Гильермо дель Торо - Штамм. Начало

Guillermo Del Toro, Chuck Hogan

THE STRAIN

Copyright © Guillermo Del Toro and Chuck Hogan, 2009

All rights reserved

Published by arrangement with HarperCollins Publishers

© В. Вебер, перевод, 2015

© Серийное оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015

Издательство АЗБУКА®

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015

Издательство АЗБУКА®

– Давным-давно жил-был великан, – завела рассказ бабушка.

Глаза маленького Авраама Сетракяна заблестели, и тут же борщ в деревянной миске стал гораздо вкуснее, – во всяком случае, он уже не так отдавал чесноком. За обедом бабушка всегда сидела напротив бледного, худенького, болезненного мальчугана и заговаривала ему зубы, чтобы тот съел побольше и чуть набрал вес.

А лучше всего для этого подходила «бобе майсе» – бабушкина сказка. Волшебная история. Легенда.

– Он был сыном польского дворянина, и звали его Юзеф Сарду. Мастер Сарду превосходил ростом любого другого мужчину. Он был выше любого дома в деревне. А чтобы пройти в дверь, ему приходилось наклоняться в три погибели. Рост доставлял ему очень много хлопот. Врожденная болезнь – не дар Божий. Юноша мучился. Его мышцам недоставало силы поддерживать длинные, тяжелые кости. Даже просто передвигаться ему было трудновато, поэтому он ходил с большой тростью, повыше тебя, а у трости был серебряный набалдашник в форме головы волка – зверя, который украшал родовой герб Сарду.

– Неужто, бобе? – вставил Авраам между ложками борща.

– Вот такая выпала Юзефу судьба, и она научила его покорности и состраданию – чувствам, весьма редким среди дворян. Сострадания Юзефа хватало на всех: и на бедняков, и на тех, кто непосильно трудился, и на больных. Деревенские дети в Юзефе души не чаяли – его карманы, большие и глубокие, как мешки для брюквы, всегда топорщились от сладостей и игрушек. У него самого детства-то не было – в восемь лет он сравнялся ростом с отцом, а в девять перерос его на голову. Отец втайне стыдился и слабости сына, и его гигантского роста. Но юный Сарду был добрым великаном, и люди его любили. Про него говорили: мастер Сарду смотрит на всех сверху вниз, а вот свысока не смотрит ни на кого.

Бабушка кивнула мальчику, напоминая, что пора отправлять в рот очередную ложку. Авраам прожевал кусок вареной свеклы. Этот сорт за цвет, форму и прожилки, похожие на кровеносные сосуды, люди прозвали «детским сердечком».

– А дальше, бобе?

– Юзеф Сарду любил природу, и жестокости охоты нисколько его не радовали. Но дворянам полагалось охотиться, и, когда Юзефу исполнилось пятнадцать, отец и дядья заставили его отправиться с ними в охотничью экспедицию. На долгие шесть недель. В Румынию.

– Куда, бобе? – переспросил Авраам. – Сюда? Этот великан, он что, приехал в нашу страну?

– Да, эйникл[1], только на север, в Карпаты. Там есть большие темные леса. Кабаны, медведи и лоси не интересовали охотников. Они отправились туда за волками, которые считались символом рода Сарду. Они собирались охотиться на охотников. В роду бытовало поверье, что волчье мясо придает мужчинам Сарду смелость и силу, и отец юного Юзефа надеялся, что это мясо сможет излечить слабые мышцы сына.

– А дальше, бобе?

– Путешествие выдалось долгим и утомительным. Не баловала путников и погода, так что Юзеф выбивался из сил. Никогда раньше он не выезжал за пределы своей деревни и стыдился взглядов, которыми его одаривали незнакомые люди. Когда же они добрались до темного леса, где собирались охотиться, выяснилось, что он кишит живностью. Стаи и стада животных бродили по лесу ночью, словно беженцы, изгнанные из нор, гнезд, лежбищ. Зверья было так много, что охотники, разбившие лагерь в лесу, не могли заснуть. Некоторые пожелали вернуться, но воля старшего Сарду была непреклонна. Отец Юзефа слышал, как в ночи воют волки, и хотел, чтобы одного из них убил его сын, его единственный сын, гигантский рост которого был словно чума в роду Сарду. Отец хотел освободить род от этого проклятия, а потом женить сына. Старший Сарду мечтал о десятке здоровых внуков. Так получилось, что к вечеру второго дня отец Юзефа, выслеживая волка, отделился от остальных охотников и пропал. Его прождали всю ночь, а на рассвете отправились на поиски. Но к заходу солнца в лагерь не вернулся один из двоюродных братьев Юзефа. Так и пошло, улавливаешь?

– А дальше, бобе?

– А дальше остался один Юзеф, юноша-великан. На следующее утро он отправился на поиски и в том месте, где уже бывал раньше, обнаружил тела отца, двоюродных братьев и дядей, лежащие у входа в пещеру. Их черепа были расплющены ударами невероятной мощи, а тела остались несъеденными, и это значило, что убил их зверь чудовищной силы, но не от голода или страха. По какой-то причине – по какой именно, он и представить себе не мог, – Юзеф почувствовал, что за ним наблюдает, а возможно, его даже изучает неведомая тварь, затаившаяся в этой самой пещере. Мастер Сарду одно за другим унес тела от пещеры и глубоко их зарыл. Конечно же, он невероятно устал и ослабел, совершенно выбился из сил, был, что называется, фармушет[2], однако, как бы ни был Юзеф одинок, испуган и изнурен, вечером он вернулся к пещере, чтобы встретиться лицом к лицу с тем злом, которое могло или должно было явиться с наступлением темноты. Встретиться – чтобы отомстить за своих старших родственников или умереть в бою. Все это стало известно из дневника Юзефа. Много лет спустя дневник этот нашли в лесу, запись о решении отомстить была последней.

Авраам даже рот разинул:

– А что же там случилось, бобе?

– Этого никто точно не знает. После отъезда охотников прошло шесть недель, потом восемь, десять, а вестей от них все не было и не было. Дома уже со страхом думали, что охотничья экспедиция пропала без следа. Но вот на одиннадцатой неделе, глубокой ночью, к поместью Сарду подкатила карета с зашторенными окнами. В ней прибыл мастер Сарду. Он заперся в замке, в том крыле, где пустовали все комнаты, и видели его крайне редко, если видели вообще. Следом за юным Сарду пришли и слухи о случившемся в румынском лесу. Те немногие, кому удалось увидеть Юзефа, – если, конечно, их словам можно верить – говорили, будто он излечился от своего недуга. Некоторые даже шептали, что мастер Сарду обрел великую силу, под стать его сверхчеловеческим размерам. Однако столь велика была для Сарду горечь утраты отца, дядей и двоюродных братьев, что он больше никогда не выходил из своих покоев в дневное время и уволил большинство слуг. Правда, по ночам замок оживал – в окнах видели отсветы горящих каминов, – но с годами поместье Сарду пришло в упадок. А потом… потом стали поговаривать, что ночами по деревне ходит великан. Особенно живо этой новостью делились между собой дети: мол, они слышали, как стучит, тук-тук-тук, трость, на которую Сарду больше не нужно опираться, и он использует ее, чтобы стуком выманить детей из кроватей, а затем раздать им сладости и игрушки. Тех, кто не верил, подводили к ямкам в земле – часто эти ямки обнаруживались под окнами спален – и объясняли, что эти ямки не что иное, как следы трости Сарду, той самой, с набалдашником в форме волчьей головы…