А уже следующим утром вдали, почти прямо по курсу, показалось крохотное рыжеватое облачко. С каждым часом оно росло и увеличивалось, а потом стало ясно, что это не облако вовсе, а исполинский кусок тверди, зависший в пустоте. Снизу материк был подсвечен мириадами державших его в воздухе гелиотропов, и по мере приближения это становилось всё более заметно. Казалось, что гигантский остров парит на застывших языках пламени. «Ори был прав. Это сумасшедше красиво!»
Чем ближе «Стремительная» подходила к материку, тем больше деталей можно было рассмотреть. И тем огромнее он становился, закрывая собой значительную часть окружающей бесконечности. В какой-то момент даже стало казаться, что этот гигантский кусок тверди нависает над ними, или, наоборот, это крохотный шлюп медленно падает на исполинский остров. У Влада первое время голова слегка кружилась. Потом, правда, вестибулярный аппарат успокоился, но всё равно, ощущение, что перед ними целая планета, никуда не исчезло.
«Родной» остров со стороны напоминал блин, или монету, то есть был относительно плоский. Не совсем, конечно — ближе к центру его толщина значительно увеличивалась, по прикидкам дяди Саши метров до ста. Сам-то Влад подробно рассмотреть не успел — сначала бой, потом без сознания лежал. Материк по форме был похож скорее на айсберг — поверхность относительно плоская, а вот нижняя часть очень велика. Земляне долго спорили, пытаясь опребелить «глубину» материка и в конце концов, сошлись на мысли, что не меньше ста километров. Плоской поверхность можно было назвать только в сравнении с «дном», а так Лопатин даже горы где-то ближе к центру смог рассмотреть, со снежными шапками. Потом, правда, и горы стало не видно, когда ещё сильнее приблизились — всё заслонили другие объекты.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что материк висит в воздухе не один — рядом множество островов. Некоторые парят в воздухе отдельно, другие связаны с основным массивом тверди мостами самой разной конфигурации.
— С ума сойти! — делился с ним восторгами дядя Саша. — Просто фантастика! И как это всё возможно, вообще⁈
Влад и сам дивился. «Стремительная» скоро чуть изменила курс и пошла вдоль тверди, так что посмотреть было на что. На второй день после изменения курса Влад, который к тому времени уже устал поражённо охать и ахать, окончательно выпал в осадок.
— Дядя Саш, ты видишь то же, что и я? — убитым голосом спросил парень. — Они опускают в Бездну остров⁈
— Ага, чтоб мне в Бездну провалиться. Но зачем⁈
Гигантская конструкция находилась значительно ниже и материка, и проплывавшей вдоль него «Стремительной». Довольно далеко, на самом деле, но с помощью бинокля рассмотреть было возможно. Впрочем, Влад остро пожалел, что телескоп остался в трюме, с ним было бы сподручнее.
Это было кольцо. Огромное, как остров. С внутреннего края кольца в Бездну свисала густая паутина тросов… Хотя не свисала. Тросы были туго натянуты, потому что к ним был приделан груз. Да какой! Это был целый остров! Намного меньше, чем родной для землян, но всё равно огромный. Совершенно пустой, без растений или строений. Влад решил, что вся эта конструкция больше всего похожа на авоську с картошкой. Тросы — это ручки, внизу густая сеть в роли самой авоськи, а внутри — груз. Камни и земля. Целый остров. И очень, очень большой.
— Охренеть, — поражённо шептал Влад, наблюдая, как ручки «авоськи» удлиняются, и остров постепенно погружается в туманные глубины. — Пойдём, спросим, а?
В последнее время земляне старались поменьше доставать местных жителей вопросами — заметили, что те уже малость подустали от постоянного любопытства. Но тут было совершенно невозможно промолчать.
— О! Это добыча гелиотропа. Я ж, вроде, рассказывал? — спросил Ори. Влад с дядей Сашей дружно покачали головами — если и рассказывал что-то такое старпом, то оно успело забыться за чередой событий.
— Ну вы ж в курсе, у нас основной столп цивилизации — это гелиотропы. И энергию из них получаем, и техника на них, и вообще, считай, вся жизнь. Забирать те, на которых держится твердь в империи запрещено — это глупо, сами понимаете, жизненного пространства лишаться. Остроухие грабят окружающих, находят далёкие и новопровалившиеся острова и с них забирают. Тем и живут. Мы в древности тоже так жили… хотя тогда столько гелиотропа не нужно было. А какое-то время назад вот научились добывать. Создаются такие вот искусственные острова, — орк кивнул в сторону «авоськи», — их опускают вниз, в самую бездну. Где-то сотней километров ниже, там, где разумные уже существовать не могут, на острова падают гелиотропы. После этого, понятно, остров нужно подтянуть обратно, повыше, собрать гелиотроп, ну и разобрать сам остров.
— Зачем? — удивился Влад.
— Что «зачем»?
— Остров разбирать зачем? Почему его снова не опустить?
— А второй раз это не действует, — пожал плечами Ори. — Нужно новый остров собирать. Причём не просто так, а из специальных минералов. Уволь меня от подробностей, я в упор не помню, что это за порода. Но второй раз она уже не работает, даже если остров заново пересобрать из неё же. Работа, надо сказать, совершенно адовая, причём на всех этапах, зато вся твердь остаётся с нами. Насколько я понимаю, породы такой у нас достаточно много, так что пока можно не переживать о том, что она закончится. Хотя всё равно экономят, и сильно. Во-первых, сами понимаете, процедура сложная и затратная. Выгода огромная, но каждый день так гелиотропов не наловишься. Во-вторых, рано или поздно подходящий минерал всё одно закончится, и что тогда делать? Не факт, что в других местах он есть, месторождений пока всего несколько. Может, конечно, ещё что-нибудь в таком же духе провалится, а ну как нет?
— А почему не действует? — изумился Влад. — Почему если заново собрать — работает, а использовать тот же — нет?
— Да откуда ж мне знать? — удивился Ори. — Это нашей науке пока не известно. Ну, или я о таком не знаю.
Влад, после увиденного и услышанного стал задумчив и рассеян. Даже перестал обращать внимания на новые чудеса — впрочем, ничего столь же масштабного, как «рыбалка» на искусственный остров, больше не встретилось.
— О чём задумался, Владик? — даже дядя Саша заметил, что друг стал как-то чересчур молчалив и задумчив.
— Знаешь, дядь Саш, я раньше думал, что это вот посыпание гелиотропом новых островов — это что-то сродни чуду, — Лопатин рассказывать начал с готовностью. Парню и самому хотелось поделиться мыслями, — Ну, типа какая-то сила, божественная или не очень, вот это вот делает. А тут выходит, что люди… в смысле разумные тоже могут повторить. А значит, это по каким-то своим законам действует. Физическим. Ну, или магическим — не важно, главное, что природным.
— Ну, звучит логично, — кивнул дядя Саша. — А нам с этого что?
— Даже не знаю… но это воодушевляет. Понимаешь, это значит, что тут есть какие-то правила, общие для всех, ну, как у нас на Земле, физические законы в смысле. А значит, их можно использовать, и всё такое. Ну и просто, если их изучить, то жизнь будет более понятна.
— И что нам с этого? — сосед всё никак не мог понять, к чему клонит приятель. — Они ж и так эти законы изучают, местные жители. И мы с тобой об этом знали.
— Да нет, я не о том, — мотнул головой Лопатин. — То есть, я знаю, что изучают. Просто я раньше думал, что вот с островами — это отдельной статьёй идёт. Вот попал остров, и его, ну, условно говоря, кто-то держит на ладошке, а другой ладошкой собирает где-то там, внизу, в загадочной бездне, солнечный гелиотроп, и натыкивает его в нижнуюю поверхность. А раз местные могут как-то имитировать процесс, то, значит, это совсем не так. Нас, может, и выкинуло сюда каким-то божьим попущением, или ещё какой прихотью высших сил, но как только мы здесь оказались — сразу всё стало работать по законам. Объяснимым, и понятным. Вот так.
— Всё равно не понимаю, отчего ты так возбудился, — пожал плечами дядя Саша.
— А и действительно, — задумчиво пробормотал Лопатин, но так и не успокоился. В голове по-прежнему бродила какая-то идея, вот только ухватить её за хвост всё никак не получалось.
