- Жестко… Ну а если… Если я захочу попить… Или…
- В баре есть вода. И соевые чипсы, если ты вдруг захочешь поесть. На полке стоят книги, если захочешь почитать. Есть плейер, если захочешь послушать музыку. Только не забудь надеть наушники. Если захочешь поиграть, там где — то валялась игровая приставка. Кажется, она еще работает.
Вот коза!
Но он был неготов к такому повороту событий. Кит и сам не знал, почему он решил, что сегодня ночью ему что — нибудь обломится, но сейчас чувствовал себя жестоко обманутым.
- Ну а если… — начал было он, но она не дала ему договорить.
- В шесть часов я тебя разбужу. Это не слишком поздно?
- Я встану в пять, — уныло ответил он. — Мне еще нужно поработать.
- Хорошо, — согласилась она, уже почти неслышно (наверное, из спальни). — Я открою тебя в пять…
Он читал, пока свет, предупреждающе мигнув три раза, не погас. В десять вечера электроснабжение районов прекращают. Только Центр и Правобережье пользуются электричеством без ограничений.
А с другой стороны, Киту было приятно, что девчонка его обломила. Да и правда, с чего это он взял, что она должна пускать в свою постель первого встречного. Если они подружатся, то рано или поздно он все равно ее уговорит, а то что она не собиралась давать ему вот так сразу — это хорошо.
Он посмотрел на свои старенькие часы. Фосфоресцирующие полоски стрелок показывали начало пятого. Да, именно в это время он всегда и просыпается после того сна.
У него был еще почти час до подъема. Он повернулся на другой бок, поуютней завернулся в легкое одеяло и закрыл глаза.
- Алло… Да…
Ее голоса почти не было слышно.
Сначала Кит не мог понять, на самом деле он слышит этот голос, или ему снится.
Телефон стоял у нее на тумбочке, в прихожей, так что чудом было то, что он услышал ее сквозь сон, через дверь и гостиную.
Он осторожно поднялся и на цыпочках подкрался к двери, прижался к прохладному пластику ухом. Теперь он лучше слышал ее, но иногда она настолько понижала голос, что отдельные слова пропадали
- …у себя… Нет, сорвалось. Меня атаковал гуим, а потом… В общем, не удалось. Сегодня я повторю заход… Нет… Да… Вот еще что… пусть Марк пробьет по базе… Эрджили… Да, Эрджили… Нет, фамилии не знаю. Может быть, это и есть фамилия… Цыган… против корпорации… вакцину… по полученным сведениям, это может… Да… В шесть…
Слышно было как она положила трубку.
Кит отошел от двери, улегся, завернулся в одеяло.
Эрджили…
Пусть Марк пробьет по базе…
Эрджили…
Эрджили…
Против корпорации…
Вакцину…
Эрджили… Никто не должен знать, где он, кто он и зачем он! Эрджили — его последняя надежда на то, что мама вернется. За Эрджили он убьет любого — не медля, не думая, не сомневаясь.
Кто эта девчонка? Она работает на корпорацию?
Тогда он убьет и ее.
Эрджили…
Надо предупредить его!
Его разбудил звук щелкнувшего замка и стук в дверь.
Кит вздрогнул, быстро сел в кровати, откинув одеяло.
Эрджили!..
Это приснилось ему, или было на самом деле?
Он не мог сообразить сейчас, действительно ли видел в прихожей, на тумбочке, телефон.
- Эй! — окликнула его Джессика. — Ты проснулся?
- Да, — бросил он хриплым со сна голосом.
Часы показывали без пяти пять.
- Я вскипятила чай и поджарила яичницу с колбасой. Так что не канителься, завтрак уже на столе.
- Да… Мне нужно позвонить.
- Ты даже не оденешься и не умоешься? — спросила она с иронией.
- У тебя есть телефон?
- В прихожей, стоит на тумбочке. И приходи завтракать.
- Угу.
Значит, ему, все — таки, не приснилось. Да и кто бы сомневался…
Когда он вошел в кухню, она сидела за столом. На пластиковых тарелках — по два жареных яйца с кусочками соевой колбасы. Яйца! Тоже редкость, не меньшая, чем мясо. Спекулянты из Центра завозят их раз в одну — две недели и продают аж по пятьдесят баксов за штуку.
- Ты хотел позвонить, — напомнила она.
- Передумал, — буркнул Кит, садясь напротив, внимательно рассматривая ее лицо, будто увидел в первый раз.
- Что — то не так? — она взяла стоящее на подоконнике зеркальце, посмотрелась.
- Что — то не так… — повторил он.
- Что?
Он не ответил, принялся за яичницу.
Пожалуй, все — таки, он погорячился, собираясь уже убивать всех и вся и эту девочку в том числе.
- Какие у тебя планы на сегодня? — спросил Кит с набитым ртом.
- Пф — ф–ф! — Джесс чуть не подавилась от удивления. — Привет, мой хороший! А какое тебе дело до моих планов?
- Ну — у–у… Мы все — таки… В смысле… Может быть, мы встретимся сегодня? Часов в шесть?
Она с любопытством уставилась на него.
- Зачем? — спросила через минуту.
- Ты мне понравилась.
Это было правдой. И она знала, что это правда.
Прежде, чем Джессика нашла, что ответить, ему пришла в голову одна мысль.
Кит быстро поднялся и вышел в прихожую. Взял с тумбочки телефонную трубку. Потыкал в кнопки, чтобы их мелодичные отзывы подтвердили, что он набирает номер. Нажал кнопку вызова. Когда булькающий звук вызова угас, тут же, прежде чем пошли гудки, дал отбой.
- Алло! — произнес в молчащую трубку, возвращаясь в кухню. — Сэнди? Привет, красотка. Эрджили рядом?.. Дай — ка мне его…
Сел на свое место напротив Джессики. Она с аппетитом поедала яичницу, не обращая на него внимания.
- Эрджили? — продолжил он спектакль. — Бахтало, моро. Сар сэ тро дживэн?.. (Привет, друг. Как жизнь?) Мандэ саро сэ шумрэ эджа, наис. (У меня тоже все хорошо, спасибо) Слушай, Эрджили, нужно встретиться сегодня… Давай в три, у бывшей автостоянки, на сорок восьмой, ну ты знаешь… Да… Да, есть новости… Угу… Давай, друг, са лачо тукэ, пацим… Ага.
Кит убрал трубку от уха, демонстративно удалил из памяти номер, который набирал.
В три часа он придет к автостоянке и посмотрит. Сорок восьмая улица — это не то место, где появляются люди. Нормальные там, кажется, вообще не появляются. Сорок восьмая — это царство гуимов. Там давно нет ни магазинов, ни контор, ни кафешек — ничего; все заброшено еще лет пять тому назад. Так что любого, кто около трех часов дня окажется на сорок восьмой, да еще поблизости от бывшей автостоянки, можно смело считать или снукером или врагом. Если этот любой будет один, значит Кит отоварит его кастетом, утащит в какой — нибудь из ближайших подвалов и там побеседует с ним по душам. Если не один… Ну, в любом случае он будет хотя бы иметь представление о том, кто его враги.
Отложив трубку, он принялся за яичницу. Джессика, кажется, совершенно игнорировала устроенное им представление.
