Спохватившись, я рывком обернулся назад, ведь Арчи я из виду потерял, не дай бог опять начнёт придуриваться, но тот держался крепко, и вообще в целом и за мою руку тоже, как в детском саду, ей-богу.
— Ты как? — я видел, что ему сейчас так же тяжело, как Ларе тогда в подвале мятежного монастыря, то есть держаться можно, особенно если силу не тратить, но вот как раз она и утекала из него широким потоком, подпитывая ревущую на пределе вентиляцию. — Погодь, перехвачу! Да не брыкайся ты, блин, я умею!
Вообще-то это я должен был позаботиться о свежем воздухе, но просто опыта не хватило, растерялся, да и Арчи взял его на себя без предупреждения, не спеша теперь уступать. Но я легко пересилил его, приток воздуха чуть затих и тут же завыл с новой силой, а друг облегчённо выдохнул, ему на глазах становилось легче.
— Дети, постройтесь парами! — дурашливым голосом, копируя кого-то из своего далёкого детства, пропел он. — Ты не против?
— Да ради бога, — я осмотрелся по сторонам, до этого как-то недосуг было, — держись, если надо. Тем более, Далин нас сейчас не видит.
Мы вошли в большой подземный зал, размером со средний школьный спортзал, с таким же высоким, но только сводчатым потолком. Гладкие, отполированные стены были богато украшены вставками из малахита, яшмы и прочих подгорных чудес, сверху и сбоку чуть теплились без толку штатные фонари, зато вот через световые колодцы и вентиляцию помещение заливал багровый, тревожный свет. За нашими спинами остался КПП, в боковых стенах имелось несколько маленьких дверей в непонятные помещения, а прямо перед нашими глазами в дальней стене предстали очень художественные кованые ворота. Иному дворцу впору, ей- богу!
— Нам туда, вроде бы, — прищурился Арчи, вглядываясь в эту красоту. — Приоткрыты, заходи кто хочешь. Видишь, щель светится?
Я видел, конечно, эту узкую полоску красного цвета прямо посередине ворот, появившуюся вот только что. Ещё минуту назад её не было, это точно. Арчи первым рванул с места, потащив меня за собой, ему настолько не терпелось, что он и в ворота эти пролез первым, не обратив никакого внимания на мои попытки его затормозить. Так что, когда я протиснулся в неширокий проём, он уже играл в гляделки с кем-то очень опасным, сильным и непонятным.
Я встал справа от него и не сразу сообразил отключить магию во взгляде, оставив себе только человеческие чувства, потому что смотреть так, во всеоружии, было просто невозможно, обилие ощущений сбивало с толку и не давало сосредоточиться. И вот, когда ушли, прогнанные усилием воли, образы мешающих мне призрачных огней, каких-то пламенных хвостов, крыльев, когтей и клыков, перед глазами осталась просто женщина. Она стояла, заложив руки за спину, расправив плечи и чуть расставив ноги, потому что дёргающийся в нервной тряске пол мешал даже ей, и с интересом рассматривала нас в ответ.
Наверное, так могла бы выглядеть Лариска, когда повзрослеет, но только в нашей девочке было чуть больше волшебного, эта же выглядела чуть более приземлённо и взросло, уверенно так выглядела. Ну это если, конечно, смотреть глазами. В магическом-то плане она вполне могла бы пересилить сотню таких подростков, как наша саламандра, если не больше.
Чёрные длинные волосы, по которым пробегали язычки пламени, пронзительно-светлые глаза, сильное и стройное тело, дышащее жаром и мощью, красное платье до колен, похожее на Ларискино, сотканное из такого же спокойного огня, дураком надо быть, чтобы не сообразить, кто же это перед тобою тут стоит.
— Передай другу свой браслет, — неожиданно обратилась она ко мне. — От всего сердца и навсегда. Маленькая сестра, ты не против?
Я немного опешил, но тут же утвердительно кивнул, наблюдая за тем, как змейка-ящерка на моей руке приподняла голову, разомкнув круг, затем осмотрелась, вопросительно заглянула в мои глаза, что-то решила для себя, и тут же, получив моё полное согласие, шустро юркнула Арчи под рукав, накрутившись на его руку оборотов в пять, не меньше. От радости, не иначе. Силы моей в ней был изрядный заряд, накопила за всё это время.
— Да господи ты боже ты мой! — друг облегчённо выдохнул, отцепившись наконец от моего запястья, ему становилось на глазах лучше, теперь это был прежний Арчи, уверенный в себе, очень любопытный, насмешливый и немного злой. Причём мало того, что готовый действовать и идти напролом, так теперь ещё и в силах это сделать. — А это кто? Такая же, как и ты? Что это вообще такое? Ну, мне чтоб знать хоть немного, кто это у меня на руке жить будет!
— Не такая же, — улыбнулась в ответ ему женщина, — далеко не такая же. Пока, во всяком случае. Но ты береги её и дай ей имя. Лучшего оберега под этим небом нет. А что потом с ней будет — откуда я могу знать? Твой друг сумел её пробудить, а дальше всё от вас двоих зависит.
Арчи с восторгом поднял руку к глазам и принялся рассматривать своё новое приобретение, заглядывая под рукав комбеза, а женщина вновь испытующе уставилась на меня.
— Я Артём, это Арчи, — мне пришлось вспомнить правила вежества и представиться ей, чтобы узнать её имя. — Мы экипаж «Ласточки», вы звали на помощь, и вот мы пришли, если уж говорить без подробностей.
— Я Лета, — назвалась она в ответ странным именем. — «Ласточка», это Лариса, верно? Как она там?
— Нормально, — Арчи всё ещё был занят своим новым приобретением, он поглаживал, улыбаясь, свой живой браслет пальцем под рукавом, наводил мосты, в общем, и в наш разговор вступать не спешил, поэтому пришлось отдуваться мне. — Подросла, несколько раз уже в девочку перекидывалась. Светленькая такая, огненно-золотистая.
— Светленькая? — Лета рассматривала нас в упор, пристально и сильно, но всё же заинтересовалась Лариской. — Это повезло ей, наверное, если по вашим людские меркам судить. Я-то помню! Блондинки, брюнетки. Вообще рождаемся мы одинаковыми, и в большой мир, за душой, уходим одинаковыми, а там как получится. В моём экипаже одни гномы были, вот я и стала такой, самой красивой в их понимании. Поэтому и стою тут, что чувствую их лучше других.
Она говорила легко и свободно, как с равными, как с друзьями, но давила огненным светом всё сильнее, причём на меня одного. Россказни Траина про добро и зло в этом свете для меня не оправдались, для Арчи теперь тоже, хотя колбасило-то его сначала не по-детски.
— Хватит, — спокойно попросил я её в ответ, и Арчи наконец-то оторвался от своей новой питомицы, недоумённо посмотрев на меня. — А то ведь и я могу, давануть…
— И очень хорошо, — Лета улыбнулась мне в ответ, нимало не смутившись, очень ослепительно и очень уверенно, она знала силу своей улыбки. Я даже засмущался и обрадовался немного, и ничего странного в этом не было, пусть и ситуация была не из лучших. В конце-то концов я ведь, всё-таки, мужик, и любому из нас было бы лестно получить улыбку от этой красавицы. — Что можешь! Теперь других здесь не ждут!
— Теперь! — мгновенно выхватил главное в её словах Арчи, подпихнув меня локтем, чтобы не отвлекался, и продолжил немного ироничным тоном, — а что случилось?
— Беда у нас случилась, — улыбнулась Лета уже и ему, — Человек у нас случился. Ну, или эльф, я и раньше-то вас всех путала. И смог показать он нам, что следовать древнему закону нужно с оглядкой. Что не каждый из вас его достоин.
— Это понятно, — она замолчала, собираясь с мыслями, но Арчи долго ждать не стал, — все люди разные. Только не говори, что для тебя это сюрприз. Чувства вины по этому поводу я испытывать не собираюсь в принципе. И вообще, давай лучше к делу. Времени, по моим ощущениям, у нас очень мало.
Я и сам уже чуял близкое присутствие саламандр, потому что кто ещё это мог быть, такой большой и огненный, и их яркие, настолько чужие для человека чувства и мысли, что у меня перехватило дыхание. Что-то они давили, что-то старались уничтожить, но это что-то отчаянно им сопротивлялось, не желая погибать. Горы тряслись мелкой дрожью, практически неощутимо, но очень противно и этим действовали на нервы. Где-то гремело и ревело, и этот шум разбавлялся мерзким ровным визгом на ультразвуке, да ещё багровые сполохи из вентиляционных отверстий и световых колодцев добавляли уюта.
