– Вы видите чудо! – Голос Марва долетел до меня. – И цены на наши «Серебряные ястребы» тоже чудо!
На следующее утро папа пригласил репортеров из «Тайме» и «Ньюсуик» для интервью. Репортеры задали мне сотню вопросов: «Когда ты научился летать? Можешь ли ты научить летать других детей? Каков рецепт чудесной микстуры, которую ты съел? Какие волшебные слова ты произнес?»
Потом они сфотографировали меня пролетающим над задним двором.
Затем прибыли репортеры из «Пипл» и «ТВ-Гайд». Они задали мне те же самые вопросы. Сделали такие же фотографии.
Позвонила Мия и предложила мне пойти покататься на роликах ближе к вечеру. Я очень хотел пойти, но не мог. Кто-то из «Уолл-стрит Джорнел» приехал брать у меня интервью.
Мне хотелось сказать им, чтобы они поговорили с ребятами из «Пипла» и получили у них все ответы. Но маме и папе не понравилось бы это. Им с трудом достались все эти встречи.
– Увидимся позже! – крикнул я родителям на следующее утро. Я направлялся в парк погонять мяч с Реем и Этаном.
– Стой! Подожди! – Папа прилетел из кухни. – Куда ты собрался?
– Поиграть в баскетбол с друзьями. Я не буду долго, – ответил я ему.
– Прости, Джек, но ты не можешь уйти.
– Почему нет? – расстроился я. – На сегодня же нет никаких интервью.
– Потому что баскетбол – не лучшая тренировка для летающего супергероя! – Папа похлопал меня по спине. – Тебе нужно делать приседания, отжимания, пробежать несколько кругов по стадиону – одним словом, увеличивать запас жизненных сил и укреплять мышцы.
Он подтолкнул меня к двери.
– Ты должен ежедневно работать над собой, Джек. Каждый день. Давай прямо сейчас и начнем. Я потренируюсь с тобой на заднем дворе.
Я не видел Рея, Этана и Мию всю неделю. Я дал еще больше интервью. Я делал упражнения. Работал над своими костюмами. А также летал на открытия пары ресторанов в Санта-Монике.
Наконец наступила суббота. Мама и папа сказали, что это мой выходной. Без интервью. Без тренировок. Без упражнений. Без работы. Я могу делать все, что пожелаю.
Я проснулся рано утром, чтобы пойти с Мией покататься на роликах. Я уже закрывал дверь, когда услышал мамин голос:
– Джек, ты не можешь выйти на улицу в этом!
– В чем? – Я посмотрел на свою футболку и обрезанные джинсы.
– Вот в этом, – сказала она, показывая на мою одежду. – Теперь ты суперзвезда. Тебе положено носить свой суперкостюм, куда бы ты ни отправился. Тогда твои фанаты не будут разочарованы.
– Но, мам, – возразил я, – я не могу надевать свой плащ, когда иду кататься на роликовых коньках. Никогда я не буду носить серебряные штаны в парке!
Я позвонил Мие и сказал, что никак не могу пойти. После этого мне оставалось только уныло удалиться в свою комнату смотреть телевизор.
Я знал, что полет перед всей школой будет непоправимой ошибкой.
Я знал, что это перевернет мою жизнь. Я знал это!
Я неделями не вижу своих друзей. Я, может быть, вообще теперь их не увижу!
«Мне грозит провести всю оставшуюся жизнь в бессловесных полетах, облаченным в нелепый костюм. И никаких развлечений!» – горько подумал я.
Я бесцельно щелкал с канала на канал.
Щелкал и щелкал, смотря и не видя, как различные изображения мелькают на экране.
И вдруг я остановился… Я увидел Вилсона.
Вилсон на телевидении!
Вилсон в действительно крутом костюме супергероя, мерцающем неоновым блеском.
Мои глаза поползли на лоб. Он парил над вершинами гор, спасая людей с отвесных скал.
«Мы вернемся к чудесному Вилсону и его грандиозным спасениям через минуту!» – объявил телеведущий.
Что? «Чудесный Вилсон и его грандиозные спасения»?
Я помотал головой.
«Я открываю рестораны, а у Вилсона уже свое собственное ТВ-шоу!» – расстроился я.
КОГДА-НИБУДЬ я смогу победить Вилсона? КОГДА-НИБУДЬ!…
Я услышал стук в дверь.
«Хорошо, что я уйду отсюда до возвращения чудесного Вилсона на ТВ», – подумал я.
Я открыл дверь и увидел троих серьезных людей в зеленой униформе. Военной униформе.
– Джек Джонсон? – строго спросил один из них.
Я кивнул.
– Хорошо. – Он протянул мне руку. – Вам придется пройти с нами.
Я стоял в центре комнаты, окрашенной в темно-зеленый цвет.
В военной лаборатории.
Без окон.
В комнате пахло, как в больнице. Вы знаете, такой тяжелый спиртовой запах.
Я посмотрел на дверь. Она была накрепко закрыта огромным стальным засовом.
Кресло с различными присосками стояло в углу комнаты. Электрические провода тянулись от каждой из них.
Я подумал, что именно так выглядит электрический стул в тюрьме. Ни за что на свете я не сяду на него!
Сердце мое забилось, когда группа военных исследователей в белых халатах окружила меня. Они уставились на меня, рассматривая мое тело вдоль и поперек. Что-то записали в своих блокнотах. И уставились на меня снова.
– Послушай, Джек. Мы хотим провести несколько тестов. Ты готов? – спросил один из ученых.
– Нет! – закричал я. – Я не готов. Я хочу домой!
– Извини, Джек, – сказал ученый. – Пока мы не можем тебя отпустить. А сейчас пойдем с нами.
Они вывели меня на широкую площадку, покрытую брезентом. Я чувствовал себя так, будто находился под неимоверно огромным куполом летнего цирка.
Как только мы вошли, ученые стали отдавать мне разные команды:
– Лететь на спине!
– Лететь на животе!
– Лететь с закрытыми глазами!
– Лететь с перекрещенными ногами!
– Задержать дыхание во время полета. Заткнуть уши и лететь. Ни о чем не думать и лететь.
Они приказывали мне лететь тысячью разными способами.
И не останавливались.
Они не давали мне отдохнуть, пока я не устал как собака.
Один из них протянул мне бутылку холодной воды и попросил сесть на пол. Они снова окружили меня.
– Ладно, Джек, – сказал другой ученый. – Пора задать несколько вопросов. Во-первых, скажи нам, как давно ты летаешь?
Те же самые вопросы. Снова все сначала.
– Всего несколько недель, – ответил я. Все записали мой ответ.
– Как ты научился летать? – спросил он.
– Ребята, вы что, не читали «Таймс», или «Ньюсуик», или «ТВ-Гайд»? – поинтересовался я.
– Просто отвечай на вопрос, Джек, – строго сказал ученый.
– Я съел специальную микстуру, – ответил я, нетерпеливо закатывая глаза к небу.
Ученые резко подняли головы от своих записей.
– Что это была за микстура?
– Я не помню, – ответил я.
– Нет, помнишь, Джек. – Они приблизились и посмотрели мне в глаза. – А сейчас скажи нам.
Я задумался, пытаясь восстановить в памяти все составляющие этой судьбоносной смеси. Но у меня не получалось.
