Ознакомительная версия.
— Татьяна Александровна! Пожалуйста! Я сейчас их найду, — сказала Тоня плачущим голосом. — Не надо только Вовочку. Он у меня единственный. У него ведь и так такие ужасные проблемы с позвоночником!
Теперь библиотекарша уже точно начала плакать.
— Не будет газет, настанет беда, — голос Обуховой в этот момент звучал особенно мерзко.
Мне сейчас захотелось взять нож и перерезать этой тварюке горло. Но ножа у меня не было, а потому, пока Тоня стояла лицом к Обуховой, я быстро прошел два стеллажа вперед, оставив, таким образом, библиотекаршу за своей спиной. Мне стало жаль и Тоню, и, как я понял, ее сына Вову с проблемным позвоночником, но газеты мне нужны сейчас не меньше, чем ей.
Библиотекарша завершила свой обход зала и, не обнаружив ни газет, ни того, кто эти газеты держал в руках, вернулась к стойке:
— Я не понимаю, куда они могли деться! Татьяна Александровна, я…
— Тонечка, милая! Меня не разжалобят твои слезки. Я тоже любила своего сына. Сегодня к пяти я еще раз сюда приду. Если не будет подшивки, — Обухова сделала небольшую паузу, — поверь, искривленный позвоночник не самое страшное в этой жизни.
Они обе вышли из зала периодики. В коридорчике стали раздаваться несвязные извинения Тони, которая все обещала найти стопку газет к пяти часам, затем скрипнула дверь и стали слышны только одинокие всхлипывания библиотекарши.
Она прошла в противоположный зал (где и был основной фонд библиотеки) и, набрав на телефоне номер, стала быстро говорить:
— Вовочка, сыночек! Ты почему так рано со школы пришел? Отпустили? Хорошо. Ты уже поел? Сынок, никуда сегодня не ходи. Ну я очень тебя прошу. У меня нормальный голос. Я не плакала. Говорю, не плакала. Побудь сегодня дома, пожалуйста. Ну все, Вова. И покушай обязательно, — библиотекарша положила трубку и, закрыв дверь зала на замок изнутри, зарыдала.
Мне стало ее безумно жаль. Во мне даже вспыхнул порыв вот сейчас постучаться к ней и вместе прочесть эти чертовы газеты. И пусть она потом их отдаст Обуховой… Точно, прочесть их до пяти и подбросить обратно Тоне.
Я как можно тише прошел в коридор и остановился перед дверью выхода. Открыть ее так, чтобы она не скрипнула, не получится никак. Пока библиотекарша вытрет слезы, пока отопрет дверь, пока выглянет в коридор, я успею за все это время сто раз спуститься на первый этаж и выбежать на улицу.
Но вот только не в парке же мне их читать? Я вспомнил, что от площадки перед входом в библиотеку идет лестница на третий этаж. Там, собственно, ничего нет, два лестничных проема и кафельная площадка, от которой поднимается железная лестница прямо на крышу. Чердак, конечно же, закрыт, но вот сама площадка довольно-таки просторная и полностью скрытая от глаз. Значит, туда.
Я резко открыл дверь (скрип все равно получился порядочный, неужели некому смазать петли? Эта дверь скрипела, когда я еще школьником был!) и, пробежав два лестничных пролета, замер на самом верху.
Через секунд пятнадцать дверь снова скрипнула, и я услышал сдавленный голос Тони:
— Кто здесь?
Я ожидал, что она, не дождавшись ответа, удалится на свое рабочее место, но она неожиданно для меня стала подниматься по лестнице на третий пролет. Я вжался в стену. Меньше всего мне сейчас хотелось слышать: «Что вы здесь делаете? Откуда у вас эти газеты?», — и, как результат, обязательный крик, который будет стоять в ушах, пока я не выбегу за черту Г.
— Здесь кто-то есть? — Тоня поднялась на один пролет, но заглядывать выше поленилась. К тому же кто-то опять поднимался на второй этаж, и библиотекарша вынуждена была спуститься вниз. Все-таки не так часто жители Г. посещают библиотеки.
Облегченно вздохнув и дождавшись, когда по очереди два раза скрипнет дверь, я сел по-турецки на кафель и, сорвав бечевку со стопки, принялся за чтение.
В этих газетах мне предстояло найти тайну. И притом как можно быстрее. Я чувствовал, что времени у меня оставалось очень мало.
1969
21 апреля. Пятница
В подшивке оказалось всего двадцать газет, и изначально толстой она мне показалась лишь по причине свернутости самих газет пополам. Все газеты были под одним чудным названием «Трибуна труда» (впрочем, для тех времен название вполне обычное), и, самое главное, как я и предполагал, вся подшивка — за апрель 1969 года. Сама газета представляла собой районный еженедельник на целых восемь страниц. Получается, газета выходила каждый день с понедельника по пятницу тиражом тридцать семь тысяч, то есть сорок страниц о жизни района в неделю!
Пролистав первый экземпляр, я сразу же определил для себя структуру газеты. На первых двух страницах шла партийная хроника, с той лишь разницей, что в передовице в основном размещались материалы о «важных вехах в жизни КПСС», в то время как вторая страница в большинстве случаев отводилась районному руководству. Из названий самих статей («Улучшим партийное строительство!» или «Помним заветы Ильича!») уже можно было составить представление об их содержании, а после прочтения дежурных предложений вроде: «в связи с увеличением численности коммунистов…», «все шире стали практиковаться общественные начала в деятельности первичных ячеек…» — или: «улучшению работы Соколивского поселкового Совета народных депутатов поспособствовало…» — я стал сомневаться, эту ли подшивку газет искала Обухова? Следующие страницы были еще более колоритными. На центральном развороте доярка Анна Степаненко (на фотографии ее круглое лицо напоминало сонного колобка) давала интервью, как ей удалось поднять надои молока от одной коровы в среднем до 15 литров в день. Тут же по соседству следовали хроники по посевным. Самыми интересными оказались последние три страницы газеты. Здесь была колонка «Советская школа», рядом колонка «Комсомольский прожектор», а по соседству рубрика «Нам пишут», где размещались письма читателей со всего района.
Меня особенно умилило одно: «В прошлом месяце в журнале «Техника — молодежи» я прочел статью о неопознанном летающем объекте, замеченным над Коми АССР нашими летчиками. Как вы думаете, это было НЛО или разведывательный самолет одного из империалистических государств? С уважением, слесарь 6-го разряда Г-го консервного завода Абросимов Д.».
Ответ редакции был не менее занимательным: «Уважаемый читатель! Редакция «Трибуны труда» в полном составе не верит в существование НЛО. Хотя внеземные цивилизации и могут существовать, и советские космонавты когда-то их откроют. Впрочем, мы сомневаемся, что над Коми АССР действительно пролетал самолет агрессивного империалистического государства, так как наши летчики его непременно бы сбили. С уважением, редакция».
Ознакомительная версия.
