Он — и есть Душитель?
— …абер! Господин Фабер!
Йохан осознал, что какое-то время стоит неподвижно, держа в руках пальто и глядя остановившимся взглядом на входную дверь.
— Мы выходим или вы постоите еще немного, и я успею заварить чаю?
— Выходим.
Интересно, среди механических игрушек айн Хербера найдутся наручники…?
6
План был прост: выйти на улицу, взять извозчика, доехать до вокзала, уехать в Шнееланд.
Как любой простой план он провалился в самом начале.
Йохан со слепым механиком остановились у края мостовой. Юноша посмотрел налево. Посмотрел направо.
Извозчиков не было.
На всей огромной улице не было ни одного извозчика. Всадники, кареты, паровики, проскакавший отряд гусар — были. Извозчиков — не было.
Стоп. Отряд гусар?
Йохан был мало знаком с обычаями военных и с обычаями гусар — в частности, но подозревал, что перемещение галопом, почти срывающимся в карьер — это необычно. Примерно так же необычно, как отсутствие извозчиков…
Как отсутствие прохожих…
Нет, люди на улицах были. Прохожих не было. Ведь что такое, если вдуматься, прохожий? Человек, который проходит мимо. Проходит. Не пробегает. Люди на улице, конечно, не бегали, но двигались так, как будто им всем вдруг срочно что-то понадобилось. На тихих улочках, где они сняли квартиру, и где находилась аптека, все было по-прежнему, но стоило им выйти на одну из главных улиц — необычность начала бросаться в глаза.
Неужели — война?
— Что-то случилось, — констатировал айн Хербер.
— Я заметил.
— А я нет. Я услышал. Газетчиков не слышно. И вон там — обсуждают что-то тревожное.
Палец слепого механика указал влево, туда, где стоял черно-белый столб, указатель места остановки городского омнибуса. Возле столба собралась небольшая группка людей, о чем-то разговаривающих. Разговаривающих на повышенных тонах, трагически размахивая руками, женщины хватаются за сердце…
Йохан уже решил было дойти до людского скопления, как его планы резко поменял айн Хербер:
— Извозчик.
Чума на все здешние проблемы. Главное — добраться до вокзала.
Извозчик, цоканье копыт которого — его лошади, конечно — услышало чуткое ухо слепого, медленно двигался вдоль тротуара. Юноша резко взмахнул рукой и подскочил к экипажу:
— Центральный вокзал!
— Тридцать грошей, молодой господин, — от извозчика, потрепанного жизнью мужчины с отчаянно рябым лицом, пахнуло утренним эхом вчерашнего праздника.
Йохан подсадил айн Хербера, забросил чемоданы, вскочил сам, экипаж тронулся… После чего юноша с извозчиком повернулись друг к другу и одновременно спросили:
— Что случилось в городе?
Первым после короткой паузы ответил извозчик:
— Я, молодой господин, сегодня поздно выехал… Вчера я… устал немного… праздник опять же… Сегодня попозже выехал, попозже… Смотрю: что-то неладное… Других ребят нету… Никого нету… Лавки закрыты… Солдаты скачут туда-сюда…
На углу одной из улиц собралась небольшая, но постепенно увеличивающаяся толпа. Йохан уже было собирался остановить ароматного извозчика, чтобы послушать, о чем говорят, но успел заметить синюю мантию и берет оратора. Студент. Наверняка какая-то очередная проказа…
Некогда. Вокзал. Главная цель — железнодорожный вокзал.
7
Вокзал был закрыт.
Для Йохана, для айн Хербера, для извозчика — для любого, кто имел дело с железной дорогой, фраза «вокзал закрыт» была типичным примером оксюморона (ну, кроме разве что извозчика, он наверняка посчитал бы, что «оксюморон» — это какое-то ругательство, вроде «осёл и придурок»). Что бы ни случилось: война, камни с неба, вторжение из преисподней — железная дорога продолжила бы работать, ее вокзалы были бы открыты для всех желающих…
Вокзал был закрыт.
И не просто закрыт: вдоль вокзала выстроилась шеренга солдат с примкнутыми штыками.
— Солдаты… — озадаченно произнес извозчик, как будто все остальные не видели.
— Солдаты? — удивленно переспросил айн Хербер. А, ну да: видели здесь не все.
Йохан понял, что ему надо собраться.
Он выскочил из повозки и подошел к офицеру:
— Господин капитан, что случилось?
Офицер бросил раздраженный взгляд и молча ткнул пальцем во флагшток на вокзале.
Бело-зеленый флаг Грюнвальда, с двумя коронами, был приспущен. На высоту собственной ширины, символически освобождая место для невидимого флага того, кто царит сегодня.
Флага Смерти.
«Это не война», — подумал Йохан, — «В случае войны флаги не приспускают. Начало войны — не повод для траура, ведь в начале войны каждый считает себя победителем».
— Его величество… умер?
Капитан скрипнул зубами, но все же ответил:
— Его величество Карл Второй… подло убит сегодня утром. Взорван в Берг-коллегии, вместе с советом министров.
Глава 51
8
— Поехали! — Йохан запрыгнул в экипаж.
— Что случилось-то, молодой господин?
— Короля убили.
— Бог наш господин! Да как же это… Да где ж такое видано… Что ж теперь будет-то?
— Едь!
Йохан тоже не знал, что будет, в конце концов, он не был предсказателем, пророком или кто там еще умеет предвидеть будущее, зато он знал историю. Как говорил преподаватель истории в школе Черной сотни: «История нужна нам не для того, чтобы рассказывать забавные анекдоты из прошлого, а для того, чтобы знать, что ждет нас в будущем».
Как подсказывал опыт прошлого, в случае внезапной смерти короля — тем более, насильственной — в будущем Грюнвальд не ждет ничего хорошего. Поэтому отсюда нужно бежать и как можно быстрее. Вокзал уже закрыт, кто его знает, успеют ли они выбраться из столицы, если промедлят еще несколько часов. Тем более что они с айн Хербером здесь, по сути, чужаки. Да еще и с непонятным убийцей-душителем на хвосте.
— Куда ехать-то?
Рябой извозчик, хоть и слегка похмельный, сообразил, что от вокзала, окруженного солдатами, нужно отъезжать в любом направлении. А вот отъехав, он озадачился направлением конкретным.
— Дилижансы.
— Тут… неподалеку.
— Вперед.
Айн Хербер молчал.
— Господин механик, что вы не скажете ни слова?
— Пока, юноша, вы все делаете правильно. К чему мои комментарии?
Теперь они замолчали оба. К вящему неудовольствию извозчика, который не отказался бы обсудить происходящее.
— Стоять!!!
Лошадь заржала и резко попятилась.
— Вы чего это накидали посреди улицы?!
Посреди улицы? Йохан выглянул из окна.
Холера.
Для извозчика, который жил в мирном Флебсе и никогда в жизни не учил историю, это выглядело как куча хлама посреди улицы. А для Йохана — как баррикада.
Как быстро все начали реагировать… Как будто знали…
9
Разумеется, никто из жителей Грюнвальда не знал о том, что сегодня утром будет убит король. Однако настроения горожан Флебса, аристократов и придворной знати были таковы, что каждый нет-нет, да и задумывался, что он будет делать, если король… ну, скажем… отойдет от дел…
У Карла Второго было всего два сына, восемнадцати и семнадцати лет, и вокруг каждого начала формироваться своя клика, в расчете на тот, весьма отдаленный в будущем случай, когда один из них все же станет наследником? Почему «один из…», а не старший? Потому что, во-первых, старший сын неоднократно высказывал свое нежелание управлять страной. Тихий, мирный мальчик… Второй же сын обладал всеми необходимыми для короля качествами, за исключением одного.
Он не любил гарков.
Гарки — один из народов Грюнвальда, жители Большой степи, Гарки, раскинувшейся, пожалуй, на большей части территории страны. Когда-то — разбойники и грабители, ужас всех окрестных государств, потом гарки завели себе правителей, дворян, аристократию… А потом аристократия решила, что им будет проще и удобнее, если они, вместо того, чтобы воевать с окрестными государствами, просто-напросто войдут в состав одного из них. «Им» — это аристократам Гарки, конечно, кто и когда интересовался мнением простого народа по такому поводу как сохранение независимости?
