Максим и второй покойник двинулись к тем гробам.
— Нет! Я не хочу! Я живая, меня нельзя класть в гроб! — в ужасе закричала я и снова начала брыкаться. Меня не удержали, и я полетела куда-то вниз. Больно ударилась коленкой и увидела перед глазами… ковер в Машкиной комнате.
Что за чертовщина? Так это все-таки был сон? Или не сон? Наступило утро, и покойнички не смогли осуществить свой коварный план?
Хлопая глазами, я огляделась. Маша мирно посапывала на диване, завернувшись в одеяло, я сидела на полу, на тумбочке постукивали часы. За окном было еще темно. Значит, сон. Ух, приснится же такое!
На всякий случай я проверила, мокрое ли то полотенце, которое должно оберегать нас от визитов Максима, и, убедившись, что все в порядке, легла назад на диван.
Глава 9
Шантажистами не рождаются, ими становятся
Утром мы отправились в церковь за святой водой, а затем к Еремее. Очутившись перед знакомой дверью, Маша собралась было позвонить в дверь, но та неожиданно открылась, как и в прошлый раз. Перед нами стояла колдунья.
— Пришли? — смерила она нас строгим взглядом. — Ну, что ж, заходите.
Мы прошли в маленькую комнату, где на столе в этот раз стояла хрустальная ваза с тремя красными розами.
— Волосы принесла?
— Да, вот, — сказала Маша, доставая из кармана локон.
Еремея села за стол и начала прикручивать волосы к какой-то штуковине, бормоча при этом заклинание, из которого мы расслышали лишь отдельные слова.
— Держи, этот талисман будет защищать тебя сегодня ночью. Предстоит сделать самый трудный шаг, чтобы исправить содеянное, — этой ночью пойти на кладбище. В «Книге времени» написано, что ответчик должен быть один среди могил, но, насколько мне известно, можно брать с собой одного человека, только чтобы тот не вмешивался в обряд. Так что, если уж очень страшно, возьми с собой подругу, но пусть она ждет тебя у ворот или еще где-нибудь, чтобы ничем не напортить. Итак, в полночь на могилу своей тезки ты высыпешь всю землю, с обеих могил, потом прочтешь вот эти два заклинания. — Еремея протянула два желтоватых листочка. — Но читать нужно по памяти, не по бумаге! Сделаешь это, иди на другую могилу, остановись возле нее и читай вот это, — колдунья вынула из кармана еще один листок. — И смотри, не вырони талисман, крепко сжимай его в руке, а то покойник заберет тебя в могилу. Все понятно?
— Да, — ответила бледная, как полотно, Никитина.
— А сейчас поезжай на кладбище.
— Зачем? — в один голос спросили мы.
— Так положено. Перед тем как сделать отворот, надо прийти на могилу и сказать вот это. — Ведьма протянула очередной листочек, пояснив: — Этот текст можешь читать не по памяти, но обязательно вслух.
В соседней комнате закуковали часы, и Еремея заторопилась:
— Идите, у меня дел много, да и вам время терять не следует.
— Э… а чем мы вам обязаны? — спросила я, зная, что всевозможные колдуны и ворожеи берут немалые деньги за свои услуги.
Зеленые глаза Еремеи рассерженно сверкнули.
— Земля круглая, еще встретимся. Сегодня я вам помогла, потом вы мне поможете. Я на чужом горе не наживаюсь, — холодно сказала колдунья.
— Извините, я не хотела вас обидеть.
— Все-все, идите скорей. Удачи тебе, Маша, — сказала напоследок Еремея, и глаза ее как-то подобрели.
Мы вышли на улицу и направились к Машкиному дому. Никитина разглядывала талисман, сделанный из стеклянных бусинок, прикрепленных к деревянному диску с какими-то узорами, на который и были намотаны Максиковы волосы.
— Может, сразу поедем на кладбище? — предложила она.
— Нет, лучше намочить как следует полотенце, а потом уж отправляться. А то будет у тебя свидание на могилке…
— Да, ты права, — согласилась подруга.
А через полчаса мы с ней уже тряслись в автобусе, едущем на кладбище.
— Так, теперь нужно придумать, как нам туда ночью добраться, — призадумалась Машка.
— Ага. А главное, как нам оттуда выбраться, — подхватила я. И предложила: — Может, подойти к водителю и спросить, что он делает сегодня ночью? Если вдруг он окажется свободен, то попросим его прокатить нас вечером туда и после полуночи обратно.
— Он любезно согласится, если мы ему хорошо заплатим, — отрезала Маша. — У тебя деньги есть?
— Отвечать, или сама догадаешься?
— Вот и не предлагай глупостей. Нам еще повезло, что Еремея оказалась доброй.
Маша сильно нервничала. Наверное, уже представляла себе, как ночью из могил начнут вылезать мертвяки и пучеглазые упыри, а летучие мыши будут с писком проноситься у нас над головами. У нас? Только сейчас до меня дошло, что вся эта «прелесть» предстоит не только Маше, но и мне. Хоть я и не пойду вместе с ней читать заклинания на могилу, но все равно околачиваться где-то неподалеку придется. Бр-р-р…
Оставшуюся часть пути мы ехали молча. Никитина угрюмо смотрела в окно, а я, достав из сумки книжку, уткнулась в «Призрак оперы». Вдруг книжка натолкнет меня на мысль, как попасть на кладбище посреди ночи?
Мы без труда разыскали нужную могилу. Маша остановилась перед памятником и задумчиво посмотрела на портрет Максима.
— А он симпатичный, — вздохнула подруга. — Если бы он не был покойником, то…
— Что? — чуть не села на землю я. — А как же Максик? Ты уже забыла своего ненаглядного одноклассника?
— Нет, я просто констатирую факт, что этот Максим довольно привлекателен.
— Вот расскажу про твою констатацию Трофимову, — взяла угрожающий тон я.
— Думаешь, он будет ревновать? — с надеждой в глазах спросила Мария.
— Однако странные мысли посещают девушку на могиле поклонника!
— Да ну тебя! — отмахнулась Никитина. — Стой молча, я читать буду. — И она достала нужный листочек:
Я пришла свиданье назначать, себя у тебя выкупать, встретимся с тобою в полночь, и расплатимся мы полно.
Землю я тебе верну, сон, покой возвращу.
Ты лежишь сейчас в могиле, знай, что нас уж разлучили.
Все оковы, узы, договоры жгу, в полночь распрощаемся, уйду.
Аминь.
— Все? Идем, — потянула я Машу за рукав.
— Подожди.
— Что еще?
— Как ты думаешь, отчего он умер?
Я посмотрела на даты рождения и смерти.
— Не знаю. Ясно только, что не от старости.
— Ладно, пошли.
Мы направились к выходу, и вдруг нас остановила женщина, шедшая навстречу.
— Девочки, а вы почему у той могилы были? — спросила она.
— Мы нигде не были, вы ошиблись! — сказала я.
— Нет, я видела, что вы стояли у могилы моего сына, — возразила женщина.
