— Иван, — сказала Катя, — что с тобой? Тебе плохо? Я позову врача…
— Не надо врача. По-моему, опять какая-то хрень с М-фоном…
— Да, — подтвердил научник, — я тоже чувствую колебания. Но их источник сейчас — вы сами, Иван Егорович. Вы как будто барахтаетесь в воде, вместо того чтобы отдаться течению…
— Слушайте, — сказал Иван, — давайте закончим. Не до метафор сейчас…
— Я пытаюсь помочь. Вам нужно за что-нибудь мысленно ухватиться. Вы словесник — значит, подошёл бы знакомый текст…
Катя метнулась к тумбочке и достала оттуда книгу, растрёпанную и старую. Сунув её Ивану, торопливо сказала:
— Вот, держи, притащила ночью, у тебя в квартире взяла. Врач попросил — сказал, что может понадобиться…
— «Незнайка»? — он хмыкнул. — Да, зачитывался когда-то…
Он полистал страницы — те шуршали тихо и по-домашнему. Буквы, наивно-крупные и привычные с детских лет, притягивали, манили. Иван почувствовал, что всплески М-фона вокруг него затухают. Настроение, однако, по-прежнему было мерзким.
— Я вас оставлю, — сказал научник, — не буду мешать.
— Спасибо.
Когда за экспертом закрылась дверь, Катя прошлась по палате туда-сюда, выглянула в окно. Обронила вполголоса:
— Я, наверно, тоже пойду. Скоро Асенька явится, красотуля. Заодно и помиритесь…
— Прекрати.
— Опять начнёшь мне рассказывать, какая она хорошая?
Иван продолжал рассеянно листать книжку. В последней главе взгляд выхватил строчки: «В том-то и дело, что ничего не болит, но тем не менее он серьёзно болен. Болезнь у него очень редкая. Ею болеют коротышки, которые слишком долго пробыли вдали от своих родных мест».
— Чего молчишь? — хмуро спросила Катя. — Язык проглотил?
— Мы с Асей, — сказал Иван, — помиримся обязательно. А вот дальше уже сложнее. Москва — это точно не для неё.
* * *
Блеск молний угас, колёса мягко спружинили. Асфальтовая дорога всё так же вела сквозь ельник, но теперь на ней белела разметка. Посредник, обернувшись, спросил у Кати:
— Как самочувствие, сударыня?
— Хорошо, голова только немного кружится.
В зеркале над лобовым стеклом отражались её глаза, горящие любопытством, и ярко-красные короткие волосы, который торчали, словно антенки. Рассказы Ивана о зигзагах московской моды она восприняла с чрезмерным энтузиазмом.
— В начале июля, — вкрадчиво оповестило радио, — в столице ожидается новый температурный рекорд, до сорока в тени. Из-за длительной засухи, как предупреждают синоптики, в области вероятны торфяные пожары…
Внедорожник вырулил на шоссе. Навстречу, завывая и сверкая мигалками, пронеслась полицейская легковушка. Катя проводила её восхищённым взглядом.
— С документами всё понятно? — спросил посредник.
— Да, — кивнула она и заглянула в сумочку. — Паспорт, ИНН, аттестат. А, ну ещё и СНИЛС, который зелёненький.
— Они реально чистые, Свен Аскольдович? — поинтересовался Иван.
— Всё оформлено совершенно официально. Я денег зря не беру.
— Знаю. Это я так, для поддержания разговора. Ты, Катюха, только не ляпни ничего лишнего, когда на работу пойдёшь устраиваться.
— Даже если и ляпну — пофиг, — заявила газетчица. — Я провинциальная лохушка, мне можно. Пробьёмся как-нибудь, шеф.
— Да, блин, с такой энергией ты через пару лет в каждом утюге будешь, не говоря уж о телевизорах.
Услышав этот прогноз, посредник тяжко вздохнул, покосился на Катю в зеркале, но от комментариев воздержался. Прибавил скорость и аккуратно обошёл запылённую, неимоверно длинную фуру. Впереди над деревьями показались утёсы многоэтажек.
Иван почувствовал, как комок подступает к горлу.
Три месяца с небольшим продлилась командировка в соседний мир. Это если смотреть по календарю. А по ощущениям — годы, целая жизнь прошла. Весной он ехал туда, ожидая чего-то невероятного. И городок, где выходит «Вестник», честно дал ему всё: почётную и значимую работу, новых друзей, подруг, отлаженный быт, а в качестве бонуса — возможность любоваться дирижаблями над обрывом.
И даже магия там была.
Тихая Русь оказалась ожившей сказкой.
Но есть проблема — в сказке трудно продержаться тому, кто вырос в реальном мире. Особенно цинику и зануде.
Впрочем, и в обратную сторону, из сказочного мира в реальность — тоже путешествие не из лёгких. Посмотрим, что у Катьки получится. Сама напросилась, никто её пинками не гнал…
Подмосковный город принял машину, втянул в себя. Замелькали пёстрые вывески — кафе, супермаркеты, салоны мобильной связи. Солнце умножало себя в витринах и в окнах, пласталось по капотам автомобилей.
Внедорожник затормозил у подъезда. Старый клён, который помнил Ивана ещё ребёнком, коснулся крыши корявой веткой. Прошелестел что-то одобрительно — радовался, что друг вернулся домой.
— Приехали, Катюха, — сказал Иван и вытер вспотевший лоб. — Забросим сумки в квартиру и пойдём тебе смартфон покупать.
