— Вы приняли меры? — спросил отец Эдриана.
— Новый закон принят единогласно. Каждый охотник или любой имеющий к ним отношение подлежит аресту и суду. Крайняя ситуация требует крайних мер.
Эти слова долго звучали в моей голове. Вот так просто я оказалась вне закона. Если бы кто-то узнал, что общего между мной и охотниками, спасло ли меня то, что я избранная? Стал бы Эдриан защищать меня? Почему-то я сильно в этом сомневалась. Массовая истерия была в полном разгаре. Как бы Совет не был внешне спокоен, но я чувствовала, как известие о планах смертных подкосило их. А это значило, что охотники были на правильном пути.
— Я уверен, что это принесет свои плоды, — проговорил один из Совета. — Угроза будет устранена даже быстрее, чем вы можете подумать. Самое главное, что мы опознали ее и приняли соответствующие меры вовремя. Можете быть уверены, что наш мир в безопасности.
— Мы не смеем вас больше задерживать, — произнес Галиос. — Завтра великий день. День принятия в наши ряды новых членов. Так что самое время Вам — юный Ньюбелз — принять окончательно решение и, дай Вам Бог, не ошибиться в своем выборе. А Вы, Теона, соберитесь с силами. Ну и нам необходимо подготовиться к ритуалу. С завтрашнего дня ничто не будет как прежде.
От его слов холод пробежал по спине, заставив меня непроизвольно сжаться. Боже, как же он был прав.
Я смутно помню, как мы покинули территорию Совета. Всё было как в тумане, расплывчато и неясно. Только отъехав достаточно далеко, я начала приходить в себя. Вампиры молчали, смотря вперед, на дорогу.
— Самое страшное позади, — тихо произнес Эдриан, посмотрев на меня в зеркало заднего вида. — Ты сумела пройти через это.
— Ничего не закончилось, — сухо проговорил мистер Ньюбелз. — Предатель не выдаст себя. Галиос, Даргон, Фатис, Профирий, Телифан, Арвин. Они спокойны. Никто не показал свое истинное лицо. Я думал, всё будет проще.
— У нас еще есть время, — вторил ему сын. — Охотники — вот первоочередная проблема.
Мистер Ньюбелз промолчал, словно о чем-то задумавшись.
— Какой им вынесут приговор? — озвучила я самый главный вопрос, волновавший меня всю дорогу.
Мне никто не ответил. Гробовое молчание.
— Я хочу знать, — упрямо произнесла я.
— Суд будет решать, — уклончиво произнес Эдриан, даже не обернувшись на меня.
— Их убьют? — предположила я самое худшее.
— Некоторых, — сказал молчавший до этого мистер Ньюбелз.
— Но это люди!
— Люди? — усмехнулся вампир. — Они убили Милену и других девушек. Чуть не убили тебя и Эдриана.
Я всё понимала, но казнь была варварством.
Машина резко затормозила. Мы были посреди леса. Небольшая тропинка уходила вниз и терялась среди деревьев.
— Выходи, — бросил мне Эдриан, открывая дверцу машины.
Я послушно последовала его примеру и вышла навстречу прохладному весеннему воздуху.
— Мы дойдем пешком, — пояснил вампир. — У отца важные дела, а нам нужно поговорить.
Мне не нравилось это "поговорить". Оно всегда плохо заканчивалось. Но я не стала спорить.
Первое время мы шли молча. Но когда я уже начала различать очертания дома, парень заговорил.
— Теперь ты понимаешь насколько всё серьезно?
Я не ответила.
— Любой контакт с охотниками может поставить тебя вне закона. Вот почему я это сделал. Ты не должна была отвечать Андрею. Надеюсь, теперь ты меня послушаешь, и исключишь любимые возможные контакты с ним.
Мне оставалось только кивнуть. Он был прав как никогда. Вот только он не знал, что я связана с охотниками с самого рождения. И этого уже не изменить.
— Ты тоже думаешь, что они заслуживают смерти?
Эдриан молчал какое-то время, внимательно смотря себе под ноги.
— Закон суров, но это закон. Договор держит в равновесии целый мир и для этого иногда следует принимать крайние меры. Они хотят развязать войну. Это нельзя прощать. Увидев бессилие или нерешительность Совета, любой может пойти по их стопам, усомнившись в Договоре. Нужны жесткие меры.
Я не спорила. Ведь не с чем было спорить. Таковы были их законы, и даже здесь была доля правды. Такие как они не заслуживали жизни.
— Ты всё еще не передумала? — осторожно спросил Эдриан, когда мы уже почти подошли к дому.
— Нет, — твердо ответила я, вспоминая, что произойдет завтра.
— Пути назад не будет.
— Мне он и не нужен, — ответила ему я, сомневаясь в каждом произнесенном слове.
— Тогда мы увидимся завтра, чтобы объявить о своих решениях.
Вампир улыбнулся мне и пошел вперед, значительно обогнав меня.
Остаток пути я прошла в одиночестве.
Открыв дверь в свою комнату, я зря надеялась на тишину и покой. На кровати сидела Агния, вся ее поза выдавала напряженность, словно она обдумывала что-то очень важное, не в силах принять окончательно решение.
— Привет, — устало улыбнулась ей я, предполагая, что она пришла узнать, как прошел визит в Совет. Со дня моей встречи с охотниками мы с ней так и не поговорили. Она пряталась по углам особняка, а я не пыталась ее разыскивать, слишком погруженная в свои проблемы.
Девушка молчала, плотно сжав губы. Даже на таком расстоянии я видела, что в ее глазах стоят слезы, и она с трудом сдерживается, чтобы не заплакать.
— Что случилось? — испугалась я. — Тебя кто-то обидел?
Ее голова дернулась, словно от невидимой пощечины.
— И ты смеешь меня об этом спрашивать? — зашипела Агния. Я не узнавала ее голос. Всегда приветливая и скромная эта девушка превратилась в ледяную статую. Ее лицо исказилось злобой, а всегда мягкие карие глаза заблестели дьявольским огнем.
— О чем ты? — не поняла я причину ее злости.
— О чем?? Ты меня спрашиваешь? — она резко подалась вперед, вставая с кровати. — Не думала, что глупая дурнушка придет к тебе и выскажет всё в лицо? Господи, какой дурой я была. Как я могла вообще тебе поверить.
— Да что случилось? — начинала уже злиться я.
— Зачем? К чему была вся эта игра? Неужели считала меня конкуренткой? Кто бы сомневался, что Эдриан выберет тебя, а не меня.
— Агния, пойми… — попыталась оправдаться я, но девушка резко толкнула меня, буквально припечатав к стене.
— Нечего понимать. Ты, ты говорила, что он тебе не нужен! И что же произошло? Решила не отдавать его мне?
— Агния… — но она уже меня не слышала.
— А ведь ты его даже не любишь! — она больше не могла сдерживать слезы. — Я знаю, что такое любовь, а ты нет. Я это вижу. Ведь я люблю его. Всем сердцем. Каждой клеточкой своего тела! И он начал отвечать мне взаимностью, если бы не ты! Ты всё испортила! Просто скажи — зачем?
