Красная, красная… у меня!.. Кажется, просекаю, подруга, просекаю! Но… – тряхнула головой и недоверчиво усмехнулась, – ты меня разводишь!
Рая кивнула за подиум:
– Посмотри на тех троих! На заказчиков!
Ада повернула голову. Перед троими в черном на столе стояли пустые тарелки и бокалы. Ножи, вилки, баночки с приправами, которые Рая видела на кухне.
– Почему они не едят? Чего они ждут?
– Когда приготовят.
– А почему повар не готовит? Почему он не на кухне, а стоит здесь с мачете в руках и смотрит на нас? Чего ждет?
Ада не нашлась что ответить, а Рая продолжила:
– Они ждут! Мы еще не готовы! Еще неразделанные, сырые…
– Стейк! Стейк! – неожиданно громко своим странным металлическим голосом произнес попугай Кеша.
«Бедный!» – подумала почему-то о своем владимирском скворце Рая. Выпущенный после того, как зажило крыло, вольно летает он теперь над владимирскими улицами, наверное, вспоминая иногда, выговаривая: ««Доброе утро, Раечка!»
Ада продолжала морщить лоб:
– Но это можно проверить! Легко! – Так давай проверим! Заглянем в другие двери, на кухню. Если с ребятами все в порядке…
– То вернемся сюда!
– Конечно, у меня же нет другого выхода.
– Лады! Вставай! Танцуй! Танцуй и следуй за мной!
Они снова принялись танцевать. Теперь уже в распахнутых блузках, не скрывая белого и красного нижнего белья. Ада вела и потихоньку подвигала Раю в ту сторону подиума, которая была ближе всего к синей шторе, за которой находился коридор, ведущий к кухне, туалету и другим комнатам неясного назначения.
Когда они оказались на краю освещенной возвышенности, дернула Раю за руку:
– Ходу!
Они рванули за синюю штору. Рая указала на первую по пути дверь:
– Сама посмотри, загляни на кухню! Я проверю другие комнаты!
Ада дождалась, когда Рая проскочит дальше по коридору. Только потом распахнула дверь в кухню.
Рая дергала ручки. Как же ей хотелось, чтобы распахнулась эта дальняя дверь напротив туалета и за ней она увидела бы девушек и парней в разноцветных масках. Не важно, что они делали бы, чем бы там занимались. Главное, чтобы они были, чтобы помогли сбежать от сумасшедшей Ады, защитили.
На этой внешней стороне двери кроме ручки имелся засов, на который можно навешивать замок. Но его не было. Сам засов отодвинут, но дверь, словно запертая каким-то невидимым ключом, все равно не открывалась. Рая снова и снова дергала ручку, стучалась изо всех сил.
– Откройте! Помогите! Откройте!
Ей не открыли. Никто даже не отозвался изнутри. Она бросилась к соседней двери с этой же стороны – напротив кухни. Та же история: открытый засов и невозможность распахнуть. Снова рвала на себя ручку, стучалась, а еще кричала:
– Спасите! Помогите!
С тем же результатом.
Когда обернулась, то увидела, как из кухни медленно вышла Ада. «Ну, теперь мне конец!» – пронеслось в голове. Но «подруга» не бросилась к ней. Остановилась, глядя как-то потерянно. Потом опустила голову и задержала взгляд. Рая тоже посмотрела ей под ноги: Ада стояла в луже какой-то темной густой жидкости. Вспомнила, как у самой прилипали ноги, когда проходила мимо кухни.
Ада подняла голову, хотела что-то сказать, но в это время синяя штора была резко отброшена в сторону и в проеме появилась фигура повара в белом, в черной маске и с мачете в руке. Он, похоже, совершенно не спешил. Как будто был уверен, что девушки никуда не денутся.
Завидев повара, Ада метнулась к Рае и, ничего не говоря, тоже принялась дергать ручки дверей:
– Открывайся же!
Повар, поигрывая мачете в руке, сделал шаг по направлению к ним.
Рая чуть не расплакалась:
– Обе заперты! Не знаю как, но заперты!
Ада указала на туалетную дверь:
– А эта?!
– Лишь бы не было занято!
Они бросились к туалету. Дернули за ручку, и дверь свободно распахнулась. Девушки вбежали, закрылись на внутренний засов. Слава богу, он был не такой хлипкий, как у нее в туалетной комнате общежития. Этот – солидный на вид и, кажется, очень крепкий.
Когда Рая была в этом помещении прошлый раз, толщина, надежность преграды между туалетом и коридором ее как-то совершенно не интересовали. Теперь же она постучала по двери, надавила на нее плечом:
– Кажется, и эта очень крепкая!
Ада смотрела на Раю округлившимися, безумными глазами:
– Блин! Влипла я с тобой!
– Что? Что такое?!
– Ты была права! Они все там! Господи…
Рая смотрела на нее умоляюще:
– В чем права? Что с ними?
– Морозильник, холодильник забиты до отказа… пакетами.
– И что?
– Что-что! В пакетах разрубленные, расфасованные…
– Что?!
– Руки, ноги, ребра… Человеческие! Все, как ты и говорила: ребята там!
Рае просто заледенела от очередного приступа ужаса. Не хотела верить. Даже подумала, что Ада так зло подшучивает над ней. Вот сейчас рассмеется, скажет, что все участники вечеринки веселой компанией едят и пьют на кухне. Но лицо Ады не расслаблялось.
Рая смотрела на нее с надеждой:
– Не может быть!
Та на Раю – с недоумением:
– Ты же сама говорила!
Рая повторила:
– Все равно, не может быть…
Ада продолжала:
– На столе стоит большая тарелка. Думала сначала, что в ней какие-то экзотические фрукты, а это…
– Это?
– Это глаза! Полная тарелка глаз: карих, голубых, зеленых…
– Меня, кажется, опять тошнит…
– И тазик крови у стола. Я потрогала. Теплой еще крови!
Рая схватилась за грудь, задышала часто-часто:
– Не рассказывай больше. Не надо! – принялась нервно застегивать распахнутую блузку.
Глядя на нее, застегнулась и Ада:
– А в углу куча одежды: женской, мужской, брюки, платья, трусы, лифчики… А сверху белый поварской комплект, перемазанный кровью… Но, знаешь…
– Что?! Что?!
– Мне показалось, что все-таки там не все!
– Но где тогда остальные?
Рая снова подумала о дверях, за которые не смогла проникнуть. Однако не успела ничего ни сказать, ни спросить: кто-то сильно дернул дверь со стороны коридора. Засов выдержал. Дверь дернули еще и еще. Засов лязгнул, но выдержал.
Рая вспомнила:
– Здесь есть окно! Можно попробовать вылезти через него или хотя бы позвать на помощь. Хоть кто-нибудь услышал бы нас!
– Всегда к вашим услугам! – раздался голос из угла туалета.
Обе разом повернули головы: на полу, вытянув перед собой ноги, сидел толстячок Витя. На лице его блуждала блаженная улыбка:
– Девчонки, мне так хорошо!
Ада горько усмехнулась:
– Только это будет продолжаться недолго.
Дверь снова дернули, и в этот раз с такой силой, что, очевидно, оторвали ручку. Она, звякнув, упала на пол коридора. Ада открыла рот, чтобы еще что-то сказать, но не успела. Раздался сильный удар в дверь, потом какой-то скрип,
