49
…совершил уже около половины пути своего. — На самом деле объем Луны составляет приблизительно 1/49 земного, среднее расстояние до нее 384 395 км. Соображения же Нарсима по поводу углового или видимого размера Луны в связи с определением части совершенного им пути неверны: при увеличении видимых размеров Луны в 21 раз путник должен был бы приблизиться к ней не на половину, а почти вплотную.
…весьма сходного с тем опыта. — Далее следует изложение опыта, отражающего только взаимодействие легких предметов с поверхностью несмачивающей жидкости. Никакого отношения к взаимодействию масс предметов и количества вещества, находящегося между ними, он не имеет. Разумеется, неверна и аналогия, проводимая Нарсимом между поведением предметов в жидкости и гипотетическим поведением космических тел в эфире.
…некоторая великая жена поубавила их гордости… — речь идет о Екатерине II и о русско-турецкой войне 1768–1774 годов.
Минерва (римск.) — богиня мудрости.
Церера (римск.) — богиня жатвы.
Утопия Улыбышева была прочитана на 13-м заседании литературного и политического общества «Зеленая лампа» — «побочной управы» декабристского Союза Благоденствия. Предполагается, что заседание это, на котором мог присутствовать и А. С. Пушкин, состоялось в ноябре — декабре 1819 года.
Рукопись утопии на французском языке сохранилась в архиве «Зеленой лампы» и была впервые обнаружена и опубликована в русском переводе В. Б. Враской-Янчевской известным литературоведом Б. Л. Модзалевским (сб. «Декабристы и их время», т. 1. М., 1927, с. 53–56). Он же убедительно доказал, что автором этого произведения является А. Д. Улыбышев.
Важность утопии «Сон» как «документа передовой политической идеологии эпохи Союза Благоденствия» неоднократно подчеркивали позднейшие исследователи. «Быть может, это самое программное из всех произведений, сохранившихся в бумагах «Зеленой лампы», — писал, например, крупнейший советский пушкинист Б. В. Томашевский.
Свой политический идеал автор «Сна» представлял довольно смутно. В связи с этим «надо помнить, — читаем в статье советского академика М. В. Нечкиной, посвященной «декабристской утопии» Улыбышева, — что Союз Благоденствия в те годы еще придерживался в своей программе конституционно-монархических требований… находился еще накануне своих знаменитых республиканских решений». Одно из таких решений — единодушное голосование в пользу республики участников петербургского совещания Коренной управы Союза Благоденствия, происходившего в начале 1820 года на квартире Федора Глинки.
«Сон» Улыбышева был переиздан в составе сборника «Избранные социально-политические и философские произведения декабристов», т. 1. М., 1951, с. 286–292. Печатается по этому изданию.
…Михайловского замка… — В Михайловском замке находилась резиденция императора Павла I.
…теперешнего владельца этого дворца… — Владельцем Аничкова дворца был будущий император, а тогда великий князь Николай Павлович, крайне непопулярный у декабристов, в частности, из-за его жестокости в армии (в то время Николай Павлович командовал гвардейской дивизией).
…вместо монастыря… увидал триумфальную арку… — Правители утопического Петербурга разрушат Александро-Невскую лавру. Из дальнейшего проясняется, чем собирался автор декабристской утопии заменить православную церковь, «греко-кафолическое вероисповедание», принятое на Руси с 988 года. Это масонские служения, в которых, по словам академика М. В. Нечкиной, «легко разглядеть культ верховного существа из истории революционной Франции». В своей антиклерикальной речи старец «священнослужитель» ссылается на стих из трагедии знаменитого французского драматурга-классициста Ж. Расина «Эсфирь» (действ. III, явл. 4).
…узнал русский кафтан… — Представляется любопытным сопоставить это место утопии с рассказом декабриста Николая Бестужева о том, что Кондратий Рылеев собирался 14 декабря 1825 года выйти на Сенатскую площадь в русском кафтане, «чтобы сроднить солдата с поселянином в первом действии их взаимной свободы». Защищали «величавость» русской одежды перед европейским костюмом и некоторые другие литературные и общественные деятели, близкие декабризму. Вспомним в этой связи насмешки Чацкого над «шутовским» фраком («Горе от ума», действ. III, явл. 22): «Хвост сзади, спереди какой-то чудный выем, рассудку вопреки, наперекор стихиям…»
Это произведение печаталось в 1820 году в петербургских журналах: «Невский зритель» (февраль, апрель) и органе Вольного общества любителей российской словесности — «Соревнователе просвещения и благотворения» (части 9, 11). Кюхельбекер предполагал продолжить публикацию, но этому помешал отъезд за границу 8 сентября 1820 года.
Таким образом, «фантастическое» путешествие американца XXVI (или в части публикаций — XXV) столетия прямо предшествовало реальной поездке его создателя в Европу.
«Европейские письма» — публицистический трактат, написанный в форме утопии и содержащий многочисленные намеки на актуальные политические события: революционное движение в Испании началось в Кадиксе в 1819 году с волнений воинских частей — отсюда дата на первом письме: «Кадикс, 1 июля 2519 года». В следующем письме, отправленном с «развалин» древнего дворца-монастыря испанских королей — Эскуриала, уже прямо говорится об испанской революции; вспоминается «век Буонапарта», «Испания в борьбе за свободу и независимость». «Холодный ветер, поднявшийся с севера» и прервавший «мечтания» о «великом и назидательном примере для потомства» — явный намек на антиреволюционную внешнюю политику правительства Александра I эпохи Священного союза.
Грандиозный, но не осуществленный полностью замысел Кюхельбекера: «рассматривая события, законы, страсти и обыкновения веков минувших, быстрым взглядом окинуть и наш», т. е. XIX век, находится в несомненной связи с теми поисками искусства большого исторического и философского синтеза, которые станут особенно характерны для русской культуры 30–40-х годов XIX века. Яркий пример таких поисков в литературе — гоголевские «Мертвые души».
