Вампир немного помолчал, давая Эшли переварить сказанную информацию. Но девушка, казалось, ловила все на лету. Все было просто, есть два брата, которые не мирятся, один из них вечно чем-то не доволен и задирается, все как у любых нормальных детей в детстве. Но правду ли он говорит? Можно ли верить Филиппу? Умно ли доверять вампиру?
— После нескольких попыток меня сразить, я имею в виду неудачных попыток, он скрылся. Я не видел его около трехсот лет, а потом начали ходить слухи, вроде Уильям замышляет какой-то ритуал, чтобы вытянуть из меня силы. Я не верил сразу. Ведь моего брата было сложно назвать достойным вампиром, что уж говорить о колдуне. Ну а ритуал, о коем я слышал, что мог сделать что-то подобное, был очень сложным и требовал много времени и сил. Ну, я и не стал переживать на этот счет.
— Что за ритуал? Что за силы? Сколько времени? Извини, но у меня много вопросов, мало времени и еще меньше доверия к тебе. Ты вампир.
— Терпение. Всему свое время.
Эшли нервно поерзала в кресле. Какое терпение, возможно, именно сейчас та сумасшедшая расправляется с Нэн, а она будет слушать здесь какие-то байки!
— Нэнси, она страдает.
— Я же сказал, что помогу. Ладно, мой брат обладает даром телепатии, гипноза, который распространяется на людей и перемещения в пространстве.
— Что?! Это немыслимо…
— Я же умею превращаться в разных животных, передвигать предметы и менять погоду силой мысли, если мне это необходимо. Собственно поэтому Лондон практически всегда такой дождливый и несолнечный. Я здесь живу.
— Это не укладывается в голове, я думала, все обладают гипнозом. Но тогда, получается, твой брат загипнотизировал Нэн сегодня ради той книги.
Эшли начала анализировать происходящее по фактам, которые только что прибыли в ее голову.
— Книги?
— Твой брат ее загипнотизировал украсть книгу из музея, настолько древнюю, что она чуть не рассыпалась у нас в руках! А ворон, это был ты! И потом эти сумерки!
— Ну, обстоятельства обязывали. Нужно будет разобраться с книгой, где она сейчас?
— Нету. Нас арестовали, а ее изъяли. Я понятия не имею.
Филипп нахмурился, ему явно что-то не понравилось.
— Ладно, слушай дальше. Очень важно, чтобы ты все поняла правильно и до конца. Я думал, что ритуал невозможен для проведения, пока не узнал, что мой брат начал собирать ингредиенты для него и хорошо в этом преуспел. У него есть почти все, что ему нужно на данный момент, он собирал все почти триста лет. Триста лет он собирался это свершить, и он не отступиться от этого ни за что! Понимаешь?
— Не совсем, но почему это так важно?
— Считается, что вампир, обладающий этими силами, которые я назвал, сможет жить под солнцем. Если Уильям совершит этот ритуал, предполагаю, что он захочет создать новых вампиров, которые будут ему служить и потакать. Такая себе собственная армия, ведь мало кто осмелится противостоять самому сильному вампиру во всем мире. Его нужно остановить. Ты должна помочь мне, а я тебе. Своего рода сделка или договор, понимай, как считаешь нужным.
Эшли не понимала, она шокирована, напугана, раздражена или просто еще не оправилась от наплыва информации, поэтому не знает, что сказать. Она посмотрела в разрез красивых широких глаз: они были спокойны, как вечность — пятьсот сорок два года, не вечность ли? Но на нее смотрел парень не старше двадцати пяти лет. Странно в проулке ей казалось, она видела мужчину лет тридцати-тридцати пяти, лицо его было искажено и в морщинах. И почему она сейчас вспомнила такие детали? Когда это абсолютно неважно!
— Почему я? Я совершенно ничего в этом не смыслю, не умею. Я лишь хочу спасти Нэн и жить в спокойствии.
Голос Эшли дрожал. Хоть бы слезы не полились сейчас прямо на стол, которые уже так давно просились наружу.
— Двенадцать ингредиентов нужно для ритуала, каждый добавлять ежемесячно в кровь человека, а потом вместе с тем ингредиентом выпивать. После последнего ингредиента убить близнеца, то есть меня, и он возродится, то есть Уильям, как уже воистину бессмертный вампир. Почему, по-твоему, украли Нэн? Чтобы заманить тебя, ведь ты и есть последний ингредиент!
— Почему я вообще должна тебе доверять? Ты вампир! Ты берешь и появляешься из ниоткуда просто так, говоришь какую-то ерунду о каких-то ритуалах, сверхспособностях, о других вампирах и, что я как-то с этим связана. По твоим словам, я должна тебе помочь, потому что мне это нужно самой, в то время как ты мне поможешь в отместку. Почему я должна верить в то, что у тебя есть какой-то брат близнец и это именно он убил ту девушку, а потом превратил ее в вампира, а не ты?
Слова лились из уст Эшли, как поток горной реки, которую не остановить, а если попытаешься, то тебя унесет течение. Поэтому вампир сидел и внимательно слушал все, что девушка хотела сказать. Филипп понимал, что ей нужно выговориться. Много непонятной информации прорвали ее щит. Она была не в силах больше держать напускную маску храбрости, сквозь которую он видел насквозь. За ней скрывалось много боли и отчаяния. И страх. Эшли безумно волновалась и переживала за подругу, которую украли. Она не знала, что с этим делать и поэтому пришла к нему на встречу. При других обстоятельствах, какая разумная девушка, узнавшая о существовании вампиров, рискнула бы? Поэтому Филипп решил этим воспользоваться. Времени у него было мало, а Эшли оставалась его последней зацепкой в этом. Раз брат решил играть его же картами, то и он не будет следовать правилам.
— И те записки! Ты мне вернул вазу! Вот!
Эшли порылась в карманах и выудила оттуда две записки идентичные, казалось бы, в почерке. Она положила их на стол и ткнула указательным пальцем.
— Вот! Это доказательство, ты был у меня в комнате, ты вернул мою вазу, после того, как я тебя видела, а та бедняжка сказала, что тебя зовут Филипп. И вот, кажется, ты сам назвался Филиппом.
Довольная собой, Эшли скрестила руки на груди и откинулась на спинку стула. Но как только вампир протянул длинные холодные мраморные пальцы за записками, прочитал их и нахмурился, то Эшли пожалела о своей гордости. Ведь он был ее единственной зацепкой к Нэн. А что, если теперь, когда она его разоблачила, он разозлиться и убьет ее? Или еще хуже — их обоих! Или всех ее близких! Эшли стало дурно от таких мыслей, но не успела она себя начать корить за содеянное, как Филипп заговорил:
— Здесь только одна записка, написанная мною. Последняя. Ты можешь верить мне только на слова, но я был у тебя в доме единожды, в форме ворона.
Он сделал паузу, но Эшли молчала. Девушка решила дослушать до конца, ей не было смысла спорить с ним или же перебивать его. Все равно все в его руках, пока Нэн не будет на свободе.
