— Дорогая! — предостерегающе начал Киршиц.
Зрачки дамы вытянулись, глаза полыхнули бирюзовым огнем. Итен стиснул зубы. Волосы на затылке зашевелились, а в голове засел несвоевременный вопрос, который никак не получалось забыть: «Где этот жирный прыщ отыскал драконью королеву? И отчего она согласилась на такого мужа?»
— Вам, юноша, стоило бы узнать побольше о местечках Челии, — она словно прочла его мысли. — Сдается мне, все ваши знания ограничиваются пределами Гранвиля, но никак не южными островами.
Итен промолчал. Возразить было нечего. Острова населяли рыбаки, пираты по совместительству — вот и все, что он знал. Суровые условия жизни. Бедность… И пусть в него бросит камень тот, кто не сочтет последние условия аргументами для договорного брака (будучи боевым магом, Итен легко камень отобьет в голову бросившего, и одним дураком на Челии станет меньше).
— Прости, Аршая, — пролепетал Киршиц. — Просто…
— Полиция Гранвиля пока не предъявляет вам обвинений, — заметил Дракаретт. К даме Киршиц он подступил чуть ли не вплотную, завладел ее рукой, поднес к губам.
— А они и не имеют права! Я аристократ! — возмутился Киршиц. — Меня имеет право допрашивать только секретная служба самого…
— Сдается мне, ждать не придется долго, — оскалился (любое иное слово не подошло бы) Дракаретт. — Так что стряслось с вашей дочерью? Я верно понял: ваше богатство — суть ее заслуга?
— Но… — Киршиц всплеснул руками, опустил плечи, показавшись еще жальче, чем на лестнице. — Нет-нет! Айрья — самый дорогой человечек для нас с женой.
Мадам снова сверкнула глазами.
— Моей прошлой жены, — поправился Киршиц. — Ох, это все так нелегко. Да и поверите ли вы?..
— Я поверю точно, — пробормотал Итен. — Не каждый день меня пытаются убить, засунув в зеркальный лабиринт.
Киршиц закашлялся.
— И… О… там ведь наши покои и… — залепетал он.
— И зеркальная комната, — подсказал Итен.
Видел он подобных «почтенных отцов семейств». Чаще всего в числе тех, кто содержал лавки разной степени паршивости. Купец и меценат? Смешно! И первые, и вторые умели держать лицо и обладали, пусть не аристократическими манерами, но умели достойно себя подать. А вот Киршиц подавать себя не умел совсем.
Словно в подтверждение его мыслей Киршиц икнул, а затем выкрикнул:
— Не выдавайте! Арийя не желала ничего плохого, клянусь!
«Ну несомненно же: мой уход из мира во благо», — мысленно огрызнулся Итен.
— У меня всего один вопрос, — Дракаретт прервал начинающуюся истерику Киршица понижением температуры в комнате, при этом даму он галантно прикрыл созданным щитом: — Отчего вы всякий раз зовете дочь по-разному?..
* * *
— Отражение?.. — Киршиц сидел на лиловом диване, закрыв лицо ладонями и мерно раскачиваясь вперед-назад. — Как же?.. Как же так?
— Вы держали лавку в Вирэе, — предположил Итен. Впрочем, он в том уже почти не сомневался.
— Дарвейне, — словно сквозь сон уточнил Киршиц.
— Даже так? В городе без магии?
Киршиц кивнул.
— В таком случае, неудивительно, что о вас никто не знал до того, как вы перебрались в столицу.
— О да… — протянул Киршиц. — Мы чувствовали себя королями инкогнито. Весь свет стремился познакомиться с нами…
— Вот только манеры выдали, — заметил Дракаретт.
— Однако даже вам, лорд, не претило принять приглашение, — заметила с усмешкой в голосе дама Киршиц.
— Разумеется, — ответил Дракаретт с легкой снисходительной улыбкой на губах. — Не стал бы я тащить инспектора полиции в дом уважаемых мной аристократов, — несколько секунд насладился багрянцем, сменившим мертвенную бледность на лице господина Киршица, и добавил: — Итен, прошу, без обид. Лично к вам у меня не имеется претензий, только к месту работы.
— Не сомневаюсь. Продолжим. Итак, господин Киршиц, однажды утром ваша дочь вышла к завтраку в сильно возбужденном состоянии.
— Аринушка… да. Мардена, моя бывшая супруга, даже заподозрила, будто она не ночевала дома. Однако все ее подозрения не оправдались. Мардена… ну, она упертая дарвейнка, ей не понять. Она хотела мира, покоя, выдать Айри за сына соседа, чтобы дела шли в гору, но не особенно круто. Это мы с дочерью всегда мечтали, что в один прекрасный момент распахнем крылья, взлетим…
— Насколько понимаю, рецепт этого воспарения и поведала вам дочь тем утром?
Киршиц заторможено кивнул.
— Она была счастлива. Она была уверена, что все получится… Я попросту не мог не поддержать ее! И ведь своего мы добились!
— Если учитывать поправленное материальное положение, безусловно, — внес свою лепту в разговор-разоблачение Дракаретт.
— Не вам, сыну уважаемых родителей, наследнику огромного состояния, лорду в тысячном поколении, всю жизнь привычному к почестям, упрекать нас! — выкрикнул Киршиц и тотчас попытался вжать голову в плечи. — Простите… Простите, Грейл, я… в таком состоянии…
— О да, конечно, — ухмыльнулся Дракаретт и будто просто так щелкнул пальцами, создав и немедленно развеяв крохотную шаровую молнию.
— Не кичитесь драконьим даром в моем присутствии! — заорал Киршиц. — Тоже мне, носитель особой крови!
— Есть немного, — заметил Дракаретт.
— Да я в состоянии приобрести любой артефакт!
— И что же?
— Активирую, и посмотрим, кто сильнее!
— Согласен, — кивнул Дракаретт, — вы в состоянии выпустить пожар, способный пожрать полстолицы. Однако я, как и господин инспектор, сумеем его потушить, а вы — нет. Возможно, пойдем разными путями, но потушим. Поскольку и меня, и господина Итена, этому учили. Всю нашу сознательную жизнь. А вы в это время скрепками торговали. А ваша дочь пошла еще дальше: вступила в сговор с осужденной на смерть преступницей!
— Она осуществляла свою мечту!
— Яркий образчик взгляда типичного простолюдина на окружающую действительность, — Дракаретт презрительно фыркнул. — Я, я, я и доченька моя, — передразнил он, — а весь мир пусть хоть кровью умоется.
По-хорошему и по всем известным Итену инструкциям ведения допросов, лорда следовало бы выдворить восвояси. Однако без его ехидных, презрительных, очень точных замечаний Киршиц замыкался в себе, принимался раскачиваться сильнее и причитать о своей исчезнувшей дочери. Довольно давно исчезнувшей, нужно заметить, учитывая, что с тех пор, как Айрин Киршиц заключила сделку то ли с каргой, то ли с подом-антиподом, ее сознание занимали ее же отражения, но уже не она сама.
Отражения… изучением этого типа существ, обитавших в тонком мире и, возможно, множестве материальных аналогов, занимались академики в тесном сотрудничестве с философами. В подобные дебри и влезать-то не хотелось. Но вот ведь, пришлось.
— Зачем, зачем Арушка пошла на это?.. — всхлипнул Киршиц.
«Потому что дура малолетняя», — так и вертелось у Итена на языке, но озвучивать он не собирался. Хватало и Дракаретта с его истинно аристократическим снобизмом.
— Ей сказали, что все отражения по сути один и тот же человек, — сказал лорд в этот раз серьезно. — К слову, ни разу не солгав. Вы ведь никакой разницы не видите, просто всякий раз называете дочь так, как некто прозвал в том мире, откуда явилось отражение.
— То есть, мы имеем дело с катастрофой всего мироздания?
— Не говори глупостей, инспектор, — Дракарет тяжело вздохнул. — Хоть ты не говори глупостей. В тех параллельных, зеркальных, материальных, иллюзорных да каких еще угодно мирах, люди тоже ложатся спать, тоже блуждают в тонком слое и временами захаживают еще дальше. Ты же наслышан о призраках, виденных кем-нибудь, когда-нибудь, где-нибудь. Вот это спящие-бродящие и есть. Они же способны вселяться в психически неустойчивых людей, умалишенных, медиумов. Ясно, к чему я клоню?
Итен кивнул. Киршиц тоже. И даже дама опустила взгляд.
— Когда одно отражение просыпается, его место занимает другое спящее. Учитывая множественность миров, недостатка в них нет.
— Но зачем?.. — Киршиц воззрился на него глазами, полными непролитых слез.
