— На первый вопрос ответов может быть два. Первый. При дворе Вашей Святости действует шпион революционеров… И, хотелось бы верить, что только один шпион, а не целая сеть… что, скорее всего, если это все-таки первый вариант, более вероятно… — При этих его словах вокруг послышалось недоуменное ворчание, шарканье ног и шелест риз. — И второй ответ, — продолжал первосвященник не меняя тона, когда шарканье утихло. — Полученные при допросе сведения верны, и на космодроме действительно есть предатели. Это, кстати, может пролить свет и на второй вопрос, о вооружении… Если в Сером Братстве есть…
— Брат Абримелех, — вступил с места первоархипатрит Шедареган, — прошу вас быть более избирательным в выражениях. — Шедареган говорил достаточно громко, но без усилий, не повышая тона, и голос его был начисто лишен каких-либо эмоций. От этого его тона половину сидевших в зале прошиб бы холодный пот, будь эти слова главы Серого Братства обращены к ним лично, но генерал-архипатрит не был из их числа. Абримелех и сам обладал способностью вызывать потоотделение у окружающих, не взирая на их положение. Он лишь дружелюбно улыбнулся Шедареган и поправился:
— Прошу меня извинить, брат Шедареган, — учтиво поклонился в сторону главы Серых братьев генерал-архипатрит, — если сказанное мной прозвучит как укор вам и вашему братству… Но, это ведь очевидно. Об инспекции было заранее известно лишь немногим здесь, при дворе, и на самом космодроме…
— Да, это очевидно, — ответил Шедареган, — как очевидна и еще одна деталь, которой вы не упомянули…
— Какая деталь?
— Связь, — пожал плечами Шедареган. — На объект было передано сообщение, через спутник, и его могли перехватить…
— Но… все передачи зашифрованы… — смутился Абримелех. — И откуда у «проклятых» могли взяться средства перехвата и дешифровки?
— Ну, вы же сами сказали, что там действует серьезная организация, да еще и связанная с атеистами, — развел руками Шедареган. — Полагаю, организация способная провести такую, блестящую, следует заметить, операцию — насколько мне известно, все произошло менее чем за пять секунд — и располагающая для этого соответствующим вооружением, вполне может располагать и средствами перехвата и дешифровки информации.
— Это лишь предположение, — бросил Абримелех.
— Как и все прежде здесь сказанное. — Добавил Шедареган.
— Довольно. — Сказал патриарх, прекращая спор. — Брат Абримелех…
— Да, Ваша Святость…
— Проверьте все ваши предположения. Проверьте придворных и их связи. При подозрении — арестовывайте. Совместно со Службой безопасности Серого Братства, проведите проверку на космодроме. Держите нас в курсе этого расследования.
— Слушаюсь, Ваша Святость. — С этими словами генерал-архипатрит вернулся на свое место.
— Брат Шедареган…
— Ваша Святость… — Первый архипатрит поднялся с престола. Его длинное в пол облачение, сочетавшее от самых светлых до самых темных и почти черных оттенков, вместе с черным как ночь цветом его кожи и аскетической худощавостью, делали Шедарегана чем-то похожим на ожившую тень. Лишь желтые глаза и острые белые зубы выделялись в его высокой, худощавой фигуре.
— Окажите необходимое содействие Красному Братству и лично брату Абримелеху в расследовании.
— Будет исполнено, Ваша Святость.
— Полагаем, с этим разобрались. — Буркнул патриарх. — Теперь расскажите нам, как там обстоят дела с вашим последним проектом?
— Этим утром, Ваша Святость, с космодрома Шагар-Кхарад была успешно запущена ракета-носитель «Архангел-9» с челноком «Боль, дарующая спасение»… Час назад, мне сообщили об успешной стыковке «Боли» со станцией… Челнок доставил на орбитальную станцию необходимые материалы, оборудование и провизию, а также пятерых космонавтов, из свободных от жертвенного жребия и «Очищения», для работ в рамках проекта…
— Это хорошие новости, брат Шедареган. Насколько нам известно, до завершения формирования группировки КДВ осталось совсем немного?
— Да, Ваша Святость. С учетом последних выведенных на орбиту сегментов, проект готов на шестьдесят восемь процентов…
— Очень хорошо… — медленно произнес патриарх, — …очень хорошо…
Земля
год 1619-й Новой Эры
Ровно в пять тридцать Макс открыл глаза. Сознание включилось, реагируя на запланированный двумя часами ранее пробуждающий импульс. Зевнув и потянувшись, он встал с кровати и босиком прошлепал в туалет, после — в душевую кабину, буркнув на ходу компьютеру, чтобы тот приготовил завтрак и кофе.
— Доброе утро, Макс, — прозвучал знакомый голос.
— Доброе утро, Клэр, — ответил Макс и скрылся в кабине.
Тугие прохладные струи ливнем обрушились на него и поливали в течение пяти минут со всех сторон. Освежившись и обсохнув под потоками теплого воздуха, Макс вышел из кабины и направился комбайну — давно устаревшей модели комбинированного пищеблока, выступавшей из специальной ниши в стене в противоположной части прямоугольной квартиры-студии.
— Завтрак готов, — сообщил комбайн бесполым голосом, когда Макс подошел к нему.
В открывшемся окошке его уже ждал поднос с тарелкой комбинированной из различных видов злаковых каши, поджаренный хлеб, стакан молока и чашка с ароматным кофе.
Забрав поднос, Макс расположился за небольшим полукруглым, выступающим из прозрачной стены-окна, столиком. За окном уже начинался летний день; высокие редкие облака над океаном говорили о том, что день будет солнечным.
Макс принялся за кашу, запивая ее прохладным молоком.
— Как спалось? — Поинтересовалась Клэр.
— Спал хорошо, как убитый. Только не выспался…
— Ну, я же тебе говорила…
— Да-да, знаю, Клэр, знаю… Все правильно говорила. Думаю, пора завязывать со стимуляторами… Человеческий мозг, сколько его не стимулируй нейросетью, должен нормально спать. Хотя бы пять — шесть часов… Что там с киберполицией? Отчет запрашивали?
— Да, в пять. Эта тупая машина, — Клэр упомянула домашний компьютер, — доложила о том, что ты ведешь себя хорошо, читаешь корпоративные новости и легальную литературу, смотришь рекламу… — в общем, все то, что я ей прописала…
— Спасибо, Клэр. Только не перестарайся с конформизмом…
— Не беспокойся. У меня хорошее чувство меры.
— И поразительная скромность, — с улыбкой сказал Макс.
— Еще чего! Мало того, что я виртуальная, так еще и скромницу из меня хотят сделать! — Максу представилась обычная девушка, надувшая губки, задравшая высоко носик и демонстративно сложившая руки на груди.
