Ознакомительная версия.
Щелкнули застежки, и книга раскрылась сама собой.
Перед Вовкиными глазами побежали строчки с полуистершимися письменами, он не понимал как, но читал книгу, или книга читала его. Мелькали потускневшие рисунки, наливались красками, оживали.
Он увидел молодую женщину в старинных одеждах, она бежала по лесу, а за ней гнались волки.
Женщина вскрикнула и упала как подкошенная. А волки собрались вокруг, но не тронули ее. Постояли и разбрелись.
Вскоре появились люди, они подняли женщину и принесли в поселение. Вовка видел частокол из плотно пригнанных бревен, а за ним низкие избенки и княжеский терем…
Женщина была молодой женой князя. И она ждала ребенка.
Ее внесли в горницу, положили на широкую лавку. Толпилась челядь. Люди испуганно расступились, давая пройти человеку в темных одеждах. Он был похож на колдуна. Но Вовка догадался, что это волхв. Он склонился над княгиней, что-то сделал, и она пришла в себя.
Князь и княгиня волновались за ребенка, но волхв успокоил их, предсказав рождение великого богатыря.
В положенное время родился здоровый ребенок. Княгиня вызвала волхва, тот осмотрел новорожденного и подтвердил свое предсказание.
С первых лет жизни маленький княжич удивлял всех своими странными выходками, он то и дело исчезал из дома, потом появлялся как ни в чем не бывало. С ровесниками ему было скучно, он предпочитал общество мудрого волхва, рано выучился читать и писать, а потом и вовсе поступил в обучение к волхву.
Его мать не препятствовала, она одна знала о том, что ее сын умеет обращаться в волка. И еще она знала, что во время своих отлучек он рыщет по лесам с волчьей стаей, и стая ему подчиняется. Маленький княжич в пятилетнем возрасте стал вожаком стаи. Вскоре люди заговорили о белом волке – Волчьем Пастыре, а кое-кто стал шептаться, что, мол, младой княжич не иначе как злой колдун и по ночам в зверином облике нападает не только на домашний скот, но и на людей, путников, заночевавших в лесу, охотников или крестьян. Опасаясь за жизнь сына, княгиня согласилась отдать его волхву на воспитание. Он убедил ее в том, что княжича необходимо пока спрятать от людских глаз, до тех пор пока он не подрастет и не научится пользоваться своими способностями.
А через несколько лет к избушке волхва пришли люди и позвали княжича, чтоб он вернулся и начал ими править, так как отец его погиб, а мать умерла.
К ним вышел юноша, почти мальчик, или отрок: беловолосый и голубоглазый…
Вовке показалось, что он видит свое отражение, и он очнулся.
И вот уже вместо волка снова сидит перед Вовкой седоволосый старик, и сам Вовка вновь превратился в человека.
И книга исчезла. Все так же торчал посреди поляны трухлявый пень, на нем сидел дед и усмехался в белую бороду.
– Выходит, это правда, – вздохнул Вовка, – я оборотень!
– Нет, – покачал головой дед, – ты человек! Помни это!
Вовка проснулся, в окно смотрело морозное зимнее утро.
Взрослые проснулись поздно, ближе к полудню. Еще бы, накануне все устали, да и ночью практически не спали. Одна бабка Матрена с самого утра была на ногах, затопила печь, гремела посудой…
Вовка и Мишка натаскали дров, принесли воды из колодца, слазили в подпол за соленьями и вареньями.
Друзья нервничали. Выскакивая на улицу, поглядывали через забор. Вовке не надо было расспрашивать Мишку, он и так знал, тот думает о том же – о Григорьеве.
Вовка так ничего и не придумал, Мишка, видимо, тоже. Чтоб как-то переключиться с тревожных мыслей, Вовка рассказал другу свой сон.
– Вот не знаю, правда это или только мое воображение, – засомневался он.
Мишка ухватился за его рассказ, как утопающий за соломинку.
– А раньше тебе что-нибудь похожее снилось?
– Ну, было пару раз, – пожал плечами Вовка, – один раз я даже с кровати упал, – усмехнулся он.
– Вот видишь! – воодушевился Мишка. – Значит, сон не простой, а со смыслом! – он даже поднял указательный палец и лицо сделал важное.
– Что я должен видеть?! – разозлился Вовка. – Толку мне от этого сна? Если я ничего не понимаю и сделать ничего не могу! Вот явится Григорьев со своими амбалами, и что?! У них ружья! Будь я хоть трижды княжеским отпрыском, только пуле все равно! Расстреляют нас тут как миленьких, всех положат!
Мишка растерянно моргал.
– Нет, ну ты все-таки загнул, – забормотал он. – Мы же не в средневековье каком-нибудь диком, на дворе третье тысячелетие и все такое…
Вовка не выдержал и расхохотался:
– Мишка, ты посмотри вокруг! В поселке, кроме электричества, ни фига не работает. Тут даже телефоны не берут. О чем ты вообще? До района девять километров лесом, в поселке, считай, одни старики. А вокруг рыщут волки, и, судя по всему, Григорьев у них за старшего. А ты говоришь, загнул. Если мы не уедем, то нас просто убьют, а сами в лес подадутся. И никто их не отыщет. Да и какой нам прок, даже если отыщут? Мы-то уже мертвые будем!
Они стояли у крыльца и спорили, причем Вовка все повышал голос и не заметил, как перешел на крик.
– Эй, друзья мои, вы чего ссоритесь? – удивился Вовкин отец, выглядывая из-за двери.
Вовка опомнился:
– Ничего, пап, это мы просто поспорили… Слушай, а когда мы Лешу проведывать поедем?
– Думаю, через час, – ответил отец и скрылся в доме.
Вовка вздохнул. Мишка тоже вздохнул.
– Вот что, – решил Вовка, – главное, чтоб сейчас все в район отправились. Григорьев увидит, как мы уезжаем, и успокоится. Хотя бы на время. А если мне не удастся уговорить родителей, то я сам к Григорьеву пойду, поговорю…
Мишка покрутил пальцем у виска.
– Больной, что ли? Прямо в лапы к этим… – Он взглянул на Вовку и добавил: – Зверям.
Вовка понял, что он хотел сказать сначала, и усмехнулся:
– Они, может, и звери, да я человек! – с гордостью заявил он, вспомнив слова деда.
Их позвали к столу. Друзья напустили на себя беспечный вид и пошли в дом.
После позднего завтрака, или обеда, взрослые решили наконец ехать в район.
По дороге Вовка осторожно начал намекать отцу, что неплохо было бы вернуться в город. В поселке скучно, делать нечего, да еще и волки рыщут…
– Я что, – ответил отец, – как все решат, так и будет.
Гости явно колебались, кто-то высказал желание уехать. Но мама заявила, что вот так бросить бабку Матрену в одиночестве неудобно, они и так слишком редко ее навещают.
Вовка понял, минимум до завтра взрослые останутся.
Его опасения подтвердились, когда они заехали в районную больницу.
– Сбежал ваш раненый, – сообщила женщина в окошке регистратуры.
– Как сбежал? – опешил отец.
– А так! – она развела руками. – Из палаты ушел. Окошко открыл, шельмец, и выпрыгнул!
Ознакомительная версия.
