Девушка неслась по улицам яркой деревни, а Танэ не отставал, упорно идя по следу. Шум реки вдали разбудил в Рике воспоминания. Кажется… Раньше Кайто что-то говорил про воду…?
Но лишние мысли отвлекли её от бега. Эрика поскользнулась в луже чёрной грязи и упала на землю, испуганно отползая от Танэ, который нацелился на лицо…
— Брат, — тихий, но уверенный голосок заставил их обоих замереть.
Маленький Миши стоял в стороне, холодно наблюдая за происходящим.
— Что ты делаешь, старший брат? Ты опять пытаешься навредить хорошим людям?
— Трусливый гадёныш-ш, — презрительно выплюнул Танэ, — на сей раз решился ко мне выйти? Что же ты не прячешься, Миши? Почему не убегаешь от правды? Тебе нравится эта пугливая игрушка? Ну, давай. Сделай с ней то самое…
Договорить жуткий призрак не смог. Неожиданно, руки Миши удлинились, походя на щупальца дьявольского спрута. Они потянулись к горлу Танэ и с хлюпающим звуком сомкнулись на его шее, начиная душить.
Маньяк заорал, нанося беспорядочные порезы лезвиями по рукам мальчика, но они лишь становились плотнее, змеиными кольцами обвивая старшего брата. Протяжный хруст костей смешался с диким криком.
Эрика закрыла глаза, испуганно обняв коленки, но она всё равно слышала вопли Танэ… Миши сжимал его, трепал и рвал на кусочки, ни разу не остановившись. Когда Рика осмелилась открыть глаза, её преследователь лежал, разорванный на части.
Это выглядело… Чудовищно. Рядом шумела река, брызгами окропляя побоище.
— Страшно, да? Я страшный, — проговорил мальчик, опустив подбородок.
Сейчас, когда брат превратился в груду бесформенных кусков, длинные руки Миши так и не вернулись к норме, бессильно волочась по земле.
— Ты… — Эрика, наконец, обрела дар речи. — Зачем ты…?
Она даже не знала, как сформулировать вопрос. «Зачем ты убил брата?» — ответ очевиден. «Почему ты не сделал этого до сих пор?» — звучит более логично.
— Я понял это на казни, — спокойно признался мальчик. — В глазах моего умного, доброго старшего брата… Я увидел наслаждение. Он не испытывал ни малейшего сочувствия к нашему отцу. Он смотрел на девушек вокруг, как на куриц для убоя…
Миши поднял взгляд на Эрику и в равнодушном холоде призрачных очей она увидела много пережитого горя.
— Потом мама… Она угасла всего за несколько недель. Когда её не стало… Я понял, что брат продолжит. Будет больше жертв и больше убийств. Поэтому… Я убил его.
— Что? — воскликнула Эрика, не веря своим ушам.
— Да, знаешь… Это было несложно. Он ведь не воспринимал меня всерьёз. Ночью, когда брат уснул… Я подкрался к нему спящему и разбил вазу о его голову. Бил, бил, бил… Пока кровь не заляпала… Всё. И меня тоже.
— Миши… — прошептала Рика, закрыв ладонью рот.
Мальчик слабо улыбнулся, отводя водянистые глаза.
— Я потащил его тело к реке. Мы жили близко и… Мне казалось: вода точно всё отмоет. Может, даже, кровавых пятен не останется. Но та река унесла и меня вместе с телом брата. Я утонул, Эрика.
Он был всего лишь ребёнком. Маленьким, загнанным, испуганным. Ребёнком, который лишился всей своей счастливой семьи. Миши действительно был… Бесконечно одинок.
— Ты не виноват, — прошептала Рика, — ты просто хотел его остановить. Этот ублюдок должен гореть заживо в бесконечных муках. Должен понести заслуженное наказание. Но почему же ты остаёшься вместе с ним здесь…?
— Мы ведь братья, — взрослая усмешка исказила губы Миши, — посмертно связаны… И никто из нас не свободен. Его ведут крики жертв, а меня… Не отпускает он.
Мальчик вновь посмотрел на жалкое разорванное тело и сплюнул на землю, яростно сузив блёклые глаза.
— Я всегда побеждаю, потому что именно на моих руках его погибель. Но толку…? Танэ возвращается. По кусочкам сшивает себя заново… Я пытался сбежать от воспоминаний. Пытался забыть дурное. Но каждая новая встреча с ним заставляет переживать случившееся… — губы Миши искривились в жалкой гримасе. — Неужели так и должно быть? Я… Я был плохим. Я совершил много дурного и теперь до конца времён… Останусь здесь.
— Миши… — Рика поднялась с земли, протянув руку к маленькому призраку.
— Мне просто хотелось вернуть семью. Вернуться в те светлые дни, когда мы с папой рыбачили, а мама пела на кухне… Тогда я подумал: может быть, ты согласишься остаться в Аонаке? Тешил себя иллюзиями, что брат не сможет напасть на дитя удачи… Но я ошибался, — прошептал мальчик, — прости меня. Это было слишком эгоистично…
Крохотная слезинка стекла по его щеке, срываясь на серые камни.
— Миши, — Эрика со вздохом опустилась перед ним на колени. — Я бы не смогла заменить твою семью. Понимаешь… Ты должен найти их сам. Мне кажется… Что ты не хочешь покидать Аонаку, потому что боишься буйства старшего брата. Боишься, что он вновь нападёт.
— Призраки не могут надолго уйти с той земли, на которой погибли, — прошептал Миши.
— Но это не касается изнанки, — покачала головой Рика. — Разве я не права? Мне кажется… Что мама и папа где-то ждут тебя. Надо их просто разыскать.
Однажды Масаору сказал ей, что те, кто видят сквозь мир духов — обладают особенными глазами. И наступит миг, когда она сможет различить тайное. Возможно, тот самый день настал.
Миши колебался, испуганно мотая головой.
— Но что будет с ним? — мальчик указал на останки Танэ. — Это ведь ненадолго!
— Нужна помощь?
Эрика и Миши вздрогнули, когда услышали мягкий голос поблизости. Кайто стоял босыми ногами на грязной земле, с искренним весельем разглядывая побоище. Его белая кожа была вымазана в чьей-то загустевшей крови.
— Прошу меня извинить, — Белый Змей облизнулся, — я немного зачистил эту скважину… Но, какая жалость: пропустил десерт.
Кайто поднял кусок руки духа маньяка и, неожиданно, лицо его вытянулось в змеиную пасть, мгновенно поглотив часть тела Танэ.
Эрика почувствовала, что её вот-вот стошнит от отвращения. Зато Миши пришёл в неописуемый восторг…
— Спасибо вам, дяденька ёкай! Если вы его съедите, он же не восстанет?
И, поймав согласный кивок, мальчик радостно рассмеялся, закружившись на месте.
— Дитя, — Кайто вздохнул, переводя на него взгляд, — ты ведь умер в этой реке? Достойная дань, как ни крути… Я бы мог показать тебе верный путь.
— К моим родителям? — глаза Миши заблестели.
Ёкай молча махнул рукой, и река за спиной зашумела сильнее, свиваясь в дикий водоворот.
— Я должен идти… — осознал мальчик.
Он крепко обнял Эрику, оставив холодные слёзы на её толстовке.
— Прощай, сестричка. Уверен, однажды мы точно встретимся! В следующий раз я познакомлю тебя с мамой и папой…
Силуэт Миши таял в водовороте, а Эрика горько улыбалась, едва сдерживая набежавшие слёзы:
— Прощай, маленький призрак. В добрый путь.
Пусть он дойдет до конца этой тяжкой посмертной тропы. Пусть найдет семью, к которой стремился так долго. Пусть Миши… Всё-таки обретёт покой.
Скважина таяла на глазах, растворяясь одновременно с исчезновением тела Танэ. Белёсые пряди Кайто стали почти чёрными от дикой трапезы. Он протянул ладонь, легко сжав пальцы на запястье Эрики и беспечно спросил:
— Пойдём?
И девушка кивнула. Они вместе прошли через разлом в пространстве, стирающий пребывание на «той стороне» Аонаки.
— Ты в порядке? — заботливый голос Масаору прозвучал над ухом, мгновенно успокаивая взвинченные нервы.
Она в мире людей. Она вернулась.
— Да… Наверное, да, — рассмеялась Эрика сквозь слёзы.
Конец.
