Ознакомительная версия.
Пять лет назад произошёл первый случай. Двое парней отправились к Шноку, чтобы выследить потерявшуюся козу. Шнок уже тогда был табу для обитателей Гроба, но пацаны на все запреты срали, сам понимаешь. В общем, потерялись они вместе с козой. За ними на свой страх и риск хотели отправить несколько мужиков, но Р"коистрохонн запретил. Позже он признался, что знал обо всём и раньше... Ладно, до этого ещё дойдём. Мальчишки не появлялись в деревне уже три дня, народ роптал, Р"коистрохонн орал на всех, но запрещал куда-либо идти. В сказку про злых духов, обитающих в могильнике, уже никто не верил, людям нужны были либо тела мальчишек, безусловно погибших, или голова Р"коистрохонна, всё-таки его за своего никогда не принимали, хоть он и вёл дела так, что я бы лично вручил ему герцогство.
Но всё разрешилось само собой, когда мальчишки вернулись, причём с козой. Вопли радости, слёзы родителей, пьянка... Р"коистрохонн знал, что всё плохо уже тогда, но помалкивал: сам понимаешь, если бы он приказал сжечь чудом вернувшихся пацанов, его бы на месте разорвали. О том, что что-то не так поняли через неделю, когда оба вернувшихся ни с того ни с сего убили козу и начали жрать мясо сырым. При этом они забрались в бадью с водой, которую предварительно выставили на самый солнцепёк. Парни при этом будто начисто лишись памяти, не реагировали на оклики и напоминали скорее растения, поставленные в горшок. Когда одного из них насильно вытащили из бадьи и отобрали мясо, он не задумываясь пробил своему отцу шею растопыренными пальцами и набросился на него с целью продолжить трапезу. Пока его оттаскивали от трупа, кто-то повредил ему руку. Кровь парня была прозрачной, как берёзовый сок. Тут пацаны, вроде бы очнулись, начали нормально разговаривать, но, наконец, появился Р"коистрохонн, он и рассказал остальным о Шноке.
Оказалось, что табу установили не просто так: лет за сорок до этого на Гроб заплывал могильщик. Из могильника он вернулся через три дня, хотя обещал, что управится до вечера, а вернувшись, набросился на девушку, но не для того, чтобы оттрахать... - Убийца приостановился и прочистил пересохшее горло.
- Да я догадался, - вставил Велион, пихая рассказчику в руку стакан с самогоном. Сам он во время рассказа уже трижды приложился к бутылке и, с учётом выпитого ранее, порядком захмелел.
- А вина нет? - спросил Стренле, выпив.
Могильщик пошарив в сумке, которую ему дали в таверне, и действительно извлёк бутылку вина, хотя и не заказывал из выпивки ничего, кроме самогона.
- Я стащил, пока коновал меня заштопывал у стойки,- пояснил убийца. - А потом сунул тебе в сумку. Хорошее вино, с материка. Хотя, местная брага не так уж и плоха, но вином её всё-таки не назовёшь. Это в качестве благодарности.
- А раньше-то сказать не мог? Островное пиво - дерьмо полное, брагу пробовать я не рискнул, а вино с материка, которым я бы и ноги не мыл, стоит четыре марки, потому я и взял самогон - он везде одинаковый.
- Всё равно самогон на материке лучше.
- Выпьем.
- Выпьем. - Стренле одним глотком осушил стакан и, проглотив, поцокал языком. - Хорошее, зараза.
Велион кивнул, хотя вино было посредственным. Впрочем, через пару лет и он будет ценить даже такое дерьмо только за то, что его делали из винограда, а не из клюквы или одуванчиков.
- На чём я остановился? - спросил бывший охотник за головами.
- На могильщике, - ответил Велион, вздрогнув. Оказывается, они снова довольно долго молчали, думая о своём. "Наверное, Стренле вспоминал материк", - подумал тотенграбер.
- Точно. Так вот, когда могильщик набросился на девушку, все сбежались на крики. Но оказалось, что тот уже ободрал её лицо - голыми руками ободрал - и жрёт. Его попробовали убить, но на удары мечей он срал. Прежде, чем его изрубили в щепки, он успел прикончить троих, и всё ещё шевелился, хотя от его головы не осталось практически ничего, наконец, его догадались сжечь, и горел "могильщик" как сырое дерево. Дело потом забылось, но каждый следующий глава клана передавал своему приемнику эту историю, и табу соблюдалось.
Р"коистрохонн рассказал это людям, растений, принявших человеческий облик, сожгли и об этом деле забыли, только теперь к могильнику никто не совался. Но забыли только до следующего лета.
На этот раз тоже пропали два пастуха, но уже на большом удалении от Шнока. Вернулись они опять через три дня. Рассказали что-то о том, что один из них провалился в какую-то яму... Но Р"коистрохонн им не поверил и приказал проверить. Конечно же, вернувшиеся уже не были людьми. Их сожгли, но в этот раз народ не успокоился, ведь весь остров стал опасен. Нападения учащались, причём, как ты понимаешь, теперь они происходили на любом уголке острова, и, наконец, об этом прознали люди извне. Гроб в одночасье стал островом изгоев, больше с жителями никто не торговал, в школу меча перестали проситься ученики с Истро, хотя в этот момент учителя были готовы брать каждого желающего... Как раз в это время и я приплыл туда, наверное, с последней лодкой торговцев. Видишь ли, меня нашли даже здесь, и Гроб показался мне отличным вариантом... Что ж, в чём-то я был прав: убийцы меня не достали.
Теперь на острове живёт сто двадцать человек. И каждый из этих людей вот-вот сойдёт с ума: приходится проверять каждую козу в стае, охотиться и рыбачить группами по семь-восемь человек. Р"коистрохонн фактически обезумел, потеряв единственного сына, с его делами управляюсь я.
И две недели назад я решил рискнуть. Собрать всех крепких мужчин и идти на могильник, чтобы покончить с этой заразой... или чтобы она покончила с нами. Но чтобы увеличить шансы на успех я решил нанять могильщика. Сюда-то меня отвезли свои, но ребята потом едва унесли ноги, как только местные узнали, что они с Гроба. Я едва ушёл от погони и начал искать могильщиков. Я встретил троих, но двое отказались, а третий потребовал пятьдесят марок, причём, обязательно вперёд. Я его убил. Да и не походил он на настоящего могильщика.
Стренле замолчал, давая понять, что рассказ окончен. Велион тоже помалкивал, катая по небу вино. Наконец, бывший убийца сказал:
- Может, ты встречал эту гадость раньше?
- Встречал ли я разумные растения, которые могут принимать облик людей вместе с воспоминаниями? Поверь, я видел многое, но о таком даже не слышал, а уж слышал я столько... - тотенграбер снова замолчал.
- Ты согласен ехать завтра со мной на Гроб? Правда, тебе придётся заплатить половину цены за лодку, но когда дело будет сделано, я возмещу все расходы.
- А если я погибну, деньги мне не понадобятся, - усмехнулся Велион. - Я согласен, хоть я и понимаю, что это самоубийство. Так что давай-ка допьём вино, а потом примемся за бутылку самогона.
Ознакомительная версия.
