Прошла минута. Рип не двигался, позволяя Мэгги самой принять решение. Наконец она сжала пальчиками его ладонь. Рип вытащил малышку и прижал лицом к плечу. Лунный свет пробивался в окно, позволяя разглядеть пятна крови на полу и тело под ковриком.
Не надо Мэгги это видеть.
– Тиш, милая, – прошептал он, поглаживая ее по волосам, пока она плакала ему в плечо.
Рип знал, каково ей, ведь сам лишился матери в одиннадцать лет.
***
Мэгги совсем расклеилась и рыдала в плечо Рипа, словно и не слыша его увещеваний. Он завернул малышку в одеяло и отнес к той единственной, кто мог помочь.
В это время ночи в Логове было тихо. Рип постучал в дверь Эсме, чувствуя, как Мэгги цепляется за него все сильнее, будто боясь, что он ее бросит. Такое доверие смущало – и вызвало бесконечную нежность.
Послышались шаги, и Эсме открыла дверь, набросив халат поверх ночной рубашки. Заплетенные в косу черные волосы растрепались. При виде Рипа Эсме привычно нацепила холодную безразличную маску, но тут заметила малышку у него на руках.
– Ой! Что случилось? – прошептала она и потянулась погладить волосы Мэгги.
Одними губами Рип ответил: «Тесаки».
Взгляд Эсме смягчился от беспокойства.
– Ну-ну, милая, как тебя зовут? – пробормотала она, убирая рыжие кудряшки с лица малышки.
– Мэгги, – ответил он, глядя на свою теплую ношу. – Мэгги, эт Эсме. Она за тобой присмотрит, пока я…
Малышка тут же прижалась теснее:
– Нет! Не бросай меня!
Рип замер.
– Мне над найти твою маму, милая. С Эсме тя никто не обидит. – Он погладил красивые рыжие кудряшки. – Пусти меня. Быстрей уйду – больше шансов отыскать твою маму.
Он не станет обнадеживать малышку почем зря.
Рип почувствовал на себе взгляд Эсме и спросил:
– Ты не против?
– Конечно нет.
Рип передал ей Мэгги. Эсме всегда отлично ладила с детьми. Плюс от нее так вкусно пахло выпечкой, корицей и специями. Если кто-то и мог присмотреть за испуганной девочкой, то именно она.
Эсме забрала у него Мэгги, мимолетно коснувшись руки. Рип ощутил исходящий от нее аромат теплой кожи. Эсме уткнулась лицом в рыжие кудри малышки и тихонько заворковала:
– Все хорошо, маленькая. Джон отыщет твою маму. – Она убрала волосы с лица Мэгги. – Его даже тесаки боятся.
Услышав нотку гордости в ее голосе, Рип уставился на Эсме. Она вообще сама сознавала, с какой нежностью о нем говорит? Он дернулся, желая дотронуться, спросить, что ж такого натворил. Но какой смысл? Она только отшатнется.
«Не с твоими грубыми лапами к ней лезть».
– Мне пора, – сказал Рип, поймав взгляд зеленых глаз.
– Конечно.
Повисло молчание. Эсме было раскрыла рот, но так ничего и не произнесла.
– Ага, – пробормотал Рип, отступая.
Затем резко кивнул, развернулся и сунул руки в карманы, чувствуя, как грудь сдавливает от отчаяния. Черт!
– Рип!
Остановившись, он оглянулся через плечо.
– Ты поосторожнее, – сказала Эсме и робко прибавила: – Сегодня держись начеку. Ты же знаешь, что за выродки эти тесаки. Мне не хотелось бы потом поутру… стирать кровь с твоей рубашки.
Рип отрывисто кивнул и пошел по коридору. Пора будить Блейда. Одному тут не справиться.
Глава 6
– Че ж ты мне раньше не сказал.
Весь последний час Блейд повторял эту фразу. Рип стиснул зубы, наклонился и с трудом вытащил решетку канализации из мостовой.
– Думал, сам управлюсь.
И не смог.
Блейд оперся руками по обе стороны отверстия и прыгнул внутрь. Прислонив решетку к стене, Рип встал на колени, последовал за господином и тут же с плеском провалился во тьму.
Нижний город напоминал кроличью нору со множеством ходов и комнат, выдолбленных на этой территории под Ист-Эндом. Когда-то тут пытались построить метро, но этот план рухнул вместе с туннелями. Почти двести рабочих умерло в темных глубинах, попав под обвал или заживо погребенные в маленьких нишах.
Ходили слухи, будто подземелье кишит приведениями, но нищие и бездомные, не говоря уже о тесаках, все равно здесь селились.
Однако в канализации остались лишь крысы. Грызуны носились в потемках. Их частый и громкий пульс стучал в тишине, пока Рип хлюпал за Блейдом.
Господин остановился на перекрестке, освещенном неярким светом, льющимся сквозь решетку наверху. Тени от перекладин падали на закрытые веки Блейда, пока он принюхивался.
– Сюды. – Он повернул налево. – Чую кровь.
Вонь канализации мешала Рипу, но Блейд прожил голубокровным почти на полвека дольше. Уровень вируса в его крови был намного выше, даже опасно высоким. По остроте чувств господин мог соперничать с Уиллом.
– Дай-ка я пойду первым, – предложил Рип, обходя Блейда.
Старые привычки живучие, а он слишком долго пробыл охранником господина, чтобы позволить тому рисковать.
Идя по туннелю, Рип наконец уловил аромат меди. Кровь. По этому следу они шли от дома Мэгги. Кто-то, скорее всего, Энни, истекал кровью, но не сильно. Рип практически видел, как алые капельки падают в мутную воду, смешиваясь с ней.
По крайней мере она все еще жива. Чтобы осушить жертву как следует, надо чтобы кровь бежала по венам. Голубокровные отказывались пить так называемую «стоялую кровь», что в народе прозывалась «пойлом мертвеца».
– Хотел тя спросить, че там с Эсме? – вдруг окликнул подручного Блейд.
Рип напрягся и остановился, оглянувшись через плечо.
– А че с ней?
Господин прошлепал мимо, будто вовсе и не разворошил только что осиное гнездо.
– Какая-то бледная ходит. Мож, ты знаешь, че такое. Вы ж двое не разлей вода. – Блейд оглянулся. – Поцапались?
Рипа его небрежность не обманула. Блейд со всей серьезностью относился к здоровью и счастью своих подопечных.
Однако… если и существовал кто-то, кто разбирается в женщинах, то именно Блейд. Рип с ними только сексом занимался. Он раздраженно выдохнул и пошел следом.
– Не знаю, че такое. Чет она мне последнее время не рада. – Рип вдруг вспомнил о поцелуе и покраснел.
«Хорошо, что в темноте не видно».
– Че-то не то ей ляпнул? – обманчиво-небрежно уточнил Блейд.
– Да вроде нет. – Рип помолчал, затем признался: – Вбила себе в голову, будто я ее своей трэлью хочу сделать. Я постарался все объяснить, но она не так поняла.
– А ты не хошь?
– Иисусе! – проворчал Рип. – Нет. Не знаю… мы друзья. Не хочу все испортить. – Он тяжело сглотнул. – Ты знашь, каково с жаждой. Не хочу пугать Эсме, еще больно сделаю. – И снова тихонько выругался. – Эт не просто жажда крови. Не хочу, чтоб Эсме решила, будто я хочу большего. Будто она должна меня и в койке удовлетворять.
– А ежель она хочет к тебе в трэли?
Рип тихо и недоверчиво рассмеялся:
– Ага, прям мечта любой женщины.
– Ты ся недооцениваешь.
– Ниче подобного. Я знаю, как люди на меня смотрят.
Как на злобного великана, с которым лучше не связываться. Он сам этому поспособствовал.
– Канешн. У нас с нашими делишками дурная репутация. Не знал? – спросил Блейд. – А Эсме знает. Не оскорбляй ее, она ж не из тех дураков.
Несчастный Рип хлюпал дальше в промокших сапогах. Почему она его поцеловала? Неужто Блейд прав?
– Она че-то тебе сказала?
– Я ее нечасто одну застаю, – ответил господин. – Тока вижу, она расстроенная ходит. Жметесь по углам как пара бродячих шавок в одной комнате.
– Мы разберемся, – ответил Рип. «Хотелось бы надеяться».
– Ага. – Блейд застыл и склонил голову. – Слыш?
Рип остановился.
В туннелях загремел жуткий смех. Рип схватился за знакомую кожаную рукоятку охотничьего ножа и подошел к Блейду.
– Они нас заметили?
– Ага. – Блейд напрягся. – Давай поздороваемся.
В стене канализации зияла дыра, из которой в воду падали камни. Железная лестница вела во тьму вниз. Рип пригляделся. Там может быть что угодно. Блейд двинулся, но Рип схватил его за руку.
