Я закрыл глаза и ничего не сказал.
Моя маленькая девочка вот-вот умрёт.
Моя маленькая девочка вот-вот умрёт.
И я ничего не мог поделать с этим.
О, я терпел поражения и прежде. Люди даже умирали из-за моих неудач. Но те люди никогда не были моей собственной плотью и кровью. Они не были моим ребёнком. Я проиграл. Я был избит.
Всё было кончено.
И это всё было твоей ошибкой, Гарри.
Если бы я был быстрее. Если бы я был умнее. Если бы я был достаточно выжившим из ума, чтобы сделать нелёгкий выбор, сосредоточиться на том, чтобы спасти сначала Мэгги, а уж потом всех остальных...
Но я не был. Я не справился, не выбрал, и она умрет из-за этого.
Я сломался. Я просто сломался. Ответственность, выбор, которые достались мне, были тяжелее, чем я мог вынести. Я подвёл своего собственного ребёнка. И я знал, что всё после этого будет для меня мучительным сожалением об этой подставе.
Моя грудь содрогнулась, я всхлипнул, и мои глаза наполнились слезами, так что я не мог видеть.
Молли сидела возле меня, настойчиво протирая моё лицо и шею салфетками. Моё лицо, должно быть, было всё в саже. Когда я снова смог видеть, на салфетках были большие пятна серого и чёрного, а моё лицо холодило и немного покалывало.
— Я должен помочь ей, — сказал я тихо.
— Гарри, не надо... не сыпь себе соль на рану, — ответила Молли. — Прямо сейчас ты должен оставаться спокойным и безмятежным, пока Баттерс не сможет осмотреть тебя.
— Мне не нужно ещё и его участие, — сказал я.
— Я даже не просила его, — сказала она. — Меня прервали на середине предложения, а потом он спросил, где ты. Затем сказал, что приедет осмотреть тебя.
Я покачал головой.
— Нет, я имею в виду... — я глубоко вздохнул. — Малыш. Я должен пересечь черту.
Молли замерла, одна рука всё ещё была протянута.
— Я не встану с этой постели без помощи, — сказал я спокойно. — Это мой единственный вариант.
Если вы вращаетесь в таких кругах как я, то вы получаете более чем несколько предложений силы. Это всегда имеет цену, обычно сокрытую, но вам делают предложения. У меня было больше чем несколько вариантов продвинуть себя, если бы я был готов отдать что-то неприкосновенное взамен. Я не был готов.
До этого дня.
— Кто? — спросила Молли просто.
Уголок моего рта дёрнулся.
— Каждый из них сильно похож на другого, — сказал я.
Она покачала головой.
— Но... но если ты станешь одним из них...
— Они сделают из меня монстра, — сказал я спокойно. — Рано или поздно.
Она даже не взглянет на меня.
— Я не могу этого допустить, — сказал я. — Насколько я знаю, я могу превратиться во что-то, что причинит боль Мэгги. Но возможно, я смогу использовать их, чтобы обезопасить её.
Она резко вздохнула и посмотрела на меня.
— Это должна быть Мэб, — сказал я. — Она злой гений, но она не всеведуща или безошибочна. Я обманывал фэйре раньше. Могу сделать это и снова.
Она резко вздохнула.
— Ты собираешься стать Зимним Рыцарем? — она покачала головой. — Что, если она не сделает? Я имею в виду, что если она не согласится?
Я тихонько хихикнул.
— О, она согласится. Если я пойду к ней, то она сделает это. Она ждала меня достаточно долго.
— Я не понимаю, — сказала Молли. — Она... она будет вертеть тобой. Изменит тебя. Это то, что они делают.
Я пошарил и накрыл её руку своей.
— Молли... Что бы ни случилось... Я не собираюсь из-за этого отказаться от своей цели.
Она смотрела на меня в течение минуты. Затем покачала головой. Она покачала головой, и слёзы тихо полились из её глаз.
— Молли, — повторил я, гладя её руку. — Малыш... Всему своё время.
— Не делай этого, — произнесла она. — Не смей цитировать Библию при мне. Это не оправдание.
— Библия? — сказал я. — Я цитировал Бёрдс.[27]
Она выдала звук раздражения, который был одновременно и смехом и рыданием.
— Послушай, Молли. Ничто не длится вечно. Ничто. А если я должен сделать выбор между собой и своей дочерью? Это даже не выбор. Ты знаешь это.
Она склонила голову и заплакала сильнее. Но я видел её кивок. Небольшой.
— Мне нужна твоя помощь, — сказал я.
Она посмотрела на меня, её глаза налились кровью.
— Я собираюсь кое-что сделать. Но Мэб будет опасаться меня. Мэб будет со мной осторожна. Она знает меня, и если я буду в курсе происходящего, она уличит меня во лжи. Всё будет написано у меня на лице.
— Да, — сказала Молли, фыркая и бодро протирая глаза. — Ты не сможешь. Ты ещё сосунок, чтобы врать боссу.
— Людям, которые знают меня, возможно, — сказал я, улыбаясь. — Ты понимаешь, что я прошу тебя сделать?
Она закусила губу и сказала:
— Понимаю ли я? Ты думал, что со мной станет, когда... когда ты...
— Умру, — сказал я спокойно. — Я думаю, Эбинизер или Индеец Джо возьмут на себя твоё обучение. Они оба знают, как сильно я защищал тебя от решения Совета.
Она выглядела внезапно обессиленной. Она чуть-чуть качнула головой.
— Это не то, что я имела в виду.
— Ох, — сказал я.
Молли сохла по мне, с тех пор, как была подростком. Я об этом даже не думал. Я имею в виду, это продолжалось в течение многих лет, но...
...но влюблённость, вероятно, не длилась в течение многих лет. Так ведь? Она прошла. Чувства Молли не исчезли, но я не отвечал взаимностью. Я был влюблён в неё по уши, но никогда не собирался её любить.
Особенно не когда умру, я думаю.
Если наше положение изменится, мне будет сложно это принять.
Я снова неловко погладил её руку и сказал:
— Мне жаль. Того, что меня не было рядом больше времени. Того, что это не могло быть большим, чем было.
— Ты никогда не делал мне ничего плохого, Гарри, — сказала она. Она подняла голову и встретила мой взгляд. — Тем не менее, речь не обо мне, не так ли? Речь о Мэгги.
Она кивнула, и я увидел, как её спина выпрямилась и стала словно стальная.
— Поэтому, конечно я помогу тебе.
Я поднёс её руку ко рту и нежно поцеловал её пальцы.
— Ты дьявольская женщина, Молли, — сказал я. — Спасибо.
Она вздрогнула. Затем сказала:
— Как ты хочешь сделать это?
— Принеси мне телефон, — сказал я. — Нужно сделать звонок. Ты побудь снаружи. Будет лучше, если ты не будешь знать этого.
— Ладно, — сказала она. — А потом?
— Потом ты вернёшься сюда. И погрузишь меня в сон. И сотрёшь воспоминания об этом разговоре и телефонном звонке из моей головы.
— Как? — спросила она. — Если я оставлю какие-либо пробелы, это может навредить тебе — тем более всё будет заметно для столь мощной фигуры, как Мэб.
