Чип медленно жевал мясо.
Вэнь продолжал:
— Возможно, эта мысль не доставит тебе радости. Ее привлекательность будет расти с возрастом, с приближением старости.
Чип проглотил пережеванное мясо. Посмотрел на Вэня, на его грудь в сером шелке, бросил еще взгляд на его лицо.
— Тот номер, — начал он, — победитель первенства по десятиборью? Он умер естественной смертью или был убит?
— Он был убит, — сказал Вэнь. — С его же радостного согласия.
— Ну, конечно, — сказал Чип. — Его же подвергали процедурам.
— Атлета? Ну, нет! Спортсменам дают очень небольшие дозы. Нет, он просто был горд тем, что должен был стать… приобщенным ко мне. Его заботило лишь, стану ли я держать его «в кондиции». Надежда, которая, боюсь, не была оправдана. Ты увидишь, что дети, обыкновенные номеры, здесь соперничают между собой за право отдать частицу себя для трансплантации. Если бы ты захотел поменять, например, один свой глаз, они бы пробирались к тебе в комнату и уговаривали бы предоставить им такую честь. — Он положил в рот кусочек тыквы.
Чип поерзал на стуле.
— Мой глаз мне не мешает, — сказал он. — Мне он нравится.
— Ну и зря, — сказал Вэнь. — Другое дело, если бы этого нельзя было исправить, тогда твое примирение с этим дефектом можно было бы оправдать. Но несовершенство, которое может быть устранено? С этим мы не должны мириться. — Он отрезал кусок мяса. — «Одна цель, одна единственная цель для нас всех — совершенство», — продекламировал он. — Совершенства мы еще не достигли, но этот день однажды настанет: Братство будет настолько генетически усовершенствовано, что отпадет надобность в лечебных процедурах; корпус вечно живущих программистов даст возможность провести Унификацию островов; совершенство Земли распространится «дальше, дальше, дальше, к звездам». — Его вилка с куском мяса застыла возле рта. Он смотрел прямо перед собой в пространство и продолжал: — Я мечтал об этом в молодости: о вселенной кротких, полезных, любящих, бескорыстных. Я доживу до этого.
Днем Дувр провел Чипа и Карла по комплексу — показал им библиотеку, гимнастический зал, бассейн и сад («Подождите, вы еще увидите солнечные закаты и звезды!»), музыкальный салон, театр, гостиные, столовую и кухню («Я не знаю. Откуда-то привозят, — говорил номер, глядя, как повара берут пучки салата и лимоны со стального поддона. — Сюда поступает все, что нам нужно, — сказал он с улыбкой. — Спроси Уни»). Все размещалось на четырех этажах, связанных небольшими лифтами и узкими эскалаторами. Медцентр находился на нижнем этаже. Доктора — одного звали Боровьев, другого Розен, моложаво-подвижные люди с морщинистыми лицами, такими же старческими, как у Вэня, — приветствовав их, подвергли осмотру и сделали инъекции.
— Мы можем вам этот глаз заменить в два счета, — сказал Чипу Розен.
— Я знаю, спасибо, но мне он не мешает, — поблагодарил тот.
Они отправились в бассейн. Дувр пошел поплавать вместе с рослой красивой женщиной — ее Чип заприметил прошлой ночью среди аплодирующих. Они с Карлом сидели на краю бассейна и наблюдали за купающимися.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Чип.
— Не знаю, — сказал Карл. — Мне, конечно, нравится. И Дувр говорит, что все это необходимо, и наш долг помогать и содействовать. Но — я даже не знаю. Если они и управляют Уни, это, как ни крути, Уни. Ведь верно?
— Верно, — согласился Чип. — По-моему, так оно и есть.
— Вот был бы переполох там, наверху, если б наш план удался, — сказал Карл. — Но, в конце концов, все более или менее утряслось бы. — Он покачал головой. — Честно говорю тебе, я просто не знаю, Чип, — сказал он. — Любая система, которую Братство смогло бы разработать самостоятельно, наверняка была бы намного менее эффективна, чем Уни, чем эти здешние люди. Ты это отрицать не можешь.
— Да, ты прав, — сказал Чип.
— Их долголетие — разве это не фантастика? — сказал Карл. — Я до сих пор не могу прийти в себя. Ты глянь вон на тот бюст! Каков, а? Христос и Вэнь!
Светлокожая округлогрудая женщина нырнула в бассейн с противоположного бортика.
Карл сказал:
— Давай потом еще поговорим, ладно? — и соскользнул в воду.
— Давай. Чего-чего, а времени у нас хватит, — пообещал Чип.
Карл улыбнулся ему и поплыл кролем к середине бассейна.
На следующее утро Чип вышел из своей комнаты и по коридору направился к стальной двери в его конце. Не успел он отойти, как его остановило «Привет, брат!» Дувра, и тот подошел к Чипу.
— Привет, — сказал Чип. Он посмотрел вперед и, продолжая идти, спросил: — Меня стерегут?
— Только когда ты идешь в этом направлении, — ответил Дувр.
Чип сказал:
— Голыми руками я все равно ничего не смог бы сделать, даже если бы захотел.
— Я знаю, — сказал Дувр. — Стариковские предосторожности Вэня. Мышление пред-У. — Он покрутил пальцем у виска и улыбнулся. — Это будет продолжаться всего несколько дней.
Они прошли до конца коридора, и стальная дверь открылась, отъехав вбок. За ней тянулся белый оштукатуренный коридор; номер в синем отметился на сканере и прошел в дверь.
Они повернулись и пошли обратно. У них за спиной прошуршала в направляющих закрывающаяся дверь.
— Ты еще увидишь, что за ней, — сказал Дувр — Он, скорей всего, поведет тебя на экскурсию самолично. Не желаешь сходить в гимнастический зал?
Днем Чип заглянул в апартаменты Совета по Архитектуре. Его узнал и приветствовал невысокого роста жизнерадостный старичок. Это был Мадхир, председатель Совета. На вид ему было больше ста лет. Об этом же со всей очевидностью свидетельствовали его руки. Он познакомил Чипа с другим членом Совета: пожилой женщиной по имени Сильви, рыжеволосым мужчиной лет пятидесяти, чье имя Чип не расслышал, и коротенькой, но очень миловидной женщиной, представившейся Гри-гри. Чип выпил с ними кофе и съел кусок бисквита с кремом. Они показали ему комплект проектов, которые обсуждали, планы, разработанные Уни для реконструкции «городов Г-3». Они спорили, надо ли переделывать планы по различным спецификациям, задавали по телекомпу вопросы и имели различные мнения по поводу полученных ответов. Старуха Сильви обосновала по пунктам, почему она считала эти планы слишком монотонными. Мадхир поинтересовался мнением Чипа, если таковое у него имелось. У Чипа мнение еще не сложилось. Более молодая Гри-гри соблазнительно ему улыбалась.
Вечером того же дня в главной гостиной был прием — по случаю «Нового года».
— «Счастья в Новом У-году!» — кричал Карл на ухо Чипу. — Я тебе скажу, почему мне не нравится это место! Нету виски! Разве это не безобразие? Если есть вино, то почему же нет виски?
