Кто-то напротив обличал корпоратов в том, что магия появилась лишь пару десятков лет назад, а всё прошлое — выдумка корпораций, удобная для того, чтобы держать простой народ в стойле. Впрочем, хватало и культистов, что предпочитали приносить в жертву животных, истреблять «цветные» расы вурдов, морфов и акул, а кто-то и откровенно прислуживал демонам, непонятно на что рассчитывая. Высокая концентрация демонических частиц всегда приводила к одному: не человек управлял своими силами, а демон в голове — им.
Анчар добрался до материалов девятилетней давности по «Ястребам». Вывел список всех корпоратов и чернокнижников, что тогда погибли странной смертью или не сказали ни слова. Получалась обширная сеть влиятельных — или способных — людей, которые были связаны преступлениями распятий. В своё время он возвращался к этим данным слишком много раз. И даже осознавая все эти связи, упирался в стену.
Он созвонился с Криогеном, обсудил «звезду Давида».
— Нет, Анч, — ответил Криоген. — Конкретики я тебе не скажу. Одно могу предположить: ритуал на таких огромных дистанциях — скорее вынужденная мера. Думаю, раньше его уже проводили на куда меньшей площади. Может, десятки раз. Может, сотни. Может даже, в виде фигуры члена. Что угодно может быть.
— Девять лет назад жертв располагали где угодно, — сказал Анчар. — Думаешь, тогда это не был ритуал?
— Очень похоже, что тогда была тренировка. Говоришь, ни на одной из жертв нет имплантов? И все, так или иначе, владели магией. А тогда была каша из всего.
— Как думаешь, если передать дело федералам, они что-нибудь найдут? Напрягут своих рунологов, поищут следы связующих энергий.
— Для тебя это было бы безопасней, — кивнул Криоген. — Но ты никогда не узнаешь итог дела. А если к этому причастны корпы, то ещё и замнут.
— Ещё вопрос. Знаешь что-либо о фамильяре из дерева? Высокое тонкое существо, способное убивать, почти не оставляя следов.
— Так это палочник! — хмыкнул Криоген. — Род приведеньевых. Чтобы призвать такого на регулярной основе, нужен или чернокнижник, или… или очень долго и упорно тренироваться. Годами.
— Его можно выследить?
— Вряд ли. Только ауру призыва найти.
Потом позвонил Коул Чандлер с не очень хорошими новостями.
— Дело дрянь, Анчар, — сходу начал он.
— У меня вся жизнь дрянь, мне не привыкать.
— Ну тогда знай, что Шлетвайски убедил окружного прокурора начать против тебя дело. Мне вообще-то не стоит об этом говорить... Имей в виду, я не смогу тебя вытащить.
— Лучше бы они с таким рвением искали виновных. И что они шьют?
— Пока ничего. Но очень надеются подловить тебя на чём-то.
— Жаль. А я только хотел освободить Лангуста и его компашку.
— Ты это серьёзно?! Всё забыть о нём не можешь. Он не был тебе другом.
— Коул, а от кого поступило распоряжение их закрыть? Ты ещё не в курсе, но у них был компромат на «Марлей». «Марлей», которые, чтоб меня, причастны к распятиям. Как удачно получилось, не правда ли?
— Выкинь из башки эту дурь. Все группировки точат зуб друг на друга.
— Выкину. Как только ты мне скажешь, кто инициировал арест Лангуста. Ты же сам говорил, что на вас надавили корпораты.
— Не надавили, а разумно попросили, имея на то веские основная. Вот что ты как всегда, а?
— Потому что чаще всего оказываюсь прав.
— Чаще… а иногда реже. Жизнь, знаешь ли, не статична. Хорошо, Анч. Узнаю подробности — только для того, чтобы ты успокоился. Дождись вечера. Заодно, может, и пивка попьём. Как там Бойл?
— Мог бы быть лучше, если бы никто не покрывал «Марлей».
— Ой, всё, пока.
Кофе, сигарета, кофе. Кофе-сигарета-кофе. Мыслей не было, был лишь поршневой механизм причинно-следственных связей. В таких вещах не нужно ни вдохновения, ни озарения, ни ещё какой-нибудь эмоциональной ерунды. Экран компьютера, скролинг данных. Вкладки файлов: улики, фигуранты, мотивы, хронология происшествий. Карта центральных Кластеров: распределение зон ответственности корпораций, логистика товаров, ответственность за территории, на которых были совершены распятия. Некоторых данных не доставало, оно и понятно — корпораты пытаются скрыть что угодно, вплоть до данных со спутников на их территориях.
Потом пришёл вызов от Наага — вот уж кого, а его можно было проигнорировать с чистой совестью. Но. Но.
— Крой, привет, — хрипло заговорил Нааг. — Я должен извиниться за тот случай. Наговорил лишнего и всё такое. Впрочем, мне похуй.
— Да мне так-то тоже.
— Отлично. А теперь слушай. Ты тогда просил проверить, не рыл ли кто под тебя в Сети, и всё было чисто. А сегодня я посмотрел новости — про этих ваших девок начали писать СМИ. Я даже не рылся — оно, как говорится, само меня нашло. И решил я ещё разок тебя проверить… Кто-то очень плотно копает под тебя со вчерашнего вечера.
— Отследил трафик?
— Да хер там отследишь. Это кто-то серьёзный и уж точно — осторожный.
— Что ж, спасибо. Если ты такой внимательный — готов поработать ещё?
— Похоже, у меня нет выбора.
— Пока ещё есть.
— Нет. Я видел в новостях фото выведенных мелом силуэтов, Анчар. Слишком похоже. Слишком напоминает о прошлом, тычет в лицо и смеётся во всю глотку. Это меньшее, что я сейчас смогу сделать в память о тех, кого мы тогда потеряли. Может, в этот раз это кого-то спасёт.
Анчар навалил ему заданий, над которыми Грета и Бойл корпели бы несколько суток напролёт. Потом он решил заказать доставку еды, и когда коммут зазвонил в очередной раз, Анчар начал подозревать, что давно стал интровертом и воробушком-социофобушком. Нельзя так много говорить.
Звонил Смайлов — замректор МетаТеха. Без особых симпатий в голосе он уведомил, что студент, известный под именем Алексей Тусовщик, не появлялся в кампусе уже два дня. Смайлов припомнил, что Анчар просил информировать о подобных делах, вот и позвонил.
План «кофе-сигарета-кофе» беспощадно рушился. Чтобы не ждать, кто следующим позвонит Анчару, он решил проветриться, а заодно прихватить с собой Сороку.
— Куда едем? — спросила она, когда он подобрал её у Водородной улицы.
— Одна из жертв улетела пару недель назад в отпуск на Багамы.
— Так далеко!
— И вернулась оттуда ближайшим рейсом с пересадкой в Стамбуле. Копы попытались восстановить её дальнейшие действия, но не слишком успешно. И всё-таки одна зацепка, на которую они не обратили внимания, есть. Её мы и проверим.
— Надеюсь, это интересно, — кивнула Сорока.
— Не особо. Трупов там не будет.
— А мне, по-твоему, только трупы интересны? — обозлилась она.
— Как дела с самоубийством? — переключился он на другую тему. — Определилась?
— Не произноси это слово, пожалуйста. Не то я опять начну называть тебя дедом.
Анчар улыбнулся и замолчал.
— Ты просто не знаешь, — спустя время заговорила она. — Ты думаешь, я всегда такой была. Такой росла. А вот и нет! Я жила в нормальной небедной семье на Урале. Родители занимались горнодобывающей промышленностью, пока твари из «Ресивити» не решили всё подмять под себя.
— Без веских оснований?
— Ха! Ещё каких веских. Мой отец разработал методику, чтобы с помощью стихийников определять контуры залежи полезного ископаемого. Он научил нескольких своих спецов, как на километры вокруг — и в глубину — определять нужные места. Потом «подтянул» магию в процессы прокладки выработок, бурения скважин. Никто из конкурентов не мог и близко добиться таких успехов, каких бы сильных магов не нанимал.
— Значит, твой дар — от отца?
— Отчасти. Он, в отличие от меня, мог действительно видеть. И умел обучать этому других. В итоге пришли «Ресивити», и тогда мы переехали в центральные Кластеры, родители начали всё с нуля уже здесь. Пока их не убили.
— За что?
— Думаю, за то же самое. Они ненавидели «Ресивити» и собирались сделать всё, чтобы те ответили. Они хотели запатентовать методику, возможно, продать её другим игрокам рынка. И у них было что-то на «Ресивити», и здесь, в Кластерах, могло найтись много желающих этой информацией воспользоваться, если бы…
