет технических экспериментов, закончил в шестьдесят втором. Родители тем временем умерли…
Виктор ничего не сказал, но вопросительно поднял брови, и Аркадий поспешил добавить:
— Да, ты правильно догадался, эпидемия СПИД-б в пятьдесят девятом… Генрих был выселен из поселка Тула-3, поскольку помещение было ведомственным, а собственную жилплощадь Подольские не купили. Несколько месяцев он жил у знакомых, а потом ему дали комнату в «Рябине», поскольку жалование, которое он получал в фирме «КИМЕКС Иона лимитед», было недостаточным для приобретения чего-либо на свободном рынке. Да, я вижу, что ты хочешь сказать: никто не живет на одну зарплату в научно-техническом секторе. Однако данных о дополнительных заработках Подольского нет. Возможно, скрывал от налоговой инспекции. В таком случае, Генрих Натанович действовал очень ловко, потому что ни разу не попался. А поскольку не попался, то и не декларировал ни копейки. И потому квартиру мог купить только на те деньги, что зарабатывал в КИМЕКСе, а их… Ну понятно.
Ознакомительная версия.
