Ознакомительная версия.
– Правда? Хотела бы я знать.
Холлоранн кивнул.
– Вы оба… вы оба возвращаетесь. Может, не такие, как раньше, но живые-невредимые. Вы уже не те, что были, оба. Но это необязательно плохо.
Они немного помолчали. Венди легонько покачивалась в кресле-качалке, Холлоранн курил, задрав ноги на перила крыльца. Налетел легкий ветерок, он протолкался укромной дорожкой через сосны, однако едва взъерошил Венди волосы. Она их коротко остригла.
– Я решила принять предложение Эла… мистера Шокли, – сообщила она.
Холлоранн кивнул.
– Работа вроде неплохая. Из тех, что может вам стать интересной. Когда приступаете?
– Сразу после Дня труда. Когда мы с Дэнни уедем отсюда, то отправимся прямиком в Мэриленд поискать жилье. Знаете, на самом деле меня убедила брошюрка «Чэмбер оф Коммерс». Вроде бы подходящий город, чтоб растить там ребенка. И потом, хотелось бы начать работать до того, как мы слишком сильно влезем в страховку Джека. Еще осталось больше сорока тысяч. Если правильно вложить эти деньги, хватит, чтобы послать Дэнни в колледж и еще останется на первое время, пока он не станет на ноги.
Холлоранн кивнул.
– Ваша мама?
Она взглянула на него и бледно улыбнулась.
– Думаю, Мэриленд достаточно далеко.
– Не забудете старых друзей, а?
– Дэнни не позволит. Сходите, повидайтесь с ним, он ждал весь день.
– Да и я тоже, – он поднялся, отряхивая белые штаны повара. – Все с вами будет тип-топ. С обоими, – повторил он. – Неужто не чувствуете?
Венди подняла глаза на Дика, и на этот раз улыбка вышла более теплой.
– Да, – сказала она. Она взяла его руку и поцеловала. – Иногда мне кажется, что да.
– Креветки по-креольски, – напомнил он, шагая к ступенькам. – Не забудьте.
– Не забуду.
Он спустился с откоса, прошел по посыпанной гравием дорожке, которая вела к пристани, а потом – по видавшим виды доскам на край, где, опустив ноги в прозрачную воду, сидел Дэнни. Дальше ширилось озеро, отражая растущие по берегам сосны. Места тут были гористые, но от старости горы скруглились, износились от времени. Холлоранну они пришлись очень по душе.
– Много поймал? – спросил Холлоранн, усаживаясь рядом с мальчиком. Он снял ботинок, потом другой. И со вздохом опустил в прохладную воду разгоряченные ступни.
– Нет. Но совсем недавно клевало.
– Завтра утром возьмем лодку. Ежели, мальчик мой, тебе охота поймать съедобную рыбу, надо выбираться на середину. Там, дальше – вот уж где рыба большая.
– Очень большая?
Холлоранн пожал плечами.
– Ну… акулы, мерлины, киты и все такое.
– Тут нет никаких китов!
– Нет, синих-то нет, конечно нету. Тутошние больше восьмидесяти футов не бывают. Розовые киты.
– А как же они могут попасть сюда из океана?
Холлоранн положил ладонь на светлые рыжеватые волосы мальчика и взъерошил их.
– Плывут против течения, мальчуган. Вот как.
– Правда?
– Правда.
Они немного помолчали, глядя на неподвижное озеро, а Холлоранн думал. Когда он снова посмотрел на Дэнни, то увидел, что в глазах у малыша стоят слезы. Приобняв его, он спросил:
– Что такое?
– Ничего, – прошептал Дэнни.
– Скучаешь по папке, так?
Дэнни кивнул.
– Ты всегда понимаешь.
Из уголка правого глаза выскользнула слезинка, она медленно покатилась вниз по щеке.
– У нас с тобой секретов быть не может, – согласился Холлоранн. – Вот оно как.
Не сводя глаз с удочки, Дэнни сказал:
– Иногда хочется, чтоб все случилось со мной. Это я виноват. Во всем виноват я.
Холлоранн сказал:
– Тебе неохота говорить про это, когда мамка рядом, да?
– Нет. Она хочет забыть, что это вообще случилось. Я тоже, но…
– Но не можешь.
– Нет.
– Тебе надо поплакать?
Мальчик попытался ответить, но слова потонули во всхлипе. Он припал головой к плечу Холлоранна и заплакал; слезы градом катились по лицу. Холлоранн молча обнимал его. Он знал, мальчику еще не раз нужно будет выплакаться, и Дэнни повезло – он пока так мал, что ему это удается. Те же слезы, что лечат, еще обжигают и бичуют.
Когда мальчик немного успокоился, Холлоранн сказал:
– Ты с этим совладаешь. Сейчас-то ты так не думаешь, но ты справишься. У тебя си…
– Не хочу! – задохнулся Дэнни, голос еще был хриплым от слез. – Не хочу, чтоб оно у меня было!
– Но оно есть, – спокойно сказал Холлоранн. – Хорошо это или плохо, есть. Тебя не спрашивают, малыш. Но худшее позади. Сияние может пригодиться, чтоб поговорить со мной. Ежели начнется черная полоса, позови
– и я тут как тут.
– Даже если я буду в Мэриленде?
– Даже там.
Они притихли, наблюдая, как поплавок Дэнни относит на тридцать футов от края пристани. Потом Дэнни еле слышно выговорил:
– Будешь со мной дружить?
– Пока буду тебе нужен.
Мальчик крепко обнял его, и Холлоранн сжал его в ответ.
– Дэнни. Послушай-ка меня. Что я тебе сейчас скажу – скажу один-единственный раз, больше никогда ты этого не услышишь. Кой-какие вещи не стоит говорить ни одному шестилетке на свете; только вот то, что должно быть да то, что есть на самом деле, не шибко совпадает. Жизнь – штука жесткая, Дэнни, ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас… нет, но и любить нас она тоже не любит. В жизни случаются страшные вещи, и объяснить их никто не может. Хорошие люди умирают страшной мучительной смертью и остаются их родные, которые любят их, остаются одни-одинешеньки. Иногда кажется, будто только плохие люди как сыр в масле катаются и болячка к ним не пристает. Жизнь тебя не любит – зато любит мамочка… и я тоже. Ты убиваешься по отцу. Вот как почувствуешь, что должен по нему поплакать – лезь в шкаф или под одеяло и реви, пока все не выревешь. Вот как должен поступать хороший сын. Только научись управляться с этим. Вот твоя работа в нашем жестком мире: сохранять живой свою любовь и следить, чтоб держаться, что бы ни случилось. Соберись, прикинься, что все в порядке – и так держать!
– Ладно, – прошептал Дэнни. – Хочешь, будущим летом я опять к тебе приеду… если можно. Будущим летом мне исполнится семь.
– А мне – шестьдесят два. И я так обниму тебя, аж мозги из ушей полезут. Но давай сперва проживем одно лето, а уж потом примемся за следующее.
– О'кей. – Он посмотрел на Холлоранна. – Дик?
– М-м-м?
– Ты ведь долго не умрешь, да?
– Будь спок, я этим заниматься не собираюсь, а ты?
– Нет, сэр. Я…
– Клюет, сынок. – Дик показал туда, где под водой скрылся красно-белый поплавок. Он выскочил, поблескивая, а потом опять нырнул.
– Эй! – ахнул Дэнни.
Венди спустилась вниз и теперь присоединилась к ним, остановившись у Дэнни за спиной.
– Что там? – спросила она. – Щука?
– Нет, мэм, – ответил Холлоранн. – По-моему, это розовый кит.
Удочка согнулась. Дэнни потянул, и длинная радужная рыба, описав сияющую мерцающую параболу, снова исчезла.
Сдерживая волнение, Дэнни неистово сматывал леску.
– Дик, помоги! Поймал! Поймал! Помоги!
Холлоранн рассмеялся.
– Ты и сам отлично справляешься, мужичок. Не знаю, розовый это кит или форель, но лишней эта рыбка не будет. Она отлично сгодится.
Он обнял Дэнни за плечи, и мальчик мало-помалу вытащил рыбу на берег. Венди уселась по другую сторону от Дэнни… так они и сидели втроем на краю причала, в лучах послеполуденного солнца.
«серж» – шерстяная костюмная ткань
криббидж – карточная игра для 2, 3 или 4 игроков; из сброшенных игроками карт формируется «колыбель-криб»
тенденция бежать от действительности путем удовлетворения желаний видениями или фантазиями
игра, когда вытолкнутый пружиной металлический шарик катится по слегка наклоненной поверхности с лунками, мишенями и пр.
шаффлборд – игра, где игроки с силой ударяют по диску и тот должен проскользнуть через игровую площадку (обычно 45 футов) на одну из пяти отметок, за которые начисляются очки
клавишный музыкальный инструмент, состоящий из нескольких рядов парных свистков
Ознакомительная версия.
