ВЫКИНЬТЕ ВАШИ БЮСТГАЛЬТЕРЫ
ОНИ НИКОГДА ВАМ НЕ ПОНАДОБЯТСЯ, если…
Если вы воспользуетесь секретом, найденным 2 510 000 лет назад мудрыми и светлыми индусскими мудрецами.
Никаких хирургических вмешательств, медикаментов и уколов!
Звоните в «Меркурий-сервис» — «Адепт».
Конфиденциально.
ЗАВЕДИ ПАРНЯ, ЧУВА. РУБИШЬ?
…дверь для обработки. Был рад встретить вас, миссис Гарсиа, и вас, доктор. Войдите, следующий! Подходите, садитесь. Муж с вами? Или вы «мисс»?
—Я вдова, мистер Бэрнс.
—О? У нас нечасто бывают вдовы. Комиссия не любит связываться с ними. Эмиграция — не средство для решения эмоциональных проблем. И мы не принимаем женщин на таких сроках беременности. За редким исключением — как, скажем, у предыдущей пары. Она беременна, но он — практикующий врач, то есть пользуется максимумом привилегий при субсидированной эмиграции. Поэтому я ее пропустил. Впрочем, я мог бы пропустить ее и саму по себе: она квалифицированная медсестра. Как я понимаю, у вас…
—Я все это знаю. Доктор Гарсиа — мой личный врач.
—О? Но теперь это ничего не значит. Даже если вы пройдете, на Луне он вряд ли останется вашим личным врачом. Разве что случайно…
—Мистер Бэрнс, перед вами мое заявление на эмиграцию. Мой юрист составлял его очень обстоятельно. Может быть, изучив его, вы сэкономите ваше время?
—Все в свою очередь. Вас удивит, наверное, как много людей приходят сюда, не имея представления о том, что их ждет. Лишь один из двадцати проходит вон в ту дверь. Итак, Сэлэмэн Юнис… Миссис Сэлэмэн, во-первых, я должен предупредить вас… Сэлэмэн?!
—Миссис Джейкоб Моше Сэлэмэн, в девичестве Джоан Юнис Смит.
—Ваше лицо показалось мне знакомым, но…
—Я пополнела. Знаю. Доктор говорит, что такая прибавка — нормальна для моего веса и сложения. И, конечно, срока беременности.
—Хорошо, что вы заговорили об этом. Женщины, как правило, заблуждаются насчет срока. Первенцы появляются на свет раньше, чем объявлено. Лунные транспорты не оборудованы для приема родов. Я хочу, чтобы вы поняли, как это опасно.
—Я полностью осознаю опасность. Но доктор Гарсиа уверен в сроке родов, и… Мистер Бэрнс, наш разговор конфиденциальный?
—Нет. Я имею право разглашать все, что услышу… хотя очень редко этим правом пользуюсь. Если вы не хотите быть откровенной с комиссией, можете оставаться на Земле. Это уже ваши проблемы. Я же должен быть полностью удовлетворен вашими ответами на вопросы, которые я буду задавать, ничем не стесняясь. Итак, вы будете отвечать?
—Ладно, я продолжаю. Я вынашиваю уже не первого ребенка. Нет никаких оснований считать, что роды будут досрочными. Если «Годдард» вылетит по расписанию, ребенок родится уже на Луне.
—Так. Тогда возникают другие проблемы. Этот ребенок будет иметь права на ваше имущество?
—Нет. Именно эта информация должна быть конфиденциальной. Я не имела первенца.
—Не понял?
—Вы же знаете, я изменяла пол путем пересадки мозга. Да весь мир это знает!.. Так вот, у донора ребенок был, но внебрачный — хотя теперь это никого не волнует, но все равно — я не хочу компрометировать моего донора.
Босс, ты же знаешь — мне плевать.
Спокойно — это отвлекающий маневр. Сейчас он увлечется этой темой — и подставится.
—Миссис Сэлэмэн, меня беспокоит этот аспект проблемы. Ваш первый ребенок в будущем может предъявить претензии на наследство — а поскольку пятьдесят процентов имущества эмигрантов отходят в общий фонд колонии, то колония кровно заинтересована в том, чтобы этот вопрос вообще не поднимался.
—Мистер Бэрнс, если вы внимательно прочтете «приложение № 6», то увидите, что все предусмотрено. Мною учреждается небольшой траст, предназначенный для погашения любых подобных претензий. Через пятьдесят лет оставшиеся средства будут перечислены на благотворительные цели.
—О? Десять миллионов — это, по-вашему, небольшой?
—Конечно.
—Так… мне надо повнимательнее ознакомиться с цифрами… Кстати, вы знаете, что даже на оставленные вам деньги вы на Луне ничего не сможете купить? Иными словами, и бедные, и богатые начинают с равно низкого старта?
—Конечно, знаю. Мистер Трайн, мой адвокат — очень внимательный юрист. Поэтому я прекрасно знаю ваши законы и понимаю все последствия моих действий. Он их не одобряет. В смысле, мои действия. Но он составил документ, предусматривающий, похоже, все обстоятельства.
—Возможно, возможно. Так, а это справка из банка…
—Да. Но у меня будет одна просьба. Я хочу, чтобы доктор Гарсиа наблюдал за мной после родов.
—Не могу обещать этого. Извините. Такова политика…
Она встала.
—Тогда я никуда не лечу.
—О? Бог мой! Это что — все ваше?! — он не слышал ее, уставившись на банковскую справку.
—Неужели для одной беременной женщины нельзя сделать исключение?
—Не знаю… Это… если это все правда — вы не просто богаты, вы — миллиардерша!
—Возможно. Думаю, ошибок там нет, баланс подбивал «Чейз Манхэттен»… разве что какой-нибудь компьютер пустил пузыря. Ладно, давайте все сюда, потому что, раз уж комиссия не может пойти на такую крошечную уступку…
—Прошу вас, мадам. Я имею право делать подобные исключения — просто обычно не пользуюсь этим правом. Такова политика.
—Чья политика, мистер Бэрнс? Комиссии? Или ваша личная?
—О? Моя, я же говорю…
— Тогда хватит жрать мое время, чертов идиот!!!
Так ему, толстушка!
Да надоело мне это все! Спина болит!
Мистер Бэрнс от акустического удара чуть не вылетел из кресла. Опомнившись, он вскочил:
—Прошу вас, мадам…
— Юноша, хватит болтать попусту! Как видите, я беременна. Вы прочли мне лекцию об опасности родов и сроках зачатия — хотя вы не врач. Я терпела. Потом вы полезли в мою личную жизнь. Я тоже стерпела. Потом вы почему-то старались убедить меня, что врач, давным-давно наблюдающий меня, почему-то не сможет продолжать это делать, хотя мы полетим на одном корабле. Но, оказывается, все это было необязательным… стало необязательным, как только вы взглянули на мою банковскую справку. Значит, это все были ваши личные мелочные придирки, демонстрация мелкой и подлой властишки, врученной вам бесконтрольно. Я сидела перед вами на жестком неудобном стуле, у меня заболела спина. Сколько бедных беззащитных людей стали жертвами вашего неумеренного властолюбия и скверного характера? Но я не бедна и не беззащитна! Поэтому я обещаю вам, что на своем удобном кресле вы сидите последний день!
— Мадам, прошу вас, не надо! Ваш доктор будет с вами, сколько это потребуется. Я всегда иду навстречу пожеланиям кандидатов… насколько это возможно…
