Строгие фасады домов с железными балконными решетками и крышами мансард из листового цинка сделали теперь широкие, прямые улицы более гармоничными. Этот стиль — классицизм — стал основополагающим и в других странах Европы.
Менее заметным, но, пожалуй, даже более важным стало преобразование водопровода и канализации, которые до этого находились в плачевном состоянии, как это наглядно описал Гюго в своем романе «Отверженные». По проектам Хаусмана были проложены сотни километров сточных каналов, которые сливали грязную воду на север в большой коллектор. Даже большие парки на западе и востоке Парижа были заново перепланированы Хаусманом. Так же как и Бют-Шомон, чей причудливый ландшафт — остатки взорванных гипсовых пещер и сточная яма — не оставил другого выбора, кроме как превратить его в парк.
Гигантские мероприятия по строительству съедали миллионы. Критика политических оппонентов звучала все громче. И хотя император до конца поддерживал Хаусмана и его планы, он не смог в 1870 году помешать его падению из-за возрастающего политического давления и уволил его. После окончания осады в 1871 году новая республика снова вспомнила о планах Хаусмана и воплотила многие из них в жизнь — над землей и в подземельях.
Гаспар-Феликс Турнашон — фотограф Надар
Надар (1820–1910), как он сам себя назвал, был не только знаменитейшим фотографом своего времени, он был также писателем, художником и воздухоплавателем. Вначале он изучал медицину, затем работал журналистом. В 1854 году Надар открыл в Париже фотоателье. Он успешно занимался саморекламой и привлекал внимание любовью к экспериментам. Вместо привычных тогда дополнений и картин на заднем плане на портретных снимках он ставил акцент на освещении модели, ее жестах и взглядах. С помощью своего аэростата он сделал первый воздушный снимок Парижа. Его фотографии катакомб и канализации, на которых он долгое время использовал для создания композиции кукол вместо людей, сделали его знаменитым. Среди его клиентов насчитывается много знаменитостей. У него фотографировались писатели, художники, актеры; среди них знаменитая Сара Бернар.
У него также было много друзей среди художников. Чтобы поддержать их, Надар организовал в 1874 году в своем ателье выставку импрессионистов, где были выставлены полотна Клода Моне, Поля Сезанна, Эдгара Дега и Камиля Писарро.
Надар был страстным воздухоплавателем и конструктором. Он разработал конструкцию дирижабля с пропеллером и вдохновил этим Жюля Верна на его роман «Пять недель на воздушном шаре». Надар фотографировал с воздушного шара земную поверхность и передавал снимки во многие средства массовой информации. На своем огромном воздушном шаре «Гигант» он вместе со своей женой отправился в Ганновер. Во время приземления оба были сильно покалечены. Однако это не лишило Надара мужества. Он был уверен, что за приводимыми в движение пропеллером транспортными средствами будущее. Надар стал президентом «Общества поддержки воздушных передвижений на машинах тяжелее воздуха», его секретарем был Жюль Берн.
Жак Оффенбах — отец парижской оперы
Композитор Якоб Оффенбах (1819–1880) родился в Кельне, в 1933 году он отправился в Парижскую консерваторию учиться игре на виолончели. Первыми его произведениями были вальсы и романсы. Россини называл его «Моцартом Елисейских полей».
В 1855 году, в дни Первой всемирной выставки в Париже, он открыл собственный театр «Буфф-Паризьен». Первое произведение, которое он написал для своего театра, «Двое слепых», ставилось на сцене четыреста раз! Большой прорыв Оффенбах совершил тремя годами позже своей опереттой «Орфей в аду», которая быстро стала популярной во всей Европе. В 1860 году он стал гражданином Франции, был награжден орденом Почетного легиона. До 1870 года были написаны произведения «Парижская жизнь», «Елена Прекрасная», «Великая герцогиня Геролыптейнская» и «Синяя Борода». Оффенбах прославился в Париже. В его опереттах нашел свое выражение жизненный стиль того времени. Его заключительный галоп в «Орфее» сделал канкан сценическим танцем. Одни видели в этом танце отражение парижского жизнелюбия, другие — верх аморальности.
Оффенбах создал новую художественную форму, которая высмеивала богов и героев Античности, подразумевая при этом французский двор. Тем не менее его искусство не было призывом к перевороту, а наглядно выражало «взаимную терпимость». Для оппозиции это было хуже, чем цензура. Политический журналист и писатель Эмиль Золя озлобленно написал в своей рецензии к «Елене Прекрасной»: «Ни разу до этого глупый фарс с подобным бесстыдством не представлялся на обозрение». Тем не менее оперетта с успехом прошла на фешенебельных курортах и в городах Европы. Да, даже в Солт-Лейк-Сити, Стокгольме, Каире и Варшаве исполняли произведение Оффенбаха.
В Париже превыше всего ценили удовольствие. Театр должен был развлекать публику, а не нагружать проблемами, в этом двор был согласен с буржуазным обществом.
Когда в 1870 году разразилась война между Францией и Германией, это не осталось без последствий и для Оффенбаха. Его сторонились из-за его немецкого происхождения, французская пресса называла его шпионом Бисмарка. После войны он вновь открыл свой театр в Париже, но уже не мог вернуть себе былого успеха. Теперь он часто ездил в Америку и Англию. В 1877 году Оффенбах начал свое последнее большое произведение «Сказки Гофмана», которое и сейчас является часто исполняемой французской оперой.
Примечательно, что то, что мы сейчас понимаем под опереттой, не имеет почти ничего общего с формой, созданной Оффенбахом. Сегодня это понятие, которое произошло от «венской оперетты», использующей неполитические темы и легкую музыку. Музыка Оффенбаха драматическая и страстная.
Луи Пастер — жизнь в борьбе против болезни и смерти
Французский ученый Луи Пастер (1822–1895) был химиком, биологом, медиком и пионером в области микробиологии. После работы в Дижоне, Страсбурге и Лилле он в 1857 году прибыл в Париж.
Пастер сделал целью своей жизни борьбу с болезнями и смертью и впервые доказал, что при разложении и брожении микроорганизмы играют решающую роль. Утверждение, что микробы возникают только из микробов, противоречило средневековым представлениям о том, что при определенных условиях живое может происходить из неживого. Микроскопически маленькие живые существа положили конец этим спорам. Кроме того, Пастер выяснил, что эти организмы — как и все живые существа — восприимчивы к жаре. Исходя из этих наблюдений, он изобрел метод подвергать продукты питания короткому нагреванию при 60–70 °C, которое убивает содержащиеся там микробы и тем самым предотвращает порчу продуктов.
