Рэйчел Кейн
Дома Глассов
(МОРГАНВИЛЛЬСКИЕ ВАМПИРЫ - 1)
Внимание: Это любительский перевод книги «Glass Houses».
Автор перевода: Bitari, с благодарностью за помощь ZHmiRezet, burshtina, Dragonfly, Sasharissa, tipopellet, Marinad, sweety, nursesebo
В день, когда Клэр поселилась в Доме Глассов, кто-то украл её одежду.
Когда она открыла сраную раздолбанную стиральную машину, то обнаружила слегка влажную поверхность барабана, и - словно плохую шутку – самую плохую пару нижнего белья, какая только у нее была, плюс один носок. Она торопилась. Конечно, ведь в Ховард Холле была лишь пара машинок на верхнем этаже. Ховард Холл - самые дешевые и самые захудалые комнаты в самом дешевом и самом захудалом общежитии. Две стиральных машины, две сушилки, и тебе повезет, если одна из них работает в нужный день и не ест твои четвертаки. Забудь об отверстии для однодолларовых банкнот. Она ни разу за шесть недель не видела, чтобы оно работало, с тех пор как приехала в школу.
«Нет,» - выкрикнула она, балансирую на краю машинки, чтобы заглянуть в темноту ее частично проржавевшего нутра. Пахло плесенью и дешевым порошком. Но ничего не изменилось.
Одна сраная пара белья, обтрепанная по швам. Один носок.
Она потеряла всю одежду, которую носила в течение последних двух недель. Всю одежду, которую она действительно хотела носить.
«Нет!» крикнула она в мойку, ответившую ей эхом, и рухнула спиной вниз, а потом с размаху пнула машинку во вмятину, проделанную другими разочарованными студентами до нее. Она не могла дышать. У неё была другая одежда – немного - но это была одежда на крайний случай, одежда в духе «О Боже, лучше б я сдохла!» Брюки были слишком короткие и делали её похожей на деревенщину, блузки были слишком большие и слишком глупые, и выглядели так, словно их выбирала её мама. Что, впрочем, было правдой.
У Клэр было около трехсот долларов отложенных на последний, ну.. месяц, после последнего заказа пиццы и покупке очередной книги для профессора Улисса Клюлисса, который кажется до сих пор не разобрался, какой предмет он преподает.
Она полагала, что сможет найти какую-нибудь одежду, которая бы не съела весь ее бюджет, если поищет. В конце концов, деловой центр города Морганвилль, Техас, был мировой столицей эконом магазинов. Предположим, она сможет найти что-нибудь, что можно носить.
Мама говорила, что такое может случиться, подумала она. Мне просто надо подумать. Быть хладнокровной.
Клэр упала на оранжевый пластиковый стул, бросила рюкзак на оцарапанный линолеум и опустила голову на руки. Её лицо пылало, её трясло, и она знала, просто знала, что сейчас заплачет. Расплачется как ребенок, как они все говорили, слишком маленькая чтобы быть здесь, слишком маленькая чтобы уехать от мамочки.
Быть умной отстой, именно на этом она и попалась.
Она глубоко, влажно всхлипнула и откинулась назад, силясь не заорать (потому что они могут услышать), и подумала, не позвонить ли маме с папой и попросить поддержать её деньгами, или лучше использовать кредитную карточку, "только для экстренных случаев."
Затем она увидела записку. Не совсем "записку", скорее граффити на окрашенной шлакоблочной стене над машинами, и оно было адресовано ей.
ДОРОГАЯ УРОДКА, прочла она, МЫ НАШЛИ МУСОР В СТИРАЛЬНОЙ МАШИНЕ И ВЫБРОСИЛИ ЕГО ПО ЖЕЛОБУ. ЕСЛИ ОН ТЕБЕ НУЖЕН, НЫРЯЙ.
«Срань,» выдохнула она, и вынуждена была снова сдерживать слезы, но уже по другой причине. Слепая, нерассуждающая ярость. Моника. Точнее, Моника и Моникетты. Ну зачем гоняющиеся за популярностью девчонки всегда бегают стаями, словно гиены? И зачем они, имея сияющие волосы, длинные загорелые ноги и больше папочкиных денег, чем папочка может сосчитать, должны приставать к ней?
Нет, она знала ответ.
Она выставила Монику дурой перед ее подружками, и несколькими популярными старшеклассниками. Не сказать, чтобы все было так уж плохо; просто она проходила мимо, когда Моника говорила, что Вторая Мировая Война была «этой придурошной Китайской войной».
И у нее рефлекторно вырвалось: «Не была.» Большая часть из них, неуклюже расположившаяся на диванчике студенческого общежития, посмотрела на нее так удивленно, словно заговорил автомат с колой. Моника, ее подружки и трое крутых сынков богатеньких папочек.
«Вторая Мировая Война», - понесла Клэр, паникуя и не совсем понимая, как она из этого будет выкручиваться. «Я хотела сказать, ну, что это была не Корейская Война. Она была позже. Вторая мировая война была с немцами и японцами. Ну, знаешь, Перл Харбор?»
Парни посмотрели на Монику и заржали, а Моника покраснела – не сильно, но достаточно, чтобы загубить свой идеальный макияж. «Напомни мне не покупать твои труды по истории», - сказал самый остроумный из парней. «Какой же придурок этого не знает?» Хотя Клэр была уверена, что, на самом деле никто из них не знал. «Китайцы. Тооочно.»
Клэр видела ярость в глазах Моники, быстро закипающую под аккомпанемент улыбок, смеха и флирта. Клэр снова перестала существовать для парней.
Для девчонок она была новенькой, и чертовски нежеланной. К ней всю жизнь так относились. Умная, маленькая, посредственной внешности - точно не выигрыш в лотерею жизни; она была вынуждена бороться за каждую мелочь. Всегда кто-нибудь насмехался, или бил, или игнорировал её, или и первое, и второе вместе. Когда она была совсем маленькой, она думала что самое плохое, это когда над тобой смеются, но после пары первых конфликтов на школьном дворе, первую строчку заняло - быть побитой. Но по опыту (укороченному на два года) средней школы, гораздо хуже, если тебя игнорируют. Она перешла туда на год раньше остальных и ушла на год быстрее. Никому это не понравилось.
По крайней мере, за исключением учителей.
Проблема была в том, что Клэр действительно любила школу. Любила книги, и чтение, и учиться - окей, кроме математики, но многое другое. Физика. Какая нормальная девушка любит физику? Только не нормальная. Никогда даже не думавшая о популярности.
Встретиться лицом к лицу с популярностью? В этом была вся суть жизни. Что доказала Моника, когда мир сошел со своей оси на несколько секунд, чтобы обратить внимание на Клэр, а потом, продолжил вращаться вокруг милашек.
Справедливости не было. Она погружалась с головой в учебу и надрывала задницу в средней школе. Окончила школу с отличием 4.0, получила достаточно высокий бал за квалификационный тест, чтобы быть признанной многими школами, легендарными школами, где быть сумасшедшим гением девочкой-мутантом не было недостатком.
Это не имело значения. Мама с папой взглянули мельком на стопку восторженных ответов из университетов вроде МТИ (Массачусетский технологический институт), Калтеха (Калифорнийский технологический институт) и Йеля, и перекрыли ей кислород. Никогда их шестнадцатилетняя дочь (почти семнадцатилетняя, настаивала она, хотя это было не совсем правдой) не будет ездить за три тысячи миль, чтобы учиться. (Клэр безуспешно пыталась объяснить, что, если есть что-то, что помешает ее зарождающейся академической карьере, хуже, чем стать переводной студенткой одного из этих университетов, так это стать переводной студенткой из Техасского Прерийного Университета. Так же известного, как ТПрУууууу.)
