Он выглядел красивым и смертоносным в то же время
Он был индивидуальной армией, видом воина, который защитил его любимых и принес террор его врагам-
И это — то, когда ужасное открытие поражало меня
Стоп!» Я вдруг закричал.
— Я пойду, я пойду с вами!
Но никто не слышал меня
Они были слишком увлечены сражением.
Стражи пытались прокрасться позади Дмитрия, но он, казалось, ощущал их и толкал стулья или что-либо еще, чем мог запустить в них — в то время, как умудрялся наносить удар за ударом в тех, кто наступал на нас лоб в лоб.
Кто знал? Возможно, он и вправду мог противостоять армии в одиночку.
Но я не позволю ему.
Я дернула Дмитрия за руку.
— Остановитесь! — повторила я.
Не деритесь больше.
— Роза…
— Остановись!
Я была стопроцентно уверена, что еще ни разу в жизни не кричала так громко.
Это звучало на всю комнату.
Насколько я могла судить, это прогремело на весь двор.
Они не остановились, но замедлились.
Несколько из сжимающихся рабочих кафе смотрели через прилавок на нас.
Дмитрий был еще в движении, по-прежнему готов принять все на себя, и я практически бросилась на него, чтобы он заметил меня.
Стоп.
На этот раз я говорила шепотом.
Настало неловкое молчание
Не дерись больше с ними
Я пойду с ними.
Нет.
Я не позволю им забрать тебя.
«Ты должен», — я настаивала
Он тяжело дышал, каждая его часть была напряжена и готова к нападению
Мы захватили пристальные взгляды, и тысяча сообщений, казалось, текло между нами, поскольку старое электричество потрескивало в воздухе.
Я только надеялась, что он получил правильное сообщение.
Один из стражей неуверенно шагнул вперед — ему пришлось обойти бесчувственное тело своего коллеги — и напряженность Дмитрия лопнула.
Он начал блокировать стража и защищать меня снова, но я вместо этого помешала встав между ними, сжимая руку Димитрия и все еще изучая его глаза.
Его кожа была теплой, и прикосновение к ней казалось таким правильным.
Ну, пожалуйста.
Больше не надо».
Я увидел то, что он наконец понял, что я пытаюсь сказать.
Люди все еще боялись его.
Никто не знал кем он стал.
Лисса сказала, что его спокойное и нормальное поведение смягчит страхи.
Но это? Его борьба с армией стражей? Это никак не придавало ему очков в пользу хорошего поведения.
Насколько я знала, было уже слишком поздно, после всего этого, но я должна была попытаться восстановить контроль.
Я не мог позволить им запереть его снова — не из-за меня.
То как он посмотрел на меня, казалось, он посылал мне сообщение, что он будет по-прежнему бороться за меня, что он будет бороться, пока не падет, чтобы они не забрали меня.
Я отрицательно покачала головой и сжала его руку на прощание.
Его пальцы были точно такими, как я запомнила: длинные, изящные, загрубевшие за долгие годы тренировок.
Я отпустила его руку и повернулась к парню, который говорил со мной изначально.
Я предполагал, что он был своего рода лидером.
Я протянул руку и медленно шагнул вперед.
Я пойду спокойно
Но, пожалуйста.
не запирайте его снова.
Он просто думал.
Он просто подумал, что у меня проблемы.
Дело в том, что как только наручники были закреплены на моем запястье, я начала думать, что тоже попала в беду.
Как только стражи помогли друг другу подняться, их лидер сделал глубокий вдох и произнес то, что он пытался сделать, когда они вошли.
Я сглотнула, ожидая услышать имя Виктора.
— Роза Хезевей, вы арестованы за измену.
Этого я никак не ожидала.
Надеюсь мое предложение заработало мне замечание, я спросила: «Что это за государственная измена?»
«Убийство Ее Королевского Величества Королевы Татьяны.
ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ
ВОЗМОЖНО ЭТО БЫЛО ЧЬЕ — ТО нездоровое чувство юмора, но в итоге я оказалась в камере, из которой недавно освободили Дмитрия.
Я спокойно пришла после того, как тот страж предъявил мне обвинения.
Фактически, я впала в некую кому, потому что слишком многое из того, что он сказал, было невозможно понять.
Я в самом деле не могла добраться даже до части обо мне.
Я не чувствовала негодования и возмущения по поводу обвинений, потому что я все еще застряла на части, о смерти Татьяны.
Не просто мертва.
Убита.
Убита?
Как это могло случиться? Как это могло случиться здесь? Этот Королевский Двор был одним из самых защищенных мест в мире, и Татьяна в особенности постоянно охранялась — теми же несколькими группами, которые захватили Дмитрия и меня так быстро.
Если только она не покинула Двор — в чем я действительно сомневаюсь — значит ее убили не Стригои.
С учетом постоянных угроз мы столкнулись, убийства среди дампиров и Морев было почти неслыханными.
В действительности, это случилось.
Это было неизбежно в любом обществе, но с тем, как наши охотились, у нас в самом деле не было времени на серьезные конфликты друг с другом (крики на заседании Совета не в счет).
Это было причиной того, что Виктора настолько строго осудили.
Его преступления были столь же плохи, как и вещи.
До сих пор.
Как только я закончила обдумывать невозможную идею о Татьяне, которая была мертва, я стала в состоянии задать бесспорный вопрос. Почему именно я? Почему они обвиняют меня? Я не юрист, но я была достаточно уверена, что какая-то вызванная лицемерная сука не является неопровержимых доказательством в судебном разбирательстве.
Я попыталась узнать побольше от стражи снаружи моей камеры, но они оставались молчаливыми с каменными лицами.
После того, как сорвала голос криками, я шлепнулась на кровать и попала в разуи Лиссы, где точно получу больше информации.
Лисса была в неистовстве, пытаясь найти ответы ото всех, кого она могла.
Кристиан все еще был с нею, и они стояли в фойе одного из административных зданий, которое было наполнено шквалом активности.
Дампиры и Морои одинаково сновали повсюду, кто-то боялся этой новой правительственной нестабильности, а остальные надеялись получить от этого преимущество.
Лисса и Кристиан находились посреди всего этого, как листья в налетевшем яростном шторме.
Хотя Лисса сейчас технически взрослая, она всегда была под крылом более старших во Дворе — обычно Присцила Вода, изредка даже Татьяна.
Никто из них не был доступен сейчас по понятным причинам.
Хотя многие королевские семьи уважали ее, Лисса не имела никакого реального источника к которому можно было бы обратиться.
