Эшли Дьюал и Роуз Уэйверли
СТРАХ
А вы когда-нибудь думали о том, что темнота скрывает в себенечто большее, чем просто пустоту? Когда-нибудь думали, что тишинатаитв себе сотниужасающих звуков, голосов, странных скрипов, шорохов. Воображениекроетв себе гораздо больше, чем простореальность. Оно скрывает в себе загадку, секрет, что-то мистическое. Что-то опасное и необъяснимое. Что-то жуткое, может, даже мерзкое. Что-то, что нам, обычным людям, не понять.
Вы когда-нибудь встречались лицом к лицу с этой хозяйкой ночи? С этой дамой, внушающей ужас всем и каждому? Смотрели в её черные глаза? Держали её костлявую, ледяную руку? А она ведь похожа на смерть. Да, темнота — самоолицетворениегибели. Итеперь представьте, что мы живем с нейрядом! Совсем близко. Вплотную. Она ходит за нами по пятам. Она и есть тень. Она и есть мы.
Темнота повсюду. Даже в наших душах.
Ну что, вам уже страшно?
Можете не говорить. Я и так знаю, что вы мне ответите.
— Ты обещала прийти, — восклицает Кэтрин. — Обещала!
— Прости. Так вышло.
— Что вышло, Лори? Я сегодня целый день буду одна.
— Мой отец затеял концерт, мол я слишком многого хочу. — Поясняет девушка на другом конце провода и выдыхает. — Я ничего не могу поделать.
У Кэтрин Уилс, когда она злится, краснеют уши. Вот и сейчас она едва сдерживается от того, что бы не закричать то ли от разочарования, то ли от гнева. Кладет трубку, смотрит перед собой. Наверно, внутри все-таки царит грусть, нежели злость. Просто она неприятная, тягучая и до ужаса ноющая.
Девушка прикрывает руками глаза и выпускает изо рта длинный, громкий вздох. Плохо, когда планы срываются. Особенно плохо, когда ты отказалась от поездки с родителями, дабы, наконец, провести девичник, а он канул в Тартарары.
— Ничего, — подбадривающе тянет Кэт. — Найду, чем себя занять.
В конце концов, никто не запретил еще интернет, онлайн фильмы и громкую музыку до одиннадцати. А там уже и заснуть можно.
Отличный план для семнадцатилетней девушки, тире писательницы, тире одинокой волчицы, тире домоседке. Не так ли?
Кэтрин собирается встать с кровати, когда в комнату забегает младший брат.
— О, нет.
— Кэтти, — вопит он, и обнажает дырки на месте молочных зубов. — Мы уже уезжаем. Слышишь? Мы уже…
— Я поняла. — Уилс закрывает глаза, выпускает громкий вздох, и с мыслями о светлом, прекрасном будущем, подрывается на ноги. — Пойдем, иначе тебя здесь забудут, а это опасно для моего здоровья и твоей жизни.
Пока Кевин бежит по лестнице и воет какую-то песню, Кэтрин расстроенно шаркает рядом, ломает пальцы. На самом деле, перспектива побыть одной — очень даже хорошая. Просто почему-то сегодня не хочется проводить вечер лишь со своим отражением в зеркале. В ложках. Экране ноутбука. В стаканах. В…
— Кэтрин, значит так, — тон мамы выводит девушку из транса. — Звонить каждый пять минут не надо, но когда решите лечь спать — набери. Ясно?
Уилс кивает, даже не краснеет. Скрыла от родителей, что останется одна, а сердце ни капли не дрогнуло. Вот она: современная молодежь.
— Никаких походов в город, — вступает папа. Он похож на хищника: высокий, грозный, суровый. Хотя на самом деле внутри добрый и внимательный. — Не импровизируй. Сидите с подругой в доме и не высовывайте нос на улицу, договорились?
— Хорошо.
Родители покидают коттедж. Следом за ними выбегает Кевин. Он собирается закрыть дверь, как вдруг на пороге замирает и хватает сестру за руку.
— О, Боже. Что еще?
— Берегись его. — Брат шепчет, пытается улыбнуться, но вместо этого лишь по-детски хмурится. — Ясно?
— Кого его? — Кэтрин устало выдыхает. — Ты все про того мужчину в шкафу?
Парнишка кивает, а девушка лишь усмехается. Теребит его светлые волосы и заговорчески протягивает:
— Если он объявится, я надеру ему задницу.
— Кэтти!
— Перестань ныть, — Уилс поджимает губы. Просто смешно, какой развитой, порой, у детей бывает фантазия. Хотя от данного предупреждения действительно становится жутко даже взрослому человеку. Что уж тут врать. — Иди, родители тебя ждут.
— Но…
— Иди!
Брат срывается с места. Несется к машине, а Кэтрин задумчиво смотрит в серое небо. Возможно, сегодня будет дождь. Посмотрим.
— Так что выбери свои предсмертные слова, ведь этот раз последниииий, — Кэтрин убирает подальше от лица душ и вдыхает воздух. — Потому что ты и я. Мы были рождены, чтобы умереееееть.
Затем танец.
Ванна тесная. Места едва хватает. Но так как Лана Дель Рэй певица любимая, можно и постараться.
— Поцелуй меня до того, как уйдееешь. Летняя грууусть. — Видимо смена трека. — Детка, я только хотелааа. Чтобы ты знал, что я лучшаяяяяя. — Не смотря на то, что пространство узкое, Уилс размахивает руками в стороны и воет куплет так громко, словно голос её прекрасный, а она совсем не забыла слова. Льет воду на голову, на секунду прерывает мелодию, но затем вновь начинает выть. Хорошо, что дом частный. Соседи не услышат данную арию. — Чувствую эту летнюю грууусть. Летнююю грууусть. Я чувствую лет…
Кэтрин резко перестает петь, так как вода становится желтой.
— Черт! — отбросив душ, девушка резко отскакивает назад и недоуменно морщится. Проблемы с канализацией? Отлично. — Ох.
Хорошо, что Уилс в танце успела смыть мыло с головы.
— Что за бред?
Недовольно выключает воду и открывает кабинку. Вот только папа приедет, сразу выскажет ему все. А то, как она накуролесит — свершается суд Линча. А как папа вновь начудил с трубами — так ничего страшного.
Кэтрин тянется рукой в сторону полотенца. Но ни через секунду, ни через пару минут его не находит.
— Да, ладно…
Наверно, мама убиралась и забыла повесить новое. Замечательно. Придется идти по дому голой, а ведь это холодно!
Девушка медленно выходит из кабинки. Тут же ледяной воздух набрасывается на ее тело, словно собака на кость. Кэтрин закатывает глаза, прикусывает губу и мысленно повторяет:
«Все нормально. Все хорошо. Просто день не задался. Просто…»
— Ты забыла кое-что, — восклицает мужской голос, и Кэтти подскакивает, словно наткнулась на приведение. Только через несколько секунд, девушка осознает, что забыла выключить телевизор.
— Чертов Кевин, — выругивается она и недовольно направляется в свою комнату. Наконец, достигает её, врывается, как ураган. Находит футболку, шорты, одевается так быстро, словно у нее сейчас вскипит молоко. И выдыхает. Громко. Никогда бы она не подумала, что слова брата непроизвольно напугают её. Это ведь смешно. Кто так дергается из-за слов семилетнего ребенка? Но, нет. Кэтрин невольно осматривает комнату и обхватывает себя руками. Становится жутко. И тому есть причина.
