III
Безумие, вышедшее из моря
Если небеса пожелают когда-либо снизойти до меня своей милостью, пусть сотрут они без остатка все последствия той злосчастной случайности, что явилась мне в образе пожелтевшего бумажного листа. Листок этот никак нельзя отнести к обычным вещам, на какие я мог бы наткнуться в круге своих повседневных дел — то был старый номер австралийской газеты «Сидней Буллитин» от 18 апреля 1925 года. Как это ни странно, но его обошло своим вниманием даже бдительное пресс-бюро, в свое время жадно выискивавшее повсюду материалы для научных изысканий моего деда.
С головой уйдя в изучение того, что профессор Энджел назвал «культом Ктулху», я часто навещал своего ученого друга — хранителя музея и минералога из города Патерсона, что в штате Нью-Джерси. Рассматривая однажды образчики камней, разбросанные как попало на застланной старыми газетами полке в подсобном помещении музея, я краем глаза выхватил странную фотографию. Так я нашел тот самый пожелтевший номер газеты «Сидней Буллитин», о котором упомянул ранее. Нужно заметить, что мой приятель поддерживал связи со всеми доступными ему частями света, и газеты слали ему отовсюду. К моему удивлению, на автотипичной фотографии был запечатлен высеченный на камне ужасающий рисунок, по очертаниям своим почти идентичный каменному идолу, обнаруженному Леграссом в луизианских болотах.
Нетерпеливо стряхнув с газетного листа драгоценные минералы, я от первой до последней строки проштудировал приложенную к фотографии статью и был весьма разочарован слишком малым ее объемом. Тем не менее, она придала новый мощный импульс моим научным амбициям, а потому я аккуратно вырезал ее и положил в карман. Вот что сообщала газета:
Тайна паровой яхты, оставленной командой и случайно обнаруженной в открытом море.
В сиднейский порт прибыл «Бдительный», ведя на буксире потерявшую собственный ход, но вооруженную пушками новозеландскую яхту. Один из членов экипажа жив, другой мертв. Рассказ о кровавой схватке в море и гибели многих людей. Спасшийся от смерти моряк отказывается сообщить подробности. При нем обнаружен странного вида идол. Ведется расследование.
Сегодня утром к месту своей стоянки в гавани Дарлинг причалил прибывший из Вальпараисо сухогруз «Бдительный» (компания «Моррисон и Ко»), имея на буксире приписанную к порту Данидин (Новая Зеландия) паровую яхту «Проворная». Яхта имеет на борту тяжелое вооружение, но, будучи основательно потрепанной в схватке, сейчас не на ходу. 12 апреля с.г. она была обнаружена в открытом море в районе 34 градусов 21 минуты южной широты и 152 градусов 17 минут западной долготы с двумя людьми на борту, один из которых жив, другой мертв.
«Бдительный» вышел из Вальпараисо 25 марта, а 2 апреля исключительно мощным штормом и гигантскими волнами был сильно отброшен к югу. 12 апреля было замечено беспомощно дрейфующее и на первый взгляд оставленное командой судно. На самом деле на борту оказались двое моряков, один из которых был жив, но находился в полубредовом состоянии, а другой умер, по всей видимости, еще неделю назад. Оставшийся в живых держал в руках ужасного каменного идола неизвестного происхождения, достигавшего в высоту около фута. Ученые из Сиднейского университета, Королевского научного общества и Музея на Колледж-стрит, которым статуэтка была представлена для идентификации, признались в своей полной несостоятельности. Оставшийся в живых моряк утверждает, что обнаружил ее в резном сундучке, что стоял в каюте захваченной яхты.
Придя в себя, моряк рассказал поразительную историю о внезапном нападении пиратов и последовавшей за этим кровавой резне. Его зовут Густаф Йохансен; это человек вполне здравого рассудка, норвежец по происхождению, служащий вторым помощником капитана на двухмачтовой шхуне «Эмма», приписанной к Оклендскому порту. 20 февраля с.г. шхуна вышла из Каллао, имея на борту экипаж из одиннадцати человек. По словам Йохансена, 1 марта «Эмма» была сбита с курса и отброшена далеко на юг сильным штормом, а 22 марта в районе 49 градусов 51 минуты южной широты и 128 градусов 31 минуты западной долготы встретилась с яхтой «Проворная», имевшей на борту весьма подозрительную, злобно настроенную команду, которая в основном состояла из канаков и прочих полукровок. Главарь этой шайки ни с того ни с сего потребовал от капитана Коллинза немедленно повернуть назад, а когда тот воспротивился этому наглому приказу, команда яхты открыла по шхуне яростный огонь из всех своих тяжелых орудий. Люди с «Эммы» приняли бой, и хотя шхуна, получив несколько пробоин ниже ватерлинии, начала тонуть, им удалось взять врага на абордаж, схватиться с ним на его же палубе врукопашную и, несмотря на численное превосходство противника, одержать верх. Ввиду отчаянного сопротивления наглых негодяев и зверских, подлых методов, которые они использовали при обороне, люди с «Эммы» были вынуждены уничтожить всех до одного. Трое из экипажа «Эммы», включая капитана Коллинза и его первого помощника Грина, были убиты в схватке, а оставшиеся семеро матросов под командованием второго помощника продолжили плавание на захваченной яхте, решив двигаться вперед ранее взятым курсом и заодно разузнать, что заставило капитана пиратов преградить им путь. На следующий день они обнаружили небольшой остров (что само по себе удивительно, ибо на карте этой части океана не отмечено никаких участков суши) и высадились на нем, после чего шестеро матросов неизъяснимым образом погибли на берегу, причем Йохансен, как ни странно, уклоняется от изложения подробностей случившегося и лишь весьма туманно упоминает о падении погибших в некую расщелину между прибрежными скалами. Оставшись вдвоем, моряки немедленно поднялись на яхту и попытались довести ее до ближайшей гавани, но были подхвачены новым штормом, разыгравшимся 2 апреля. С того момента и вплоть до встречи с «Бдительным», происшедшей 12 апреля, Йохансен почти ничего не помнит. Он даже не мог указать день смерти Уильяма Брайдена, своего товарища по несчастью. Видимых причин смерти матроса обнаружено не было, но можно предположить, что она наступила в результате сильного душевного потрясения или ввиду неблагоприятных условий плавания. Телеграфные сообщения, поступившие из Данидина, свидетельствуют о том, что яхта «Проворная» известна местным властям как каботажное судно, пользующееся дурной репутацией по всему побережью. Оно принадлежало подозрительной компании людей смешанной расы; частые и шумные сходки ее экипажа, сопровождавшиеся подозрительными ночными выездами в лес, неизменно привлекали всеобщее внимание. Яхта вышла в плаванье в чрезвычайной спешке сразу же после шторма и подземных толчков, случившихся 1 марта. Что же касается «Эммы» и ее экипажа, то наш оклендский корреспондент аттестует их самым положительным образом, а второго помощника капитана, норвежца Йохансена, называет трезвомыслящим и во всех отношениях достойным человеком. С завтрашнего дня морское министерство начнет расследование всего происшедшего, в ходе которого постарается побудить Йохансена высказаться более открыто и обстоятельно.
