— Я бы хотел рассказать вам о вашей бабушке, мисс Тулман. Она была просто потрясающей женщиной, всегда на своем месте. Она командовала всем поместьем, пусть неофициально, но абсолютно реально. У нее было три сына, двое младших сильно отдалились, но старший, законный наследник Стрэнвайна, который был, вернее который является, совершенно особенным, неспособным управлять поместьем — именно он его и унаследовал. Этот сын…
— Мистер Бэбкок, — одернула я. — Вы сказали, что деньги чем-то замещены.
— Терпение, терпение, дорогуша. Меня не так просто сбить с толку. Осмелюсь полагать, вы ведь не будете против того, чтобы ознакомиться с фактами?
Немного поколебавшись, я пожала плечами, и он продолжил свой рассказ:
— Ваша бабушка имела дело с палкой о двух концах: как обеспечить все нужды ее необыкновенного сына при жизни и как обеспечить их после своей смерти. Ведь двое других сыновей ничего не понимали в том, что ему действительно нужно.
— Она боялась, что папа, дядя Джордж или тетя Элис отправят дядю Тулмана в психушку?
— Именно. Тогда миссис Марианна придумала один план. Поистине гениальный план от гениального ума. Она предложила обустроить поместье так, чтобы оно не зависело полностью от гигантской суммы, положенной в банк под какие-то там проценты, а превратилось в живое, процветающее местечко, имеющее собственный регулярный доход и в то же время обеспечивающее уютную среду для существования ее необычного, но любимого сына. Затраты оказались грандиозными, но в итоге все они должны были окупиться. К сожалению, миссис Марианна покинула наш бренный мир до того, как успела полностью воплотить свою задумку. Так же, как и…
— Мистер Бэбкок, а деньги…
Он непреклонно поднял вверх указательный палец.
— …Так же, как и Саймон с Джорджем, последовавшие за ней спустя недолгое время. А я, мисс Тулман, продолжил дело вашей бабушки. Получается, что если мистера Тулли объявят невменяемым или кто-то другой, мягко говоря, не разделяющий убеждений вашей бабушки, встанет у руля, весь план полетит к чертям, не так ли?
И мистер Бэбкок выжидательно откинулся на спинку дивана. Хотя теперь мне предоставили слово, я молчала, раздумывая над тем, как несправедливо все вышло — бабушка все свое внимание без остатка посвятила дяде Тулли, в то время как двое других сыновей были полностью забыты. И тут же одернула сама себя, поняв, что ошибаюсь. Стрэнвайн был объявлен майоратом, так что он в неприкосновенности перейдет к следующему в роде Тулманов и права толстого Роберта не будут ущемлены. А вот я, как всегда, оставалась не при делах.
Я посмотрела на адвоката.
— А это бабушкин план подразумевал массовое переселение из городских работных домов, мистер Бэбкок?
Тот широко улыбнулся и постучал себя по горбатому носу.
— Нет, боюсь, это все я. Нужно было возвести газовый завод, обустроить мастерскую, поставить машины, провести трубы, положить кирпичи и камни, вырыть колодцы. Еще нужны были две школы, пара церквей и много-много домов. Так что требовались рабочие руки. Почему не позволить найти работу тем, кто в ней так нуждается? Это же убить двух зайцев одним махом. И организовать хорошее дело к тому же. Очень успешное.
— А насколько мой отец одобрял этот план?
Мистер Бэбкок перестал улыбаться.
— Душечка, я должен быть честен с вами. Саймон ничего не решил по этому поводу. Смерти мисс Марианны, с которой он так и не успел помириться, а вскоре и его нежно любимой жены абсолютно подкосили его. Чувствовать себя брошенным родной матерью ужасно, даже когда она сама совершенно этого не планирует. Но я искренне полагаю, что он бы полностью одобрил все мои действия. А вот Джорджа Тулмана, человека совершенно из другого теста, мы все преднамеренно оставили в неведении.
Так и представляю себе лицо тетушки, когда она услышит эту историю. Как она суматошно начнет звать горничную, передаст мне скулящую собачонку, подвяжет покрепче чепчик и поспешит в офис своего адвоката через вязкий желтый туман, плотно сжав тонкие бескровные губы. Она наверняка попытается засудить мистера Бэбкока, но ничего не выйдет. Слишком хорошо тот знает свое дело.
Я увидела, что он принялся рассеянно барабанить пальцами по животу.
— Какие-нибудь вопросы, мисс Тулман?
— Насколько поместье близко к тому, чтобы возместить убытки?
Мистер Бэбкок радостно загорелся.
— Наше положение улучшается! В основном благодаря экспорту фарфоровых фигурок, раскрашенных вручную, очень привлекательных, а также декоративной ковке, медным изделиям и другим…
— Так насколько?
— Пять лет, — сказал он.
Пять лет. И я понимала, что он большой оптимист. Пламя в камине немного утихло, и я услышала, как едва различимо вразнобой бьют часы.
Четыре утра.
Мистер Бэбкок проделал такой путь в ночи и вытащил меня из постели ради этого разговора? И тут я поняла, что он еще не мог получить моего письма. Сейчас оно, наверное, только попало в Лондон. Кто-то написал ему сразу, как только я переступила порог Стрэнвайна, и он примчался сюда, как ветер. Может, это была миссис Джеффрис? Я не уверена, но выходит так, что она заранее знала о его приезде, потому что гостиная оказалась начисто убрана. Я почувствовала на себе изучающий взгляд цепких глаз.
— Мистер Бэбкок, что еще вы хотите от меня? Вы же ехали всю ночь напролет не для того, чтобы поделиться со мной деталями семейной истории.
— Конечно же нет, дорогуша. — И он снова откинулся назад. — Вы достаточно сообразительны и хитры, и я хочу предложить вам одну игру. Я хочу, чтобы вы задержали Элис Тулман за пределами Стрэнвайна.
— На целых пять лет, — уточнила я.
— До тех пор, когда наша затея не принесет плоды. Когда Роберт достигнет нужного возраста, он станет получать денежное содержание, которое заранее оговорено. Так и планировалось, и мы сможем некоторое время хранить все в тайне, а когда огласка станет неизбежной, что ж… Как говорила ваша бабушка, на всяком выгодном фоне пятен не заметно. Нам просто нужно время.
— И как вы это себе представляете? Как можно будет держать тетю подальше отсюда в полном неведении?
Он хихикнул.
— Все зависит от вас, душечка. Конечно, вы можете соврать. Например, что вам пока не хватает доказательств дядиной невменяемости.
— А если она захочет сесть в экипаж и увидеть все сама?
— Ей придет письмо о том, что поместье поражено страшной эпидемией холеры, тифа или чего-либо подобного, очень заразного и опасного.
Я скептически приподняла бровь.
— А когда кончится карантин?
— Если она не угомонится, то на ее имя придет письмо с приглашением от какой-нибудь дамы, знакомство с которой будет так лестно, что миссис Тулман раздуется, как павлин, от одной только мысли об этом. И эта дама будет жить в другом конце Англии и, конечно же, будет мне чем-нибудь обязана. Нам необходимо время, мисс Тулман.
Я закусила губу. Он просил меня провести пять лет в гостиной тетушки Элис, играя в какую-то причудливую игру, и в итоге рано или поздно обман все равно откроется, и я окажусь крайней. И тогда тетушка Элис возьмет реванш за все, это точно. Я буду полностью изолирована от всего и останусь без средств к существованию.
Мистер Бэбкок вздохнул.
— Прошу вас, подумайте об этом, мисс Тулман. Я вижу, что вы еще не окончательно решили. Не забывайте о том, что вне зависимости от того, зачем мы все здесь, жители Стрэнвайна не заслуживают того, чтобы их выкинули из домов. А ваш дядя не должен жить в палате психбольницы просто потому, что отличается от других.
Он встал.
— А теперь мне пора. Был рад знакомству с вами.
Я удивленно уставилась на него.
— И вы так скоро уедете?
— Да, прямо сейчас. Заседание суда состоится в полдень, и мне придется сменить лошадей несколько раз, если я хочу успеть на него. Я уже переговорил с миссис Джеффрис, и она мне рассказала о вашем договоре. Я вернусь до того, как истекут тридцать дней, чтобы узнать ваши намерения. Пишите мне, если возникнет необходимость.
