Тот удивленно глянул на нее снизу вверх. Неужели Маринка не обучила его этой простой игре?
– Ну вот смотри, – Алиса потянула на себя тяжелую дверь подъезда. Пружина натужно загудела. – Загадывай какое-нибудь желание. Загадал?
Кирюша задумался на минуту – Алиса терпеливо ждала, не желая нарушать течение нехитрых мальчишеских мыслей, – а потом кивнул.
– Только мне не говори, а то не сбудется, – предупредила она. Ритуал загадывания желания должны окружать разные мелочи – именно на них потом легко свалить вину, если действительно не сбудется. – Теперь смотри. Я сейчас держу дверь, потом мы забегаем в подъезд – и я ее отпускаю. Если мы успеем добежать до лифта, прежде чем она захлопнется, – то желание исполнится. Понял?
Кирюша снова немного подумал и кивнул.
– Так, я считаю до… погоди-погоди, – она едва успела цапнуть за рукав племянника, который уже метнулся в подъезд. Еще не хватало, чтобы он запнулся и о ступеньки голову раскроил. – Я считаю до трех – и мы бежим вместе. Ясно?
– Ясно! – весело выкрикнул Кирюша. Азарт игры уже охватил его.
Алиса тихо усмехнулась:
– И… раз!
Мальчишка напрягся.
– Два…
Кирюша неуверенно выбросил вперед ногу, но тут же вернул ее обратно.
– Три!
Кирюша ринулся в подъезд. Алиса незаметно придержала дверь на пару секунд – доводчик показался уж слишком тугим, а ей хотелось, чтобы племянник выиграл этот забег, – и, преувеличенно громко топая, бросилась следом.
Кирюша, сопя и тяжело дыша, с трудом преодолевал десятую ступеньку, поэтому Алиса, подскочив, подхватила его под мышки и с громким «Бззззжжж!» поднесла к лифту.
– Уф! – опустила его там. – Президентский вертолет доставил пассажира к месту назначения!
– А так можно? – Кирюша поднял на нее удивленный взгляд. – Это честно?
– Честно-честно, – кивнула Алиса. – Мы же вместе бежали? Вот вместе и добежали.
Мальчик улыбнулся.
И тут внизу хлопнула дверь.
Алиса напряглась: она не любила ездить в лифте с посторонними. Неловкое молчание, демонстративное изучение стен и потолка – все это навевало на нее тоску. А здесь, судя по всему, встреча с чужаком грозила еще и опасностью.
Но по лестнице никто не поднимался.
– Она только сейчас закрылась, – сказал Кирюша. – Я бы и сам успел.
Видимо, сквозняк от захлопнувшейся двери всколыхнул застоявшийся воздух подъезда – откуда-то снизу потянуло сладковатой гнилью и прогорклой влажностью. Наверное, летние дожди или весенние воды когда-то пропитали старый подвал, а может быть, и обметали ржой трубы отопления, и теперь сырость долго еще не выветрится отсюда, если только ее не прожарит какое-нибудь особо жестокое и сухое лето.
Алиса сморщилась, стараясь не дышать полной грудью, и нажала кнопку вызова.
Тишина.
Лифт не работал.
– Такое часто бывает, – пожал плечами Кирюша. – Мама говорит, зачо денгиплатим.
Алиса вздохнула. Идти на пятый этаж, да еще и с пацаном на буксире, ей не улыбалось. Ведь придется же на каждой площадке останавливаться…
– Тетьлис, – Кирюша дернул ее за рукав. – А что такое зачо? И денгиплатим?
Она ошиблась.
Останавливаться на каждой площадке им не пришлось, Кирюша бодро топал в такт вновь визгливо заоравшей песенке, весело подпевая и размахивая руками. Но на лестнице между третьим и четвертым этажом мальчик все-таки выдохся и сел прямо на ступеньки. Алиса примостилась рядом, опершись спиной на перила.
– Батон будешь? – предложила она, сунув руку в пакет с продуктами.
Кирюша с подозрением глянул на нее. Книжка заткнулась.
– Это же негигиенисьно, – пробормотал он, завороженно наблюдая за тем, как Алиса отламывает хрустящую ароматную горбушку. – Это же… – Остаток фразы он проглотил вместе с куском хлеба. Алиса протянула ему вскрытую упаковку молока.
В подъезде выше второго этажа было прохладно и даже относительно – по сравнению с другими подъездами, которые приходилось видеть Алисе, – чисто. Да, конечно, в этих шортах она уже не позволит Кирюше сидеть на диване, да и свои джинсы тоже кинет в стирку, давно пора было, – но почему бы и не устроить мини-пикник на бетонной полянке?
Что-то зашуршало у нее за спиной, за перилами, на площадке ниже. Алиса стала спешно собирать распотрошенный пакет, одновременно прислушиваясь, – не хотелось предстать перед соседями в таком несерьезном виде. Но нет, никто не шагал по лестнице, не кашлял неловко и предупредительно, чтобы прогнать рассевшуюся маленькую компанию. Лишь чуть шелестело, словно сквозняк гонял по шершавому полу скомканную бумагу.
И этот же сквозняк принес Алисе запах сгнивших цветов и затянутого ряской болота.
* * *
Молоко скисло к вечеру. Магазинное, из сухого порошка или еще какой дряни, – оно расщепилось на воду и какие-то мелкие сероватые хлопья. У Алисы мелькнула было мысль испечь оладьи, но ей хватило даже не глотнуть, а лишь коснуться на пробу губами, чтобы потом долго-долго отплевываться горьковато-тошнотворной мерзостью. Пакет полетел в мусорное ведро под раковину, горечь во рту залилась двумя чашками чая с сахаром и конфетой вприкуску – но какое-то неприятное ощущение теребило и волновало.
Через час из-под раковины стало отчетливо вонять. Несло густым, тугим, каким-то – липким? – запахом, какой бывает возле хорошо настоявшихся помоек. Насыщенный душок застаревшей, пропитавшей все вокруг, подминающей под себя гнили. Он полз по кухне, как живое существо, выбрасывая вперед все новые и новые щупальца вони, щекоча ноздри и глухо отзываясь в горле подкатывающим комком. Алиса открыла форточку, но стало только хуже. Душный июльский вечер ворвался в тесную типовую клетушку, взбаламутил в ней воздух – и вонь встрепенулась, в одно мгновение заполонив собой всю кухню.
Алису затрясло от омерзения. Сцепив зубы, чтобы ненароком не стошнило, она дернула на себя дверцу под раковиной, сгребла ручку ведра в охапку – и поспешила к выходу.
– Тетьлис, вы куда? – крикнул из комнаты Кирюша.
– Счс, – пробормотала она, не разжимая губ и стараясь дышать в плечо, отворачивая голову от ведра. – Счс прду!
На едином вдохе добежав до мусоропровода площадкой ниже и вывалив ведро в гнилой зев, Алиса облегченно вздохнула.
Даже стойкий запах тухлятины, который всегда стоит около мусоропроводов, показался ей в этот момент глотком свежего воздуха.
– Ничоси молочко, – сказала она ведру. – Химическое оружие какое-то.
Ведро, разумеется, не ответило.
Встав на цыпочки и вытянувшись во всей свой невысокий рост, Алиса распахнула пошире окно на площадке. Пусть сквозняком протянет немного. Все равно лампочка на этаже очень тусклая, а ниже вообще света нет – так что никакие комары не налетят.
