«Страшно представить, какие монстры у них считаются современным оружием», — покачал головой орк, кутаясь в одеяло. Очень хотелось спать — последние дни выдались особенно тяжёлыми. Светлорождённые как с цепи сорвались, чувствуя, что большая часть добычи так и останется для них недоступной. Остроухие сволочи смогли собрать гелиотроп только с самого центра острова — по краям им не дали защитники.
«Да и с центра… эта музейная „сорокопятка“ изрядно проредила „Гончих“ и другую мелочовку противника. Даже авианосец заставила держаться подальше!»
Как же его парни замучились таскать пушку с одного края острова на другой! Теперь-то уж всё. Город опустился слишком низко — остроухие вряд ли ещё раз рискнут выйти на свой мерзкий промысел. Слишком холодно — по крайней мере, там, снаружи. Да и в помещении уже некомфортно.
Орк зябко поёжился. Стальная печь жарила вовсю, раскалилась докрасна. Местные называли её странным словом «буржуйка». Хорошая штука, вот только сейчас даже она не помогала. Ещё двадцатью километрами выше печь вполне справлялась, а сейчас — всё. Слишком холодно снаружи, там даже железо от мороза стало хрупким. Теперь, чтобы прогреть комнату, нужно что-то побольше.
Можно было бы отправиться на поиски ещё одной печки, но Грин не видел в этом необходимости. Ещё миль пятнадцать, и остров опустится в ядовитый слой, так что умрут обитатели острова не от холода, а от отравления. И с этим поделать ничего нельзя. Местные, где-то раздобыли шикарные противогазы — в Ойкумене таких не делают. Надеются прожить подольше. А вот Грин в этом необходимости не видел. Да и сколько ты в этом противогазе просидишь? Глубина ядовитого слоя — больше сотни миль, как утверждают учёные. Что там дальше — неизвестно, те глубины для имперской науки пока остаются тайной.
«Может, кто-то из людей и узнает. Они упорные, эти человеки. Сдаваться просто не умеют. Поразительная воля к жизни! И это у жалких провалившихся, никчёмных по умолчанию…»
Мысль была прервана неожиданным сотрясением. Грин вздрогнув, почувствовал, как подпрыгнуло кресло под задницей, задрожала и зазвенела посуда в шкафу.
— Морт! — рявкнул капитан, мгновенно проснувшись. — Что там⁈
— Уточняю у наблюдателей, капитан! — отозвался адъютант. — О, бездна!
— Да что там, побери тебя древний⁈
— Капитан, на нас рухнул авианосец! — очумелым голосом проговорил Морт. — Ребята сообщают, упал где-то за Северными воротами. Ну, как местные называют.
— Что за бред⁈ — поразился капитан Грин. — С чего бы авианосцу падать?
* * *
Энкратос прожил довольно долгую жизнь даже для почти бессмертного демона, и очень насыщенную. Не удивительно, что с каждым столетием остаётся всё меньше вещей, которые могут по-настоящему удивить. Тем более — обычная беседа по переговорнику.
— Валдрик, повтори. Тут, похоже, связь барахлит. — Попросил демон.
— Я говорю, тягачи ушли, уже неделю как, — сказал старый товарищ.
Глупо было надеяться, что дело в ненадёжной связи. На самом деле Энкратос всё прекрасно слышал, только поверить не мог.
— С каких пор ты работаешь без предоплаты? — спросил Энкратос. — Ты ведь говорил, у тебя просто нет гелиотропа?
— Так ты ж прислал! Старый хитрец, тоже ведь говорил, что выбираешь последние резервы, а оказывается — вполне хватает, даже на то, чтобы выкупить экспериментальную серию корветов. Кстати, зачем тебе нужны корветы? Машины чудесные, но у тебя, вроде бы нет нехватки во флоте!
— Корветы лишними никогда не бывают, — сказал Энкратос. — Значит, говоришь, тягачи уже ушли… К слову, Валдрик, не мог бы выслать копию договора? А то Каси, паршивка такая, забыла.
— Да просто забегалась девочка, — ответил владелец верфи. — Должен заметить, ты её не по возрасту нагружаешь! Не мне учить тебя, как воспитывать детей, но как по мне — это перебор. Договор вышлю, конечно!
— Тогда жду, друг мой. А пока — конец связи, у меня тут дела.
Через пять минут Энкратос уже читал договор, который заключила его дочь.
«На своё имя, как частного лица. Даже не как наследница рода Розмор, поэтому моё подтверждение и не потребовалось. А Валдрик, конечно, ничего не заподозрил. Но где эта паршивка взяла столько гелиотропа⁈ Уму непостижимо!»
Отложив «материковый» переговорник, Энкратос схватил привычный, корабельный:
— Молт, готовь «Утреннюю звезду». Мы срочно отправляемся на материк. И вот ещё что, кто у нас там свободный? Передай, чтобы готовили малый флот к дальнему переходу. Марвин? Пусть будет Марвин, но тогда пусть дополнительно пару фрегатов прихватит, мало ли.
«Тягачи не могли уйти далеко. Слишком медленно двигаются, перехватим их на полдороги, если не раньше. Но где Каси взяла столько гелиотропа? Во что она ввязалась⁈»
