Безусловно, Пайпер вела себя мудро. А Фиби лишь старалась сдерживать себя. Значит, мало старалась.
Но ведь она действительно не верит Коулу!
— Вообще-то я думаю про того мужика, — прошептала Пайпер. — Того, что чуть не сцепился с Коулом.
— Должно быть, это Ланселот, или Галахал, или как их там…
— Вот именно. Но я привыкла сама себя защищать.
— Ты же сама говорила: оглянись по сторонам, это совсем другая эпоха, и не забывай об этом.
Присмотревшись, Пайпер заметила, что мужчины открывают двери перед дамами, а при встречи с ними улыбаются и приподнимают шляпы. В видневшемся неподалеку кафе какой-то мужчина пододвинул женщине стул.
— Ну понятно: хорошие манеры, — сказала Пайпер сердито. — Но защищаться я могу самостоятельно!
— Но об этом знаем лишь мы сами. Конечно, мы можем надрать всем задницу с большой легкостью, чем этот мужик с портфелем, — здраво рассудила Фиби. — Но тогда на нас будет глазет полгорода. Так что придется позволить мужчинам вести себя по-джентельменски. Кстати, со стороны Лео ты принимаешь подобные вещи.
— Верно. И теперь мне ясно, почему он их делает, — это пережиток его эпохи. Как ты думаешь, что с ним происходит сейчас, в нашем времени? Может быть, ему нужна моя помощь? Надо бы поскорее вернуться…
Фиби дружески погладила сестру по руке:
— Теперь уже скоро вернемся, не волнуйся!
Некоторое время они шли молча. Потом Фиби вновь заговорила:
— И еще кое-что меня удивляет. — Она кивнула на группу женщин, выходивших из магазина одежды. — Здесь не носят зеленого. Кроме костюмов тех артистов на пляже, я не видела ничего в этих тонах — ни платьев, ни шляпок, ни сумок. И даже этикеток на товарах. Интересно, зелень они едят?
— Наверняка, — ответила Пайпер. — Все очень просто. Лео рассказывал мне об этом. Все зеленые красители забрала армия для униформы. Буквально скупила на корню.
— Знаешь, по-моему мы родились очень удачно, — пробурчала Фиби, вспоминая уроки истории, которые, как казалось раньше, не должны были пригодится.
Присмотревшись к витрине магазина, они увидели в ней официальное правительственное обращение.
Фиби наклонилась и прочла несколько строчек.
— Хм! Здесь написано, что основная честь металла и ткани должна идти на нужды фронта. Тогда понятно, почему здешние платья такие узкие а юбки короткие…
Подобные ограничения показались сестрам очень странными.
Фиби стала присматриваться к одежде проходивших мимо мужчин. Они совсем не носили жилетов. У пиджаков не было ватных плеч, а у брюк — отворотов. Видимо, каждый должен был заплатить свою лепту.
Фиби остановилась и стала разглядывать свои волосы в зеркальной витрине.
— Ты что, собираешься стричься? — испугалась Пайпер, хватая ее за руку. — Но ты так прекрасно выглядишь!
Вскоре они поравнялись с старинным зданием.
— Это Швабская Аптека, — объяснила Пайпер, просияв. — Лео без конца твердил о ней. Здесь собирались актеры, писатели и музыканты. Они часто устраивали шумные посиделки с бесплатным угощением.
Фиби заметила объявление в витрине:
— Им нужны работники на кухню!
— Замечательно! — воскликнула Пайпер. — Я так соскучилась по поварской работе!
— Смотри и улыбайся, — Пайпер потащила сестру за собой. Они преодолели вращающиеся двери, ведущие в кухню, постучались и вошли.
Фиби поискала глазами меню, но не нашла его. Потом увидела грифельную доску, висевшую позади прилавка. Ее взгляд случайно упал на двух женщин, сидевших за столиком. Они были одеты, словно черно-рабочие на фабрике, но при этом густо накрашены.
Кошмар!
— Я не собираюсь отказываться от своих обязанностей, — оживленно говорила одна из них. — Конечно, после того, как Джо ушел на фронт, в доме стало пустовато, особенно по ночам. Но, заняв его место в Ассамблее, я почувствовала, что вношу свою лепту в общее дело!
Ее соседка рассмеялась:
— Представляешь, что самое забавное?! У меня потребовали диплом о высшем образовании. Как будто у меня его не может быть!
— Да, они даже не могут придумать разумных отговорок. Их заботят лишь собственные теплые места. Но если ты можешь дышать, то можешь и работать.
«Прекрасно, — подумала Фиби, — услышав все это. — Значит, для меня будет несложно устроиться. Итак, работа на фабрике и участие в Ассамблее. Может, и не получится. Но есть лишь один способ это выяснить».
Еще две женщины стояли возле стойки и, качая головами, оглядывали полупустые полки. На голове у одной красовалась шляпа с цветами, а руки другой покрывали перчатки, достающие до локтя. Эти дамы уж точно не работали на фабрике.
Фиби невольно стала подслушивать и их разговор.
— Вначале у нас со Стенли все было нормально. Когда мы поженились в тридцать седьмом, у нас были деньги, чтобы прожигать их. А что делать теперь? Я понимаю: повышение цен, однако нормирование продуктов — это уже слишком! И никто не смеет даже слова сказать!
— Знаю. Но ведь ты же не хочешь лишить продовольствия наших солдат?
— Нет, кончено! Я все понимаю и согласна с этим…
— …но это вовсе не значит, что я не должна жаловаться, — сказали обе хором и дружно рассмеялись.
— Кхм! — услышала Фиби за спиной и поспешно обернулась. Она увидела дородную старуху, кажется официантку.
— Что вы хотите? — спросила та.
— Я хочу кофе. Растворимый кофе.
— А что это такое?
Фиби только теперь сообразила, что проговорилась. Ведь она была в чужом времени. Кончено, здесь все было другим, но чтобы до таких мелочей! Неужели в сорок втором году не было растворимого кофе? Ну да ладно…
— Ну хоть какой-нибудь кофе есть?
— Есть. Значит, принести?
Фиби решила быть осторожной, но все же сказала:
— Если можно, с пониженным содержанием кофеина.
Официантка оскалилась и провела рукой по лбу, будто бы вытирая пот:
— Вы не здешняя, верно?
Фиби молча пожала плечами.
Официантка вскоре вернулась с чашкой кофе.
— Еще что-нибудь?
— Пока ничего, — ответила Фиби, но тут же передумала: — Пожалуй, сливок и сахара.
— Сливки есть, а сахара нету. Я всем говорю, чтобы поискали его в другом месте. У нас тоже нормирование продуктов. Могу принести булочек. Для этого не нужны красные точки.
— Ясно. — Фиби улыбнулась как можно шире, от чего вид у нее стал совершенно идиотским. Она не понимала, о чем речь. — Ладно.
Официантка снова ушла. Фиби стала потягивать свой кофе, на удивление ароматный.
В помещении было около дюжины человек, и среди них четверо ребят, оживленно обсуждавших историю боксера и любовницы гангстера. То и дело звучали имена «Раньйон» и «Фитц». Фиби не обращала на них особого внимания. Ее взгляд приковал медальон на длинной цепочке, висевший на шее у хрупкой молодой брюнетки. Она глядела куда угодно, только не в сторону Фиби, и нервно поигрывала своим медальоном. Солнце ярко озаряло ее лицо, в больших глазах блестели искорки. Ее длинные, вьющиеся от природы во-лосы были собранны сзади заколкой в виде бабочки. Длинные точеные пальцы барабанили по столу не касаясь лежавшего на блюдце бутерброда с сыром. На ней было одно из самых красивых платьев, какое только видела Фиби.
