Но Консент не обиделся на это эгоистичное замечание.
– Рано или поздно это все равно бы случилось, главнокомандующий. Старейшины уже сомневаются, выгоден ли им союз, заключенный во время кальзирского священного похода. Да и патриарху уже не обязательно знаться с дэвами и дейншо.
– Он не думает о будущем.
– Так и есть. Именно наши ростовщики в основном финансируют его авантюры. Семеро старейшин не дадут Безупречному ни медяка на священный поход против Коннека. Там у нас не очень-то много родни. Семеро считают, что самый простой и дешевый способ их защитить – это сделать так, чтобы у патриарха не было денег на солдат. Они не желают признавать очевидного. Безупречного деньги не волнуют. Во всяком случае, волнуют не настолько, насколько следовало бы. Он что-то тайком замышляет. Но старейшины ничего и слышать не желают. Избранный, по всей видимости, должен выполнять свое дело молча, и слушать его не надо.
– Значит, ты серьезно? – растерянно спросил Хект. – Ты действительно хочешь обратиться?
– Разумеется. Я не хочу быть особенным – просто хочу заботиться о семье и делать свое дело. Работа мне подходит. Я ее люблю и умею делать.
– Ничего не понимаю.
– Простите. Я, видимо, недостаточно ясно выразился. Вы себе не представляете, как это все тяжело. Наверное, самое серьезное испытание за всю мою жизнь.
– Что скажет Табилл Талаб? Его отец…
– Один из семерых старейшин. Да. Меня это беспокоит. Но с ним вам тоже пришлось бы вскоре расстаться.
«Плохо, – подумал Пайпер. – Все очень плохо». Связь с дэвами ему не раз пригождалась.
Три десятка лет Хект прожил в краях, где испокон веков процветали интриги и заговоры, и теперь он начинал понимать, чем обернется затея Консента.
Взволнованному Титусу не стоялось на месте, и они снова двинулись вперед.
Внезапно с Хекта стрелой сбило шляпу. Стрела эта была, по всей видимости, пущена из большого лука откуда-то из-за статуй. Она едва-едва не задела Титуса и, отскочив от мостовой, упала в бурые воды реки Терагай. Вокруг с криками начали разбегаться прохожие. В воздух с шумом взмыла стая перепуганных голубей.
– Ты видел, откуда она прилетела? – спросил Хект.
– Нет. Откуда-то оттуда, но точное направление не укажу.
Они укрылись за постаментом небольшой триумфальной арки. У Консента оказался при себе тонкий длинный кинжал. А Хект и не знал, что дэв вооружен. У самого главнокомандующего с собой был короткий меч – и то не меч, а скорее украшение.
– Ага. Кто такой Галинис Андул? – спросил Хект, постучав указательным пальцем по высеченной над его головой древней, едва различимой надписи.
– Архитектор, спроектировавший эту арку, – удивленно отозвался Титус. – Эти ребята хватались за любую подвернувшуюся возможность, чтобы сохранить свое имя в веках. Эта надпись сделана, по всей видимости, еще до Древней Бротской Империи. Значит, арку сюда приволок Арембер Волосатый.
Хекту нужно было отвлечь внимание Консента, чтобы тот чуть успокоился. Лекции по истории Брота его сейчас не занимали.
– Зайди к нему слева, перебегай от укрытия к укрытию. Я подойду справа.
Пайпер не рассчитывал поймать убийцу. Ведь второй стрелы не последовало. Одинокому лучнику вряд ли под силу поразить жертву на таком расстоянии, если она знает о его присутствии.
Незадачливый убийца действительно сбежал. Никто не видел человека с луком. Не осталось никаких улик. Быть может, могущественный и опытный волшебник сумел бы напасть на след, но такого под рукой не оказалось.
Амулет бездействовал. Значит, всего-навсего искусный лучник, не более.
– Выстрел довольно меткий, – восхитился Пайпер. – С расстояния не меньше полутора сотен ярдов. Да и день сегодня ветреный. А здесь еще и порывы.
– Да, – отозвался Консент, но безо всякого восхищения в голосе. – В кого он целился? Или ему просто нужна была голова кого-нибудь из командования?
– Ты точно решил обратиться?
– Да.
– Но если зреет заговор, разве дэвы не сумеют быстрее всех его раскрыть?
– Нет. Дэвский квартал не имеет дел с изнанкой Брота.
– Но стрелок этот явно не с изнанки Брота явился. Это солдат, которому срочно понадобились деньги.
Пайпер не очень-то поверил оправданиям Титуса. Воры с изнанки Брота поддерживали, хоть и с опаской, некоторые отношения с теми, кто скупал у них ворованное добро. Однако Хект редко спорил в подобных случаях. Отрицая общеизвестные истины, собеседники обычно замыкаются, занимают оборонительную позицию. Лучше соглашаться и наблюдать.
Консент должен это понимать. Они с Талабом как раз обычно наблюдают.
– Ничего мы не нашли, – вздохнул Хект и незаметно провел пальцами по левому запястью.
Да, амулет на месте. Значит, никакого колдовства поблизости не вершится.
Но кто-то тем не менее всегда безошибочно вычисляет, где он.
Хект и Пинкус стояли на набережной, ожидая посадки на «Лоханку».
– Пинкус, – спросил Хект, – что у тебя с ними?
– А?
– Ты сказал, судно каботажное, но по мне, так они вылитые контрабандисты.
Матросы выглядели как настоящие пройдохи.
– Ни в чем таком я не замешан. Но позволь тебе напомнить, что контрабанда и честная торговля отличаются лишь точкой зрения.
– Не сомневаюсь, что этот аргумент наготове у любого контрабандиста. Но их все равно отправляют на каторгу.
– Возможно, ты и прав. Ты же всегда прав. Ну и что? Знакомство-то полезное. А это еще кто?
В их сторону торопливо направлялись двое всадников – оба в черных хламидах, типичных для ворон из Братства. Увидев, что Хект с Гортом еще на берегу, они попридержали коней.
– Что-то нынче каждый встречный-поперечный знает, где меня искать, – пробормотал Пайпер.
– Ты сказал Бехтеру?
– Сказал.
Всадников этих Хект не знал. Один из них, статный мужчина с проседью в волосах и бороде, спешился и спросил:
– Вы главнокомандующий?
– Я.
– У меня для вас послание. – Бородач достал большой кожаный кошель, каким обычно пользовались гонцы; печати на нем не было. – И доброе напутствие. Мы помолимся за благополучный исход дела.
– Спасибо. Молитесь за нас, братья. – Нужная фраза сорвалась у Хекта с языка уже почти машинально.
– А вы за нас, – отозвался рыцарь и чуть склонил голову – так обычно прощались выходцы из Граальской Империи.
– Да будет так. – Хект тоже склонил голову в легком поклоне.
Он воспринимал братьев со всей серьезностью. В Фиральдии членов ордена было не так уж много, но могущество их заключалось совсем не в количестве.
Братство Войны почти никто не контролировал. Они не терпели ничьей власти и предрассудки свои защищали рьяно.
– Кому именно следует доставить послание, указано в сопроводительном письме. – С этими словами рыцарь вручил Хекту второй кошель, поменьше, а потом вскочил в седло.
Пайпер осмотрел кошели и потер левое запястье.
– Помяни мое слово, этот тип из особого ведомства, – пробормотал Горт. – Даже и не думает скрываться.
– Ты прав.
– И второй – та же птица.
Особое ведомство было специальным подразделением в воинском ордене, и состояло оно из колдунов, поклявшихся покончить с Орудиями Ночи. Хотя использовали они для этой цели преимущественно Орудия же.
– Что он тебе всучил, Пайп?
– Подожди, пока не отчалим.
– Понял. Кажется, второго я знаю, – протянул Пинкус, глядя вслед удалявшимся всадникам в черном.
– И кто же он?
– Партен Лорика. Охотник на ведьм.
«Партен Лорика? – с удивлением подумал Хект. – Не может быть. Партен Лорика мертв».
– Вряд ли, – сказал он вслух. – Если только на свете не двое Партенов Лорика. Он умер в нашем госпитале в Аль-Хазене вместе с Бьюго Армьеной. Тела забрали братья из особого ведомства.
– Я это все пропустил. Слыхал про погибших, но имен их не знал. Но эти двое как пить дать из особого ведомства. И вон тот – точно охотник на ведьм. Эй, нам пора.
С корабля им махал контрабандист – или это был простой торговец. Уже начали отдавать швартовы.
