– Я вспомнил то, что раньше все время от меня ускользало, – проговорил Уилл, так и не взглянув на Тесс. – Это был Блэйк… И я созерцаю Лондон, одно из чудес света. – Он окинул раскинувшийся перед ним пейзаж задумчивым взглядом. – Знаешь, Милтон думал, что город – это и есть настоящий ад. И мне теперь кажется, что он был прав… Ну хотя бы отчасти. Хотя, возможно, Лондон – это только врата ада, а мы – проклятые души, которые пока боятся пройти дальше из страха, что по ту сторону найдут что-то еще более жуткое, чем то, с чем сталкиваются каждый день здесь.
– Уилл! – изумленно проговорила Тесс. – Уилл, что-то не так?
Он схватился за перила обеими руками, так что побелели костяшки пальцев. Его руки были покрыты глубокими порезами и царапинами, начавшими заживать совсем недавно. Кровоподтеки на его лице казались почти совсем черными, отчего его нижняя челюсть выглядела более тяжелой, чем была на самом деле. Один глаз заплыл. Разбитая нижняя губа раздулась и до сих пор кровоточила, однако Уилл так и не потрудился ее вылечить. И Тесс не могла понять, почему он относится к себе с таким пренебрежением.
– Я должен был почувствовать обман, – сказал он после долгого молчания. – Мортмэйн все это время нагло врал нам, а мы слушали его как последние дураки, даже не удосужившись проверить его слова. Шарлотта часто хвалит мои ум и прозорливость, но хороший тактик никому не доверяет вслепую. Я свалял дурака.
– Шарлотта считает, что это ее ошибка. Генри верит, что это его ошибка. Я полагаю, что это моя ошибка, – нетерпеливо прервала его Тесс. – Но ведь не может так быть, чтобы были виноваты все?
– Твоя ошибка? – озадаченно пробормотал Уилл. – Ты так думаешь потому, что Мортмэйн охотился за тобой? Это определенно…
– Нет, потому что я привела сюда Натаниэля, – тихо ответила Тесс, и на нее навалилась такая тоска, что голова пошла кругом. – Потому что это я упросила вас поверить ему.
– Ты любила его, – вздохнул Уилл. – Он был твоим братом.
– Он все еще мой брат, – возразила Тесс. – И я все еще люблю его. Но теперь я знаю, каков он на самом деле… Нет, на самом деле я всегда знала, каков он. Я только не хотела в это верить. Впрочем, все мы время от времени лжем себе.
– Да… – Голос Уилла казался напряженным. – Полагаю, все именно так.
– Я пришла сюда, потому что у меня есть хорошие новости, Уилл, – поспешно сказала Тесс. – Разве ты не хочешь, чтобы я тебе все рассказала?
– Ну расскажи… – равнодушно ответил он.
– Шарлотта говорит, что я могу остаться в Академии, – гордо заявила Тесс.
Уилл на это ничего не сказал.
– Она рассказала, что Закон не запрещает мне поступить таким образом, – несколько торопливо продолжала Тесс, удивленная его молчанием. – Так что мне не придется уезжать.
– Шарлотта никогда не заставила бы тебя уехать, Тесс. Она не может отказать в помощи даже мухе, попавшей в сети паука. Она в любом случае не прогнала бы тебя… – В голосе Уилла не было ни искры жизни, ни проблеска чувства. Он говорил спокойно, констатируя факт.
– Я думала… – Восторг Тесс угасал столь же быстро, сколь и появился. – Я думала, что ты будешь хоть немного рад. Я думала, что мы стали друзьями… – Уилл тяжело сглотнул, его руки снова сжали перила. – Я пришла к тебе как друг, Уилл, – продолжала девушка, понизив голос, – пришла поделиться с тобой своей радостью. А еще я пришла узнать, как ты себя чувствуешь. – Она подалась вперед, желая коснуться его руки, но он отодвинулся. Сейчас юноша был странно напряжен. Губы его были плотно сжаты, руки что есть силы сдавили перила. Красные знаки траура резко обозначились на его бледной коже, и казалось, будто они кровоточат. – Я думала, возможно…
Наконец он обернулся и посмотрел ей прямо в глаза. Выражение его лица потрясло Тесс, а потемневшие от волнения глаза казались на бледном лице черными дырами.
Сейчас Тесс отчаянно желала, чтобы он открыл ей свою душу, заговорил, как герой одной из ее любимых книг: «Тесс, чувства, которые я испытываю к тебе, уже не являются простой дружеской привязанностью. Они гораздо более сильны, чем то, что…»
– Подойди, – сказал он.
И ни в его голосе, ни в его позе не было и намека на то, о чем думала Тесс. Все ее инстинкты велели ей оставаться на месте, но она, сделав над собой усилие, подошла к юноше, подошла так близко, что он мог до нее дотронуться. Уилл протянул руку и коснулся ее волос, отбросив назад выбившиеся из прически пряди.
– Тесс…
Она испуганно посмотрела на Уилла. Его глаза по цвету сравнялись с уже потемневшим, измаранным смогом лондонским небом. И, даже изуродованное кровоподтеками, его лицо было красиво. Ее вдруг охватило отчаянное, непреодолимое желание прикоснуться к нему. Справиться с собой уже почти не было сил… И когда Уилл нагнулся, чтобы поцеловать ее, Тесс еле удержалась, чтобы не броситься ему на шею. Его губы нежно коснулись ее, и у Тесс во рту появился металлический привкус – его губа опять кровоточила. Уилл взял ее за плечи и притянул ближе к себе. Его пальцы впились в ее тело еще сильнее, чем тогда, на чердаке. Ей показалось, что сокрушительный вихрь эмоций подхватил ее и понес все выше и выше, на самые небеса.
Она положила руки на плечи юноши, и он отодвинулся, тяжело дыша и глядя на нее безумными глазами. Его глаза сверкали, губы раскраснелись. Он был прекрасен.
– Нам необходимо обсудить все условия, – тихим голосом произнес он.
Тесс, все еще не пришедшая в себя, прошептала в ответ:
– Условия?
– Если ты собираешься остаться, мы должны обсудить все условия твоей жизни здесь, – продолжал он. – Мы должны быть очень осторожными, это в наших интересах. Возможно, для свиданий было бы лучше использовать твою комнату. Джем имеет привычку приходить ко мне в любое время дня и ночи, словно мы живем с ним в одной спальне. И поверь, он будет очень озадачен, если поймет, что я заперся в своей комнате и не хочу его пускать.
– Использовать мою комнату? – эхом отозвалась она. – Использовать ее для чего?
Уголки рта Уилла чуть поползли вверх. Тесс, которая по-прежнему любовалась юношей, понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что улыбка его слишком холодна.
– Не притворяйся, будто не знаешь.... Ты не настолько наивна, Тесс, не настолько невинна. С таким-то братом.
– Уилл. – Тесс показалось, будто леденящий холод сковал все ее тело. Остатки радости выплеснулись из нее, словно морская волна, разбившаяся о берег. – Я не такая, как мой брат.
– Ты знаешь, как я восхищаюсь тобой, – протянул Уилл. Его голос звучал уверенно. – Все женщины знают, когда мужчины ими восхищаются. И вот ты сама пришла сюда, чтобы сообщить мне, что ты остаешься. Я так понимаю, что теперь ты станешь для меня более доступна. Потому и предлагаю тебе то, чего ты хочешь сама.
