Оружие здесь. Одежда тоже. Арк? Восседает на шкафу с сонным видом. А вот летящий куда-то дирижабль есть нехорошо, командовать перемещениями «Плача» уполномочен лишь я…
— «Алистер! Сволочь! Ослабь потоки! Ты меня душишь! Ослабь, я тебе все расскажу!»
Похоже, покинуть меня Эйлакс не может. А ну-ка попробую посильнее раскрутить энергетику. Как будто не просто иду в «Паладине», а гоню СЭД на полную, через лес, с рывками!
Пройдя к стулу как был, в рубахе и подштанниках, я уселся, вертя в руках пачку сигарет. Сосредоточенно выбив одного белого друга, закурил, наслаждаясь тем, с какой скоростью дым исчезает в вентиляционном отверстии, подчиняясь разогнанной внутренней силе. Эйлакс внутри хрипел, ругался последними словами и предпринимал вялые попытки устроиться поудобнее. Это было хорошо. Меня не слишком-то удивило, что он вернулся на давно обжитое место, как к себе домой, попутно меня вырубив. Всё-таки, в каком-то смысле, он и вернулся домой. А вот то, что страдающий гад, предатель и двуличный лжец почему-то не мог из меня выбраться, чтобы начать досаждать своей (моей!) рожей, было очень приятной новостью.
Отголосок моего хорошего настроения демон уловил, от чего сразу сдался, начав прерывисто и быстро рассказывать всё, как было.
Случилось именно то, что я и подозревал. Позволив мне чувствовать себя полноправным участником охоты, контролирующим свою область ответственности, Октопулос просто использовал меня как наживку, снабжая весьма широкий круг приближенных к Древним людей информацией по моему присутствию в Лондоне, а также временными рамками этого присутствия. Засаду пришлось организовывать в страшной спешке, чего хитрый грек и добивался.
Ждали меня в Тени. Мина и крысиные бандиты со своими стаями — это был лишь запасной план главного фигуранта, Черрса. Хотя, если быть точным, даже не план. Мина и крысы, по мнению генерала, были неотразимой комбинацией, предоставляя мне лишь одну возможность избежать смерти — уйти в Теневой Лондон. А вот там уже ждала своего часа целая когорта разной мерзости, озадаченная высокооплачиваемым приказом — немедленно убить. Нас с Рейко страховал Авис Грейшейд по приказу того же Октопулоса, готовый выдернуть в самый последний момент. Только вот я, вопреки ожиданиям грека и генерала, просто удрал со страшной скоростью, а затем и вовсе исчез из виду, уничтожив один из патрулей. Если бы мы догадались уйти на крыши сразу же, свернув в первый проулок, то нас бы даже не искали, просто не имея возможности поставить крыс на след.
Однако, всё повернулось так, что в итоге я стоял победителем посреди усыпанного зубами полицейского участка, скрутив организатора и его подпевалу-комиссара. Дикурий, подумав, что забрать приз ему будет сложновато, озаботился подстелить соломки, призвав через зеркало Дариона Вайза. А тот, недолго думая, вызвал Эйлакса… и оказался прав. Одного вида накаямовской морды лица совершенно не хватило, чтобы меня успокоить, поэтому Эйлакс меня и вырубил.
…а потом Рейко разнесла весь дом, чуть не прибив меня, Дикурия, Элизу и остальных. Всех спас Авис Грейшейд, начав носиться как сумасшедший, попутно выбив все живое кроме Рейко на план Тени. Включая и меня, потому как через несколько минут от ни в чем не повинного особняка осталось всего ничего в виде обугленных обломков, над которыми и левитировала психанувшая жена.
Я хмуро посмотрел на сопящую как ни в чем не бывало Рейко. Она что, на самом деле хотела меня убить? Ладно, выясним, а пока вопрос стенающему демону.
— «Эйлакс. Ты зачем вернулся?»
— «Мне обещали отдать Роберта. После всего. Когда с ним закончат тут и там, внизу, от него останется мало, Алистер. Поэтому я хочу хотя бы иметь возможность взглянуть ему в глаза»
— «А мне что с того?»
— «Мне нужно перечислить тебе все достоинства одержимости демоном, имеющим полноценную связь с планом?»
— «Это лишним не будет»
— «Как же я рад твоему уму и сообразительности. А теперь… ДАЙ МНЕ НЕМНОГО МЕСТА!!»
— «Я подумаю, Эйлакс. Я подумаю.»
Глава 7
Шквальный ветер в очередной раз бросил мне в лицо пригоршню горькой, едкой и соленой воды. Неграциозно сплюнув, я подавил желание рвануть весла на себя изо всей дури, продолжив орудовать ими равномерно и мощно. Лодку болтало так, что сидящая на дне Рейко уже прекратила смотреть на меня злобным волком, сосредоточившись на том, чтобы не вылететь из судна во тьму волнующегося океана. У меня же слегка побаливало лицо, награжденное очнувшейся супругой хорошей затрещиной. Нам бы поговорить… но до этого момента нужно еще дожить. Стихия всячески намекала, что требует полного и безраздельного к себе внимания.
Волны шумели, ветер выл, дождь и брызги хлестали мне в лицо, но наш недолгий заплыв вскоре увенчался успехом. Заведя лодку в обширную пещеру, я вытер лицо, а затем, наслаждаясь отсутствием дикой качки, погнал посудину дальше, подводя её к далекому плоскому уступу, еле различимому в темноте. Рейко, утираясь, хмуро и молча за мной наблюдала, но не проронила ни слова, даже когда я нагнулся к ней, чтобы взять жену на руки.
Перенеся девушку на сухой пятачок, я встал перед ней на колени, получая возможность смотреть глаза в глаза. Но, как только я открыл рот, Рейко успела первой.
— Алистер, — глубоко вздохнув, начала она, — Мы сейчас в темноте, посреди ничего. Мокрые и замерзшие. Я давно следую за тобой, не задавая вопросов. Но сейчас, когда внутри меня… Объясни, что ты делаешь. Я хочу знать, что я здесь делаю! Почему мы не в своей долине?! Почему мы не там, где половина Японии может прийти на помощь?!
— Потому что они не успеют, — прервал я почти законные претензии жены, — А ты можешь мне ответить на вопрос — почему ты ударила на поражение в особняке? При муже, валяющемся у тебя под ногами? Там же не было опасной ситуации, ты это понимала. Но…?
Рейко поперхнулась. Набрав в грудь воздуха для следующего упрека, она просто выкашляла мне его в лицо. А затем, самым неожиданным образом, бросилась на шею.
— Я расскажу тебе, — прошептала она, — Но не здесь. Что мы тут делаем?
— Понимаешь, — я отстранил от себя девушку, чтобы вновь поймать её взгляд, — Признаю, что был плохим мужем. Стараться изо всех сил, оберегая супругу — это унизительное малодушие и жалкое самооправдание, несмотря ни на что. Сегодня я исполню свой долг. Иди ко мне на руки, нужно пройти всего лишь пару сотен метров.
— Где мы? — спросила Рейко, протягивая ко мне руки.
— В месте, о котором никто не помнит.
Некоторым Древним родам не нужны пути, ведущие к их доменам и укрытиям. Они пользуются иными дорогами, чтобы доставлять к себе в убежища и дома всё, что только пожелает душа, от чего и весьма вольны в том, где располагаться. Черные Замки Мирред и Шейд, принадлежащие фамилиям Коул и Грейшейд, находились в местах, куда простые смертные и попасть-то не могли без специального снаряжения. Ну а уж выбраться редчайшим гостям хозяева мешали. На всякий случай.
Здесь, на одном из скалистых побережий Юго-Западной Англии, в глубине пещеры, к которой вели лишь пара нешироких проходов, и находился Черный Замок повелителей Зазеркалья. Место, пустовавшее тысячи лет по причине того, что хозяева жили в совершенно другом месте. Жили без возможности его покинуть. Совсем недавно подобную возможность даровал им я, стоящий теперь перед воротами, открывавшимися в последний раз тогда, когда Шебадд Меритт еще ходил по земле.
Раздуться от собственной эпичности мешали сырость, холод и сквозняки… и жена, раздувающаяся от собственной эпичности. Ну а что делать? Здесь нет дверного звонка, поэтому, сползя с меня, Рейко устроила настоящее шоу из молний, чтобы привлечь внимание обитательниц замка. Порядком раздолбав округу и оплавив камни, составлявшие большую часть пещерного пейзажа, она залезла назад, в относительное тепло, а затем начала раздуваться. Под хохот слегка «обжившегося» Эйлакса.
Нам открыли главный вход. Титанические черные врата, достигающие в высоту три десятка метров, тихо и величественно раскрылись, демонстрируя тех, кто следил за окрестностями и внутренностями Мирреда все годы. Големункулы. Древняя разработка искусственных слуг, признанная эффективной, но слишком неказистой и примитивной, чтобы заменить настоящих людей. Они напоминали манекенов, вылепленных из белой глины. Никаких лиц, никакой одежды, никаких невероятных способностей, кроме… совершенного бессмертия и потребности в атмосфере, насыщенной эфиром. А еще, несмотря на то что они были прекрасно обучаемы, големункулы не могли говорить или общаться иным образом. Этот продукт древних технологий не мыслил, он лишь выполнял указания.
