– Рэйчел, – прозвучал голос моего отца, извлеченный из памяти, и я разрыдалась еще сильнее. – Рэйчел, – прозвучал он снова, – ничего не осталось?
– Ничего, – сказала я сквозь рыдания.
– Ты уверена? – ласково и заботливо спросил папин голос. – Ты очень старалась, ведьмочка моя. Ты действительно сражалась с ним изо всех сил и потерпела поражение?
– Да, – сказала я в паузе между рыданиями. – Я хочу домой.
– Тс-с, – успокаивал он меня, и рука его была прохладной в моей тьме. – Я тебя отнесу домо|1 и положу спать.
Ал зашагал куда-то. Я была сломлена, но не уничтожена, мой разум восстал, желая уйти глубже в ничто, но воля выжила. Вопрос стоял так: Ли или я, и я хотела сегодня выпить свое какао на диване Айви, и почитать учебник психологии.
– Ал, – шепнула я, – Ли должен умереть.
Дышать стало легче, память о смерти отца отступила далеко в глубину мозга. Она так давно была там похоронена, что легко нашла свое место, воспоминание за воспоминанием уходили, чтобы возвращаться ко мне одинокими ночами.
– Тихо, Рэйчел, – сказал Ал. – Я знаю, что ты задумала, когда дала Ли себя измолотить, ноты умеешь полностью разжигать демонскую магию. – Он засмеялся с радостью, от которой я похолодела. – И ты моя, не Тритона, не чья еще, а только моя.
– А моя демонская метка? – напомнил Ли, стоя в нескольких шагах от нас, и мне хотелось заплакать от жалости к нему. Он был настолько мертв, и сам еще этого не знал.
– Ли тоже умеет, – шепнула я. Я уже видела небо. Проморгавшись как следует, я различила темную тень Ала со мной на руках, силуэтом на фоне подсвеченных красным облаков. Облегчение постепенно меня охватывало, разгоняя последние сомнения и оставляя вместо них мерцающие надежды. Лей-линейные чары иллюзий действуют недолго, если только не заключить их в серебро. – Попробуй его. Попробуй его кровь. Его тоже лечил отец Трента. Он умеет разжигать магию демонов.
Ал резко остановился:
– Да будь я трижды благословен! Вас таких двое?
Я взвизгнула, упав и напоровшись бедром на камень.
Сзади в страхе и изумлении вскрикнул Ли. Обернувшись, я всмотрелась, протирая глаза, увидела, как острый коготь Ала полоснул Ли по руке. Выступила кровь, меня замутило.
– Мне очень жаль, Ли, – шептала я, прижимая к груди колени. – Мне очень, очень жаль.
Ал испустил низкий горловой звук удовольствия.
– Она права, – сказал он, отнимая палец от губ. – И ты лей-линейной магией владеешь лучше, чем она. Я тебя возьму вместо нее.
– Нет! – завопил Ли, и Ал дернул его к себе. – Ты хотел ее! Я тебе ее дал!
– Ты мне ее дал, я снял с тебя свою метку, а сейчас я тебя возьму. Вы оба умеете зажигать магию демонов, – сказал Ал. – Я мог бы десятки лет потратить, разбиваясь в лепешку с таким вот тощим и капризным в обращении фамилиаром, и все равно не вбил бы в ее пустую голову чар, которые ты уже знаешь. Ты пытался когда-нибудь свить демонское проклятие?
– Нет! – завопил Ли, пытаясь вырваться – Я не умею!
– Научишься. Вот, – сказал Ал, бросая его наземь. – Подержи-ка вот это.
Я закрыла уши руками, свернулась в клубок, когда Ли завопил, потом еще раз. Крик был высокий и полный боли, от него у меня в черепе скребло, как скребет кошмар. Казалось, меня сейчас вывернет. Я отдала Ли демону, чтобы спасти свою жизнь. Оттого, что Ли пытался сделать то же самое, мне легче не было.
– Ли, – сказала я, чувствуя, как текут слезы. – Ли, мне жаль. Видит Бог, как мне жаль.
Голос Ли прервался – он потерял сознание. Ал улыбнулся, повернувшись ко мне.
– Спасибо, лапонька. Не люблю я быть на поверхности после темноты. И всего тебе самого лучшего.
У меня глаза полезли на лоб:
– Постой, я не знаю, как отсюда выбраться!
– Не мои проблемы. Будь здорова!
Я села, замерзшая, а камни будто пытались впитаться в меня. Ли очнулся, что-то неразборчиво лопоча, Ал ухватил его под мышку, кивнул мне и исчез.
Сверху соскользнул камешек и подкатился к моим ногам. Я заморгала и стала протирать глаза, но только занесла в них каменную пыль.
– Линия, – прошептала я.
Может быть, если я попаду в линию… Ли совершил этот прыжок, находясь вне линии, но мне, наверное, сперва надо научиться ходить, потом уже бегать.
Мое внимание привлекло движение где-то сбоку, и я обернулась туда с заколотившимся сердцем, но ничего не увидела. Собравшись, я заставила себя встать, зашипев, когда раскаленные добела ножи вонзились в подвернутую лодыжку, и я свалилась. Стиснув зубы, я решила, что доползу туда.
Я вытянула руку, увидев покрытый пылью и инеем с камней рукав костюма миссис Эйвер. Ухватившись за крупный камень, я подтянулась вперед, слегка даже выпрямившись. Меня трясло от холода и схлынувшего адреналина. Солнце почти зашло, катящиеся камни побуждали двигаться вперед. Твари подползали ближе.
Я услышала легкий хлопок и подняла голову. Послышалось шуршание камней – это мелкие демоны бросились в укрытия. Из-под упавших волос я увидела, что передо мной сидит по-турецки кто-то небольшого роста, и на коленях у него лежит посох в мой рост. И одет он был в пурпурный халат – не в купальный халат, а в потрясающее сочетание кимоно и чего-то, что могли бы носить шейхи пустынь – развевающееся изобилие ткани. На голове этого существа высилась круглая шляпа с прямыми боками и плоским верхом. Прищурившись в уходящем свете, я решила, что между золотой каймой халата и землей где-то с дюйм воздуха. Так, что дальше?
– Ты что еще за черт? – спросила я, подтягиваясь еще на шаг, – и доставишь ли ты меня домой, если это не сделал Ал?
– Что еще за черт? – повторил он с грубым весельем. – Да, можно и так сказать.
Он не ударил меня этой резной черной палкой, не наложил на меня чар, даже гримасу не состроил, так что я, не обращая на него внимания, подтянулась еще на фут. Послышалось шуршание бумаги, и я, посмотрев, что это, спрятала сложенную втрое бумагу Дэвида за пояс.
Ага, она ему, наверное, понадобится.
– Я Тритон, – сказало существо, явно разочарованное, что я его игнорирую. В голосе был густой акцент, который я не могла определить, и гласные звучали непривычно. – Нет, я не доставлю тебя домой. У меня уже есть демон-фамилиар. Алгалиарепт прав: ты сейчас почти бесполезна.
Демон в качестве фамилиара? Ох, это было бы неплохо.
Ухнув от усилия, я подтянулась еще вперед. Ребра саднили, я прижала к ним руку. Посмотрела вперед, пытаясь отдышаться. Гладкое лицо, не молодое, не старое, вроде… вроде никакого.
– Кери тебя боится, – сказала я.
– Я знаю. Она очень чутка. Как она там? Меня пронизало страхом.
– Оставь ее в покое, – сказала я, когда он отвел мне волосы с глаз. Его прикосновение будто ушло в меня, хотя я ощущала пальцы только лбом. Я смотрела в эти черные глаза, глядящие на меня, невозмутимые и любопытствующие.
