— Дайте мне время все обдумать. Я составлю план.
Все посмотрели на Бента. Потом Стейси кивнула.
— Давай, — сказала она. — Но только побыстрее, пока она нас всех не угрохала.
Бент внимательно посмотрел на школьную стоянку машин. Никто еще не приехал. Он был первым в школе.
Зевнув, Бент сел на край ступеньки заднего входа с намерением ждать и наблюдать.
Он чуть поежился — утро было прохладным. Но не только утренний холодок заставил его вздрогнуть. Ему было неприятно находиться у школы Грейвьярд одному.
Ничего, ведь родители знают, где я, успокаивал он себя. Но это все же не убедило его в том, что он в безопасности, что его не замуруют в стену туалета и не превратят в какое-нибудь насекомое, если он зазевается.
Машина доктора Мортхаус появилась в момент, когда он зевал, чуть не вывихнув себе челюсть. Это произошло как-то внезапно. Еще секунду назад площадка была пуста, а уже в следующее мгновение Бент увидел ее отвратительную сухопарую, одетую в темное фигуру. Размашистым шагом доктор Мортхаус прошла к парадной двери школы.
Непроизвольно он прижался к стене. Сейчас в его задачу входило видеть происходящее, но так, чтобы не видели его. Он надеялся, что вредоносный взгляд директрисы не обратится в его сторону. И что от парадного входа она не сможет сквозь стены здания разглядеть его на заднем крыльце.
После минуты тревожного ожидания он заглянул за угол школы.
Доктора Мортхаус нигде не было. Теперь уже Ханнибал Лукр, заместитель директора, неуклюже шагал к школе. Его круглая лысина поблескивала в солнечных лучах, несмотря на три жиденькие прядки, которые он неизменно зачесывал на голую макушку в попытке замаскировать плешь. Как обычно, на нем был коричневый костюм. На ходу он потирал руки, что-то бормоча себе под нос.
Спешащие на работу родители оставили у школы нескольких ребят. С унылым видом те нехотя побрели к школе.
Приехали еще несколько учителей. Они прошли по стоянке для машин в своих костюмах — тускло-серых, траурно-черных, уныло-коричневых, грязно-землистых, темно-синих, как военно-морская форма. Они не были ни веселыми, ни грустными. Направляясь к школе, они ни с кем не обменивались фразами, шли молча, угрюмо.
Бент посмотрел на свои часы. Он уже опаздывал. Через несколько минут ему нужно будет влиться в серую мышиную стаю учеников, которые с неохотой проталкиваются в парадные двери школы, чтобы начать еще один тоскливый день.
Бент огляделся. Встав, он поднялся по ступенькам заднего входа и осторожно толкнул дверь.
К его удивлению, она открылась. Облегченно вздохнув, он шагнул внутрь. Здесь пахло старыми носками, мастикой для пола и еще чем-то гниющим. Но он уже так привык к этому запаху, что почти не замечал его.
Быстро и бесшумно он двинулся по тускло освещенному коридору к кабинету мисс Кинг. Он надеялся увидеть ее до занятий, но, если это не удастся, он хотя бы оставит ей записку с просьбой поговорить после школы.
«Я, наверное, сошел с ума», — подумал он. Но ничего не мог с собой поделать. Он чуял тайну — тайну, которую должен раскрыть.
Рывком Бент распахнул дверь кабинета мисс Кинг.
И удивленно остановился.
Мисс Кинг сидела за своим столом. Ее руки были сложены на столе. Голова опущена, как будто она разглядывала свои пальцы.
— Ой! — вырвалось у Бента. — Э-э… здрасьте, мисс Кинг.
Странно вздрогнув, она вскинула голову, словно сработала какая-то невидимая пружина.
— Урок еще не начался, — сказала она.
— Я знаю, — пробормотал Бент.
Она смотрела на него пустыми безразличными глазами. Они были другого цвета — не такие, как раньше, заметил Бент. Теперь они были блекло-зелеными, как будто почти весь цвет вытек из них. Сегодня мисс Кинг была одета в темно-синий костюм с накрахмаленной белой блузкой. Это был один из возможных вариантов одежды для учителя школы Грейвьярд, рекомендуемых ее величественной директрисой: темные тона, внушающий страх облик.
Темно-синий цвет подчеркивал бледность усталого лица мисс Кинг. У нее появился классический библиотечный загар, подумал Бент, — сероватый цвет лица человека, который неделями не выходит из помещения на воздух.
— В чем дело? — спросила мисс Кинг, прервав наблюдения Бента.
Он не успел придумать подходящий ответ, поэтому сказал первое, что пришло на ум:
— Когда вы сегодня приехали в школу?
— В обычное время, — ответила она.
— Я не видел, как вы подъехали.
— Ты что же, шпионил за мной? — резко спросила она.
— Да. То есть нет. Я просто не видел на стоянке вашу машину, — проговорил Бент нарочито небрежным тоном.
Мисс Кинг вскинула одну бровь, и он невольно вздрогнул.
— Я пришла пешком, — сказала она и, сложив ладони, посмотрела на свои сцепленные пальцы. Потом опять подняла глаза на Бента.
Их взгляды встретились. Под ее взглядом Бент почувствовал, как чья-то невидимая рука сжимает ему горло. Он попытался схватить ртом воздух и закашлялся.
Это было похоже на специальный эффект из старого фильма «Звездные войны». Но только теперь все было на самом деле. Он не мог дышать.
— А-а-х… И-и-х… — хрипел он. Что это, его ступни отрываются от пола? Он поднес руку к шее и тут понял, что это его собственная футболка нападает на него. — А-а-а-ххх… — кряхтел он.
— Так вот ты чем занимаешься — шпионишь! Ты, жалкий двуногий! Уж не думаешь ли ты, что можешь сыграть со мной одну из своих дурацких шуток?
— М-м-э-э-а… — произнес Бент.
— Советую забыть об этом, Бентли. Потому что, если ты попытаешься это сделать, смеяться будешь не ты. Смеяться буду я.
Хватка футболки ослабла, и Бент, пошатываясь, шагнул в сторону и схватился за стул. В ужасе и недоумении он смотрел на учительницу. Как она это сделала? Она же не вставала со стула.
Мисс Кинг смотрела на него холодным взглядом рептилии. Потом добавила:
— И ты знаешь, как я отношусь к смеху, Бент. Вряд ли это будет очень привлекательным зрелищем.
- Это не она, — сказал Бент Парку, когда они, выйдя из кинотеатра, вошли в торговый комплекс.
— Ты это уже говорил, — ответил Парк. — Ну и дурацкий фильм! И зачем они в который раз снимают картины на один и тот же сюжет, не понимаю. Будто нельзя попробовать что-то другое, новенькое. Может, они считают, что теперешние дети сплошь кретины?
— Похоже, они думают, если что-то годится для взрослых, то пойдет и для детей, — спокойно заметил Элджи.
— В таком случае они ошибаются, — сказал Парк. — И этот фильм получился еще хуже, чем римейк про далматинцев.
— Не знаю. Тот, про далматинцев, такая же лажа, — сказал Элджи.
