Никто не открыл.
Гость нажал на ручку двери, но дверь не поддалась. Заперто. Тогда Вернон воспользовался одним из садовых гномов, чтобы разбить окно. Колпак гипсовой фигуры заставил стекло брызнуть десятком осколков, отчего и голова гнома приобрела обширную дыру, но тот по-прежнему продолжал улыбаться.
«Я всегда говорил, что у меня в голове пусто!» — озвучил пострадавшее садовое изваяние Вернон, бросив героя детских сказок на землю. Он вынул из рамы оставшиеся осколки и полез в дом.
«Чувствую себя грабителем», — подумал мужчина, но останавливаться было поздно.
Внутри он обнаружил свидетельства того, что в этом доме действительно проживал Рейли Мауф. Несколько именных дипломов на стене, многочисленные семейные фотографии с изображением рыжеволосого мужчины с той же дерзкой улыбкой, которая украшала его лицо с детства. На нескольких фотографиях Рейли держал на плечах славного мальчугана с такими же рыжими волосами. Не могло быть никаких сомнений в том, что это его сын.
«Интересно, рассказывал ли ты когда-нибудь сыну о своём детстве? — мысленно обратился к фотографии бывшего друга Вернон Левитт. — Или он вырос таким же сорванцом, как и ты?»
В то лето мальчишки начали не на шутку изводить мистера Хэллмана, и сахарный сироп в бензобаке оказался только началом в длинном списке «Тайных мстителей». Память вернула Вернона в далёкие годы детства, где представления о добре и зле, справедливости и беззаконии, преступлении и наказании существовали совершенно в другом измерении.
* * *
— Может быть, ты всё-таки расскажешь Кевину и Орсону? — предложил Вернон, когда Рейли рассказал ему об успехе с сахарным сиропом.
— Нет, это моя война, — отрицательно покачал головой рыжеволосый мальчик. — Я не хочу втягивать вас в это дело.
— Значит, у тебя есть куча идей, как достать мистера Хэллмана?
— Пока нет, — признался Рейли Мауф.
— А вчетвером мы придумаем куда больше, — продолжал настаивать Вернон Левитт. — Или ты нам не доверяешь?
— Доверяю.
— А вот и не доверяешь. Если бы доверял, то обязательно позволил бы нам помогать тебе.
— Но ведь это касается только меня.
— Ошибаешься. Если мы настоящие друзья, то твои обиды — это и наши обиды. Поэтому мы должны действовать сообща.
Рейли заколебался.
— Именем Священной Клятвы… — заговорил Вернон.
— Так нечестно! — запротестовал собеседник.
— …мы обязуемся помогать и поддерживать друг друга во всём, даже если нам будет угрожать смерть. А если кто-то из нас нарушит Священную Клятву, его голова покроется несмываемым позором, — без запинки процитировал Вернон. — Или ты забыл, как мы поклялись в прошлом году?
— Я помню.
— Значит, пора рассказать о мистере Хэллмане.
— Ладно, — неохотно согласился Рейли.
Когда мальчишки узнали о том, что некий мистер Хэллман обидел мать Рейли Мауфа, они тут же согласились помочь другу проучить плохого человека.
— Давайте покажем этому мешку с дерьмом, как следует обращаться с людьми! — не поскупился на выражения Орсон Брумер.
— Мы превратим его жизнь в ад! — подхватил Кевин Уринсон. — Но нам потребуется определённый план действий.
В лесном «штабе» начался настоящий военный совет, в котором обсуждались все возможные варианты свержения врага в лице мистера — чёрт его дери — Хэллмана. Каждый начал предлагать, как именно можно досадить избранному для нападения объекту, но большинство предложений имели уязвимые стороны, так что заговорщики рисковали попасться на какой-нибудь мелочи.
— Я предлагаю отправить ему письмо с угрозой, — произнёс Орсон.
— И что ты там собираешься написать? — тут же перебил его Рейли. — Дорогой мистер Хэллман, вы не представляете, как я вас ненавижу? И подпись «Сын Деборы Мауф»?
— Я же говорю, что в письме должна содержаться угроза, которая не на шутку напугает этого идиота, — возразил Орсон.
— Например? — вступил в разговор Вернон. — Чем ты можешь его напугать?
— В том-то и дело, что он не должен знать, от кого послание, — занял оборонительную позицию Орсон.
— И кто его напишет? — поинтересовался Кевин. — Мистер Хэллман наверняка определит, что почерк в записке принадлежит ребёнку.
— У моего отца на чердаке есть старая печатная машинка, — неожиданно вспомнил Вернон Левитт. — Мы можем набрать текст прямо на ней, и тогда никто не узнает, кем составлено послание.
— Отлично, осталась самая малость — придумать этот текст, — сделал замечание Кевин Уринсон.
— Рейли, ты взял с собой свой блокнот? — обратился к другу Вернон.
— Он здесь, — хлопнул себя по боковому карману коротких штанов мальчик.
— Тогда записывай, — Вернон на мгновение задумался, после чего начал диктовать черновой вариант будущего письма, адресованного обидчику матери Рейли Мауфа. — Уважаемый мистер Хэллман!
— Я не собираюсь называть его уважаемым! — возразил Рейли. — После того, что он сделал…
— Ты обязан проявить хладнокровие. Пиши.
— Уважаемый кусок вонючего дерьма, — пробормотал себе под нос мальчик, хотя написал именно так, как посоветовал ему Вернон. — Что дальше?
— К сожалению, вы имели неосторожность перейти кое-кому дорогу, и вам придётся за это заплатить.
— По-моему, не слишком убедительно, — сделал замечание Кевин.
— Что именно тебя не устраивает? — повернул голову в его сторону Орсон.
— Кое-кому. Какому ещё кое-кому?
— Кое-тому, кто надерёт задницу мистеру Хэллману, — оторвался от потрёпанного блокнота Рейли.
— Значит, требуется указание на такого человека, — Кевин Уринсон ткнул пальцем в то место в последнем предложении, где, по его мнению, следовало сделать поправку.
— И кем ты собираешься его пугать? — спросил Вернон.
— Тем, кто действительно способен убить.
— Великолепно, давайте так и запишем: к сожалению, вы имели неосторожность перейти дорогу убийце, и за это он вас убьёт!
— Вместо убийцы можно упомянуть опасного человека.
— И чем же он будет опасен? Может быть, у него есть бомба дистанционного управления?
— Хватит! — пресёк разгоревшийся спор Рейли. — Я напишу следующее. Уважаемый мистер Хэллман! Вы перешли мне дорогу, и за это вас ждёт справедливое наказание.
— Годится, — одобрил Орсон Брумер.
— Мне нравится, — кивнул Вернон Левитт.
— Пожалуй, это наилучший из возможных вариантов, — присоединился к друзьям Кевин. — Осталось набрать текст на твоей печатной машинке, Вернон.
* * *
За две последующие недели мистер Хэллман получил пять записок от анонима с разными формулировками, но с одинаковым содержанием. Кто-то посылал ему угрозы, обещая суровую расправу. От письма к письму тексты становились более пугающими, и их получатель начал опасливо осматриваться по сторонам всякий раз, когда выходил на улицу.
