– Что это с ней такое? Она плачет над чаем. Я повернулась:
– Кери! Если хочешь сахара, нет проблем!
Она посмотрела на меня, по бледному лицу катились слезы.
– Я ничего не ела уже тысячу лет, – выговорила она. Меня будто мешком по голове стукнули.
– Сахару дать?
Она покачала головой.
Айви дождалась, пока я снова повернусь к ней.
– Ей нельзя оставаться с нами, Рэйчел, – сказала она, насупив брови.
– Все будет хорошо, – зашептала я, испугавшись, что Айви сейчас вышвырнет ее вон. – Я принесу с чердака раскладушку и поставлю в гостиной. И у меня найдется несколько старых футболок, чтобы ей было что надеть, пока я не свожу ее по магазинам.
Дженкс потрещал крыльями, привлекая внимание.
– А потом что? – поинтересовался он, садясь на кран. : Я развела руками:
– Не знаю. Ну, она уже лучше выглядит. Полчаса назад она вообще молчала. А теперь гляньте на нее.
Мы дружно повернулись. Кери тихо всхлипывала и мелкими благопристойными глотками пила чай. Над ней вились девочки-пикси, трое из них заплетали ее длинные светлые волосы, а еще одна ей пела.
– Ладно, – признала я, когда мы повернулись обратно. – Пример неудачный.
Дженкс покачал головой.
– Рэйч, мне ее ужасно жалко, но Айви права. Ей здесь нельзя оставаться. Ей психолог нужен.
– Да ну? – перешла я в наступление, чувствуя, как согреваюсь от злости. – Что-то я не слышала о сеансах групповой терапии для вышедших в тираж демонских фамилиаров.
– Рэйчел… – сказала Айви.
Внезапно поднявшийся крик детишек-пикси подбросил Дженкса в воздух. Он проследил взглядом за мелкой оравой, помчавшейся за мышью, которая наконец отважилась на бросок в гостиную и оказалась в персональном аду.
– Пардон, – сказал Дженкс, вылетай на помощь животному.
– Нет, – сказала я Айви. – Не буду я сдавать ее ни в какую лечебницу.
– Я и не требую. – Бледное лицо Айви слегка порозовело, а коричневый ободок вокруг зрачка сузился: моя нагревающаяся кровь, повысившаяся температура тела надавила на ее инстинкты. – Но ей нельзя здесь остаться. Ей нормальные люди вокруг нужны. А мы, Рэйчел… мы ненормальные.
Я уже открыла рот для возражения и снова закрыла. Нахмурившись, я покосилась на Кери. Она вытирала глаза; рука, в которой она держала кружку, так тряслась, что по поверхности чая бежали круги. Я глянула на пиксенят, спорящих, кому первому кататься на мыши. Победила малютка Джесси, и восторженный писк оглушил всех, когда мышь метнулась из кухни с крошечной пикси на спине. Рассыпая золотые искры, следом вымелись все, кроме Джи. Да, может, Айви права.
– Что ты предлагаешь, Айви? – спросила я, успокаиваясь. – Я бы попросила маму ее приютить, но она сама в шаге от лечебницы.
С гудением крыльев вернулся Дженкс:
– А если ее к Кизли?
Я удивленно посмотрела на Айви.
– К старику в доме напротив? – настороженно переспросила Айви. – Но мы его почти не знаем.
Дженкс приземлился на полку рядом с мистером Рыбой и уставил руки в боки.
– Он старик, и вполне финансово обеспеченный. Что еще нам надо знать?
Пока Кери приходила в себя, я прокрутила эту мысль. Мне нравился старый колдун, чья неспешная речь таила острую иронию и тонкий ум. Он меня зашивал, когда Алгалиарепт разорвал мне шею. Мою уверенность в себе и силу воли он тоже заштопал. Старый артритик что-то скрывал, и я не больше верила вто, но его правда зовут Кизли, чем вто, что он держит в доме больше медицинского оборудования, чем на средней станции «Скорой помощи», только потому, что он не любит докторов. Но я ему доверяла.
– Он не любит полицию и умеет держать язык за зубами, – сказала я, думая, что это идеальный вариант. Прищурившись, я посмотрела на Кери, тихонько беседующую с Джи. В глазах Айви отражались сомнение и беспокойство, и я решила форсировать дело.
– Я его позову, – заявила я, махнула Кери рукой, что вернусь сию минуту, и пошла в гостиную звонить.
– Кери, – сказал Дженкс, когда я включила кофеварку, – из от чая ты плачешь, надо попробовать чипсы. Идем, я тебе покажу, как пользоваться микроволновкой.
Кизли уже шел к нам. Какое-то время это займет, потому что с его жутким артритом болеутоляющие чары не справлялись. Мне ныло жаль вытаскивать его из дому в снег и мороз, но ввалиться к нему в дом было бы еще хуже.
Дженкс уселся на плечо Керн и с непонятной настойчивостью уговаривал ее заняться приготовлением в микроволновке замороженных чипсов. Кери наклонилась, разглядывая картонную упаковку; мои розовые шлепанцы на ее ногах казались огромными и неуклюжими. Девчонки-пикси вертелись над ней водоворотом цветного шелка и щебета, в основном пропускаемого мимо ушей. Айви от нескончаемого писка сбежала в гостиную и спасалась там, надев наушники.
Я подняла голову, почувствовав струю воздуха.
– Есть тут кто? – донесся из передней половины церкви хриплый громкий голос. – Рэйчел? Пикси меня впустили. Где вы, дамы?
Я глянула на мгновенно насторожившуюся Кери.
– Это Кизли, наш сосед, – объяснила я. – Он тебя осмотрит. Проверит твое здоровье.
– Я здорова, – задумчиво сказала она.
Заподозрив, что все может оказаться сложнее, чем я ожидала, я в носках прошлепала в коридор поговорить с Кизли без свидетелей.
– Эй, мы здесь. Привет.
Его сутулая, изможденная фигура показалась в коридоре, закрыв свет. Колдуна сопровождала еще одна стайка детишек-пикси, насыпая вокруг него круги золотой пыльцы. В руке Кизли держал коричневый бумажный пакет, а кроме пакета он принес с собой морозный запах снега, приятно перемешанный с присушим колдунам запахом красного дерева.
– Здравствуй, Рэйчел, – сказал он, сощурившись на меня карими глазами, когда подошел поближе. – Как поживает моя рыжая красавица?
– Вполне, – ответила я, коротко его обнимая и думая, что вполне – это даже слабо сказано после победы над Алгалиарептом.
Одежда на Кизли была поношенная и пахла мылом. Я его считала кем-то вроде дедушки и умным советчиком, и не имело значения, что там у него в прошлом, о котором он не хочет рассказывать. Он хороший человек – только это мне и надо было знать.
– Заходи сюда. Мне надо с кем-то тебя познакомить, – сказала я, и он добрел до меня, глянув настороженно. – Ей нужна твоя помощь, – добавила я негромко.
Он поджал полные губы, и коричневые морщины на лице тли глубже; артритные руки мяли бумажный пакет. Потом он кивнул, мелькнула в курчавых седых волосах начинающаяся лысина. Шумно и с облегчением вздохнув, я провела его в кухню и посторонилась, чтобы посмотреть, как он среагирует на Кери.
Едва ее увидев, старый колдун замер на месте. Но, глядя на и винную женщину, стоящую перед микроволновкой в пышном вечернем наряде и розовых шлепанцах, я этому не удивилась.
